Последний романтик атомоходов второго поколения. Часть сороковая

Наши корабельные врачи

Вообще нашему кораблю необычайно везло с врачами. Первого начальника медицинской службы Евгения Петрова я уже не застал, его пригласили с повышением во флотский госпиталь. Но весь без исключения экипаж вспоминал Петрова как высококлассного специалиста и замечательного человека. Сколько операций в море он провел, точно не знаю, но, предполагаю, немало.

Эстафету у него принял Владимир Михайлович Емельяненко. Мы с ним успели вместе послужить еще в экипаже подводной лодки К-25. Тот успел отличиться и провести на боевых службах на К-452 несколько операций, один раз даже две. Во время завершающей боевой службы Володя уже вовсю собирал материал для будущей кандидатской диссертации. Я рассказывал, что он на боевой службе периодически брал кровь на анализы у всего экипажа. Одни его за это ругали про себя, но некоторые были даже довольны: все же какое-никакое разнообразие. И вот после нашей кубинской эпопеи Володя подал рапорт на поступление в адъюнктуру Военномедицинской академии. Комдив не поддержал ходатайство Ворошнина — скорее всего, рассчитывал в дальнейшем назначить Емельяненко на должность флагманского врача дивизии. Но Владимир Николаевич для блага своих офицеров и мичманов был готов пойти на любые проступки. Он напрямую, «через голову» комдива обратился к командующему флотилией: капитан медслужбы В. Емельяненко — талант и почти гений, его надо поддержать. Если этого не случится, отечественная медицина всенепременно потеряет будущего Н. М. Пирогова, С. П. Боткина или даже И. М. Сеченова. Командующему подход Ворошнина исключительно понравился оригинальностью и заботой о перспективах советской медицины, он попросил комдива согласиться с доводами командира. Таким образом решилась судьба Емельяненко, и наш командир в нем не ошибся.

Теперь наше здоровье — в руках Сергея Бойцова. Единственная ложка дегтя в службе корабельного врача на подводных лодках нашего проекта — это то, что по корабельному расписанию он является командиром отсека. И не просто отсека, а жилого. Во время тревоги он должен поднять всю отдыхающую смену и выдворить на боевые посты. А здоровые и сытые молодые люди, спят необычайно крепко, даже сигнал тревоги не способен нарушить их сон. Перед упорно спящей массой молодой офицер, который за шесть лет учебы в Военно-медицинской академии в совершенстве познал физиологию человека, часто теряется. Кроме того, в жилом отсеке, как правило, постоянный легкий беспорядок. Впрочем, у нас в экипаже старшиной отсека являлся старший инструктор-санитар мичман Василий Михайлович Давыдов. Уникальная личность по профессиональной подготовке, какой-то порой наивной открытости и неизменной строгости в службе, как к окружающим, так и к себе самому. Он преданно служил на корабле с момента формирования первого экипажа и для наших корабельных лекарей всегда был настоящей опорой, как в делах содержания отсека, так и в действиях по корабельным расписаниям.

Весной 1981 года Бойцов еще лейтенант, это его первая боевая служба, но успел дважды отличиться. Все его попытки установить рекорд по количеству операций по удалению аппендицита на боевой службе не нашли должной поддержки у нашего командира.

Гренландское море. После ужина, когда командир капитан 1 ранга В. Н. Ворошнин, довольный и добрый, только сел в свое кресло, в центральном посту появляется лейтенант медицинской службы с докладом:

— Товарищ командир, у мичмана N подозреваю аппендицит. Необходимо хирургическое лечение, то есть операция.

Командир поддерживает предложение и принимает решение провести операцию, хотя решающим тут является слово врача.

Подготовили офицерскую кают-компанию, как предписано корабельным расписанием. Для операции дополнительно нужен еще один медбрат. Вызвался старший электрик старшина 2 статьи срочной службы Коля Таласбеков (фамилия по памяти) На всякий случай решил спросить у него, почему он думает, что не боится крови.

— Я из Казахстана, товарищ командир.

— Замечательно, что из Казахстана. Но причем тут кровь?

— Товарищ командир, мы с отцом каждый год столько баранов режем, вы не поверите!

Поверили. Он справился.

Как положено, провели сеанс связи. Удифферентовали подводную лодку. Медицинская бригада быстро и уверенно справилась с аппендицитом, который пытался, сам того не подозревая, сорвать решение боевой задачи. Все поздравляют их и выражают восхищение. Авторитет, и так высокий у всех участников операции, а теперь просто зашкаливает.

Продолжаем переход. И спустя некоторое время вновь тихо, но уже уверенно входит в центральный пост начальник медслужбы. Командир подтянулся — не знаешь ведь, с чем врач пришел.

Командир принимает решение — уже не привыкать. Успешно провели очередную операцию.

Движемся дальше. Скоро предстоит форсирование всем известного Фареро-Исландского противолодочного рубежа. Причем, как показывает опыт, возможны маневры при контакте с мобильными противолодочными силами НАТО.

Накануне опять заходит в центральный пост Сергей Анатольевич. И уверенно, но со свойственной ему интеллигентностью докладывает, что теперь требуется операция матросу B. Командир старается взять себя в руки. Спокойно, словно операции у нас обычное дело, приглашает врача в штурманскую рубку. Игоря Николаевича попросил выйти.

— Доктор, ты что тут устроил плавучий подводный госпиталь! Размахался скальпелем. Идешь на рекорд? Скоро форсируем противолодочный рубеж, не смогу тебе обеспечить условия для операции. Давай подумай — может, все-таки сможем обойтись без операции? Иди, разберись. Жду доклада.

Ушел как-то неуверенно. Командир про себя думает — наверное, зря я его так смутил.

Врач возвращается через час:

— Товарищ командир, все нормально. Повторно взял анализы — считаю, пока можем обойтись без хирургического вмешательства.

В этот момент командир готов его расцеловать, но вида не подает. Поблагодарил, и разошлись мирно.

Приблизительно такая же сцена была разыграна на первой моей командирской боевой службе в 1982 году. Помеху в выполнении боевой задачи уверенно и успешно устранили посредством хирургического скальпеля. Медслужба К-452 свои традиции уважает и блюдет.

В продолжение медицинской темы. После завершения службы на подплаве я продолжил службу на кафедре «Тактика подводных лодок ВМФ» Военно-морской академии, то есть постоянно был в курсе событий, связанных с деятельностью подводных лодок. Ежегодно — новый поток слушателей очного отделения, периодически прибывают слушатели отделения заочного обучения, они обеспечивают нас, преподавателей, официальной флотской информацией, а также (что особенно важно) информацией фактической. С удивлением узнаем, что операция по удалению аппендицита в море в ходе выполнения боевых задач — теперь неразрешимая проблема. Дошли до того, что больного снимали с борта подводной лодки в море и оперировали в Великобритании. Конечно, понимаю, что иногда диагноз бывает самый неожиданный. Но должен констатировать, что в 1990-х годах уровень подготовки специалистов изрядно снизился, да и ежегодная диспансеризация проводилась по «экономному» варианту. Остается надеяться, что в дальнейшем положение выправилось.

Продолжение следует…