Тысяча лиц и сотня имен. Часть вторая

– Но почему вы сказали, что это не его имя?

Шалтир отстраненно посмотрела в глубь сада, в сторону самой неухоженной его части. Там, где случайно оказался чертополох, где правил некультурный клевер, у неприглядного камня песчаника еще цвел маленький аленький цветок, посаженный десять лет назад грубыми от постоянной работы руками. Теперь только Бессмертная наверно и смогла бы найти дорогу к нему.

– Потому что теперь и я не знаю его, – Шалтир повернулась к травнице и спокойно, как говорят о делах уже давно забытых и не имеющих ни малейшего значения, сказала: – Десять лет назад, когда Тысячеликий и Атаман заманили нас к Черной горе, я думала, что знаю все о нем. Ошиблась.

По рукам девочки пробежали мурашки. То был не холод, а детский, давно забытый страх. В бабушкиных сказках, рассказанных на ночь непослушным внукам, сила и ярость Черногора могла поспорить разве что с ужасом Тысячеликого демона. Это создание вело за собой легионы темных сил, искусно перевоплощаясь и маскируясь (именно этим свойством пугали непослушных детей в провинциях и до сих пор), сея везде раздор, боль и страдания. Война Столпов с этим невероятно жестоким с ловким противником длилась целых десять веков. Сто долгих лет во всех сторонах огромного континента можно было увидеть флаги чудовища, которые тут же вызывали панику и неподдельный первозданный ужас. Потому летописцы прозвали это существо в исторических хрониках «Демоном тысячелетия».

Эскель много слышала немыслимых историй о зверствах этого создания ночи, а потому просто не могла увязать их с образом Атамана, который с каждым днем становился все мрачнее и мрачнее.

Бессмертная же прекрасно знала все эти истории и некоторые даже сама могла рассказать, наполняя повесть никому доселе неведомыми подробностями, ведь она и сама фигурировала в десятке самых захватывающих. Однако рассказывать легенды ей сейчас не хотелось. В памяти всплыли отроги горы из черного камня, на которых она и другие Столпы видели воина, сжимавшего в руках сверкающую ярче солнца саблю и направляющего удары на своих же. Эту битву десятилетней давности Богиня не смогла бы забыть, даже если бы очень сильно захотела. Не смогла бы она забыть и молча падающего во мрак мужчину.

Немой вопрос повис в воздухе.

– Тогда почему вы не убили Серогрива? – Эскель больше не могла молчать.

– Рука бы не поднялась, – так все было просто. – Ни у кого из нас. Ты бы смогла добровольно отказаться от памяти о своей семье и родных?

Эскель вспомнила лица отца, матери, любимых младших и старших братьев и сестер, узкие тропинки между одноэтажными хатками, приключения в походе с караваном, Альтаиру. Ответ на вопрос Бессмертной не требовался. Они обе его знали.

– Но почему он так взбесился – этого я не знаю, – Шалтир на секунду задумалась, смотря словно бы сквозь собеседницу, – все эти годы он не доставлял хлопот. Должно быть, он что-то почувствовал.

У травницы была догадка, но та сделала вид, что не знает, о чем говорит небожительница. Ведь в конце концов это просто фантазии маленькой девочки, которую даже в академию не взяли. Шалтир многозначительно посмотрела на девочку: она не ждала ответа. Бессмертная видела все, словно мысли травницы жирными черными чернилами проявлялись у неё на лбу, но расспрашивать не стала, потому что понимала, что эта загадка не даст так просто себя раскусить. Дела давно минувших дней. Одно обеим было понятно точно: путешествие Эски в столицу запустило цепочку загадочных событий. Осталось только взять орешков в меду, несколько холодных напитков, устроиться поудобнее и наблюдать, к чему это приведет. Что-что, а ждать Бессмертная Разливающая вино умела очень хорошо.

– Держи, – по руке богини что-то ползло. Эска было подумала, что это какая-то экзотическая змея, которая облюбовала сад академии, но, присмотревшись, поняла, что это была алая атласная ленточка. – Береги её. Это даст тебе пропуск во все комнаты академии и замка. Аой и Мэв присмотрят за тобой. Кажется, ты им понравилась. А вот Мирана все еще дуется. Не переживай по поводу нее: она очень кропотливая и ответственная, но и отходчивая.

Богиня заключила девочку в теплые объятья, словно была её старшей сестрой. Травница не верила в происходящее: Столп дает ей подарок, да ещё какой! Ну и чудеса творятся на свете.

– Вам не спится, – к беседке подходила знакомая фигура. Лжебиблиотекарь опирался на трость из светлого дерева с набалдашником в виде полуоткрытой десницы. Его волосы были по-прежнему убраны в тугой хвост, а камзол заменился на многослойные серебряные одежды. Столп света остановился, не осмеливаясь зайти внутрь беседки, дабы не нарушить хрупкий покой беседы.

Разливающая вино мгновенно стряхнула с себя последние частички тоски. Она снова сияла как ни в чем не бывало. Её игривая улыбка снова озаряла мир, чему Эскель была несказанно рада: небожительница была ещё краше!

– У меня не было времени поприветствовать тебя, – старик больше не горбился, демонстрируя свою благородную осанку, которую не смогли угробить даже годы работы над книгами. Теперь его можно было спутать с каким-нибудь пожилым аристократом или крупным землевладельцем – так сильно он изменился. Глаза пожилого мужчины сияли едва заметным голубым светом, делая лицо еще более вытянутым, чем оно есть. – Добро пожаловать, Эскель.

Девушка встала и сделала неуклюжий реверанс, пытаясь извиниться за свою недавнюю выходку. Мудрый Столп слегка поклонился в ответ, как того требовали приличия.

– Ты проделала сложный и опасный путь до столицы, – по голосу главы можно было понять, что тот совсем не злится, а наоборот пытается ободрить провинившуюся. – Наверно, у тебя много вопросов. Любопытство – не грех, но иногда нужно быть чуточку терпеливей.

Старец подмигнул.

Эскель скромно сложила руки. Должно быть, ей следовало рассказать обо всем, что она думает, но воспримут ли это Столпы.

– Рыцарь рассказала нам про то, что случилось с вами по дороге.

Глаза Эскель округлились:

– Вы знаете Альтаиру?

Столп кивнул. Он долго беседовал с новоприбывшим рыцарем о том, как обстоят дела на лунных островах, на которых он очень давно не был. Старца интересовало все до мельчайших подробностей, а храмовник не видела причины что-то таить от главы небожителей, спасшего её знакомую. После разговора, разузнав подробности нападения гоблинов, бог нахмурился, пытаясь сложить в уме концы многих сложных версий, чтобы хотя бы несколько деталек сложились, но понятных чисел в этом запутанном уравнении явно не хватало. Он попросил рыцаря остаться при академии на некоторое время, а сам отправил стражей незаметно патрулировать окрестные земли. Хаотичные набеги гоблинов и чудищ все еще случались в разных концах страны – едва ли это повод для серьёзного беспокойства. Но опыт подсказывал Столпу, что там, где глупец кинется в бой, мудрый будет наблюдать.

– Твое присутствие, возможно, само приведет к разгадке всех тайн, – старик небольшим жестом дал понять травнице, что пора вернуться в свою комнату, пока город еще спит, ведь в новый день нужно входить полным сил.

Недосып и недавняя магическая травма резко дали о себе знать. Эска потерла глаза руками, ей вдруг захотелось спать. Она поклонилась обоим столпам и лениво побрела меж декоративных кустов обратно к мягкой кровати.

Тишиной наполнился сад. Столп света еще несколько минут смотрел вслед удаляющейся девушки. Первые лучи утреннего солнца упали за старческое лицо, оголяя некую обеспокоенность. Сердце Столпа не могло игнорировать то, что давно гложет подругу. Страшнее всего было то, что он разделял эти чувства, но не отдавая себе отчета в том, что не только Шалтир что-то безвозвратно потеряла десять лет назад.

– Пан, возможно ли…

– Нет, – отрезал Столп света, – Шалтир, я понимаю, что ты хочешь сказать, но Черная гора – это пустота, ничто. Никому там не выжить, – в голосе старика было сожаление. Он было сделал шаг навстречу красавице, протягивая ей руку, чтобы утешить, сказать что-то еще, но та мотнула головой. Пан тяжело вздохнул и, бросив прощальный взгляд на подругу, удалился.

Небо красилось желтым и бордовым. Пузатое солнце лениво вставало с кровати, раскидывая на сонные лепестки сада свои веснушки. Далеко-далеко в окнах домов потихоньку зажигались фонари, жизнь начинала свой бесконечный бег, свежей кровью наполняя вены шумной столицы. Загадки и тревоги остались укутанными в непроницаемое полотно прошедшей ночи. Теперь же требовалось сосредоточиться на новых делах.

Дел было как никогда много.

Шалтир отбросила ветку сирени, которую все это время держала в руках. Она отвернулась от рассветных лучей. С длинных ресниц упала слеза. Но этого никто не видел.