Солнце всходит и заходит. Часть пятьдесят первая

Здоровье постепенно восстанавливалось. Среди занятий, которыми активно увлекся наш герой в это время – работа в ПЕН-клубе (мы о ней уже писали), а также организация и проведения «Аксенов-феста» в Казани. Как гласит легенда, идею фестиваля подсказал мэру Казани Ильсуру Метшину ни кто иной, как Андрей Макаревич. Мол, такой замечательный человек, казанский уроженец, своим именем мог бы объединить множество казанцев. Да и помимо факта рождения с Казанью Аксенова связывает, например, то, что отец писателя был в 1935–1937 гг. председателем Казанского городского совета, и что детские годы Аксенова прошли в одном казанском дворе с уважаемыми казанцами (также по рождению) – академиком Роальдом Сагдеевым и писателем Рустемом Кутуем.

Сам Макаревич потом не раз участвовал в «Аксенов-фесте», давал там, в частности, сольные концерты (что делает редко). Первый фестиваль прошел еще при жизни Василия Павловича, в честь его 75-летия, и он принял в нем живейшее участие. Привез в родной город своего израильского друга, поэта и врача Михаила Генделева. Следующие фестивали (а их уже больше 10, только в этом году из-за коронавируса в привычном виде фестиваль не состоялся) были посвящены уже памяти Аксенова. Однако в них не было ничего трагического – наоборот, расцвет и бурное кипение современной культуры того рода, которую обожал сам автор «Затоваренной бочкотары» и к созданию которой он был непосредственно причастен. Здесь играют джаз, читают стихи, вручают премию для молодых писателей «Звездный билет» (так назвать ее – по книге Аксенова. конечно же – предложил наш герой). Премия стала престижной, ее получали молодые авторы, чьи имена сейчас у всех на слуху – Гузель Яхина, Артемий Леонтьев, Александр Снегирев, Булат Ханов и другие. Вручается эта премия и в номинации «музыка» – также молодым творцам. Лауреат получает медную статуэтку в виде железнодорожного билета, через дырки от компостера, в котором видно звёздное небо, сколько-то денег. Многие годы бессменным координатором фестиваля является главный редактор журнала «Октябрь» Ирина Барметова.

Как говорит наш герой, «”Аксёнов-фест” – самый душевный фестиваль из тех, что я знаю и видел. Здесь нет даже элемента казёнщины, спесивых личностей и фальшивых улыбок.

Казань сделала Василия Павловича тем самым Аксёновым, превратившимся из вечно голодного подростка военных и сиротских лет во всемирно известного джентльмена, переведённого на множество языков. Но и Аксёнов сделал Казань такой, какая она сейчас есть: уникальным, красивым, ухоженным, европейским городом, где Европа и Азия живут в полном согласии, как две головы имперского орла, как две святыни – православный Свияжск и мусульманский Булгар. Стиль Аксёнова, его всемирность и доброта нашли отклик в душах казанцев. Аксёнов вернул советским, в том числе и татарстанским, людям достоинство. Он – свой на своей малой родине, где наконец-то выяснилось, что джазовая мелодия «В поисках грустного бэби» вовсе не противоречит отечественной культуре, а джинсы – ватнику».

В Казани поставлен Аксенову весьма оригинальный, яркий и экспрессивный, памятник… Создан культурный центр имени Василия Аксенова – который все называют «Аксенов-хаус» (здесь мероприятия фестиваля и проходят). Обстановку коммунальной квартиры воссоздали до мелочей. Кстати, Аксенов возвращался в дом своего детства. Рассказывал про спрятанный отцовский пистолет и просил спуститься в подвал. Спустя два года все поняли зачем – мэр Казани Ильсур Метшин, заявил, что тот самый маузер обнаружен и стал частью экспозиции … Нет сомнений, что «Аксенов-фест» будет проводиться и дальше.

Но вернемся в описываемые времена – конец нулевых – начало «десятых» годов.

Говорит Евгений Попов

Тут на меня временно посыпались премии, отличия и другие подарки. В 2010 году я стал лауреатом премии «за выдающийся вклад в отечественную культуру “Триумф”», которой раньше были отмечены только такие звездные личности, как, например, Аверинцев, Астафьев, Ахмадулина, Войнович, Иоселиани, Искандер, Любимов, Плисецкая, Хуциев, Шнитке и др. Вручал ее мне Андрей Вознесенский, и хотя он был уже очень слаб, но все же сумел зарифмовать в своей приветственной речи «Попов и pop off», а член жюри Олег Табаков подарил мне вареного рака, которого я на память заспиртовал в банке. В 2012 мы с Кабаковым получили за «АКСЕНОВА» премию «Большая книга», то есть вдобавок еще и неплохо заработали на старшем товарище, друге и брате. На следующий год мне было присвоено высокое звание «Заслуженный работник культуры Российской Федерации» (в интеллигентском просторечии «ЗАСРАК»), «Арбайт» вошел в шорт-лист «Букера».

Казалось бы? все хорошо, да? «Достиг я высшей славы»?

«Нет, ребята, все не так, все не так, ребята», – предостерегал меня хриплый голос Владимира Высоцкого. Аксенова нет, Астафьева нет, Ахмадулиной нет, Вознесенского нет, Кабакова нет. Наша любимая кошка Пери и та отдала своему богу душу в 2014 году.

Жизнь продолжается!

Понятна печальная нота в словах нашего героя: как сказал бы он сам, кто в семьдесят с лишним лет всему рад и всем доволен, скорее всего, попросту впал в детство…

Но жизнь продолжалась, и продолжали выходить книги. В 2011 – книга диалогов с Александром Кабаковым «Аксенов», в 2012 – первый в России Интернет-роман «Арбайт. Широкое полотно», в 2015-м – «Мы женимся на Лейле Соколовой», еще одна книга диалогов, на этот раз сатирически-парадоксальных, с Игорем Яркевичем, а также сборник рассказов последних лет «Прощание с Родиной». Наконец, в 2018-м – книга бесед с примечательными людьми эпохи «Мой знакомый гений».

Самая необычная из этих книг – совместная работа с Игорем Яркевичем, вышедшая в издательстве «Дикси». Яркевич стал хорошо известен как автор очень едких и смешных рассказов и эссе, полных сарказма по поводу всего на свете (включая и себя самого).

Подлинная суть шутовской переписки писателя-парадоксалиста Игоря Яркевича и писателя Евгения Попова – издевка над идиотизмом современной жизни, где, к сожалению, все еще властвуют «двойные стандарты», злоба, чванство, глупость, ханжество и разврат. Авторы глумятся над известными и зачастую модными до сих пор персонами из мира политики и культуры – не взирая на чины, не щадя никого, в том числе и самих себя. Все совпадения с реально существовавшими и существующими лицами, включая их имена, фамилии, включая даже самое Лейлу Соколову, являются случайными, ибо это – художественная литература, а не документ. Гражданам РФ до восемнадцати лет читать эту книгу нельзя, а после восемнадцати – необходимо.

Как понимаем, тема справедливой, несправедливой ли экспертизы и уголовных приговоров на ее основании – актуальна до сих пор. Попов и Яркевич разыгрывают в своих диалогах (заочных, перед нами переписка) шутовскую ситуацию – якобы привлеченный образом Лейлы Соколовой, Яркевич хочет на ней жениться, а Попов дает ему издевательские советы на сей счет.

Полагаем, что подзаголовок, обозначающий жанр всего это веселого шутовского хоровода (в том смысле, что здесь реплика цепляется за реплику, словно пускаясь в пляс) – «роман» – тоже дань общей пародийно-саркастической концепции. Точно так же, как сопровождающий тонкую (200 страниц) книжку «Словарь-путеводитель по жизни и творчеству Лейлы Соколовой» и «Словарь имен, фамилий, объектов пространства и культурно-исторических понятий, использованных в переписке». Вроде как приложения к солидному, научному тому… Увы, летом 2020 года Игорь Яркевич не пережил второго инфаркта. Вечная память писателю!

Книгу «Мой знакомый гений», вышедшую в ЭКСМО, составили беседы с самыми разными людьми – действительно, разными, от экс-президента СССР до слесаря-сантехника. Объединяет их, по мнению интервьюера, вот что: «Двадцать перестроечных лет со свистом пролетели над нашими головами. Кажется, что только сейчас XX век уже окончательно закончился и пора подводить его итоги. Это и пытались сделать видные люди России и ее окрестностей, с которыми я встречался, беседовал последние два десятилетия, почти со всеми из них дружил или дружу. Они – знаменитые люди, настоящие звезды, а не попса или дутые телевизионные рожи. Не важно, что известность у кого-то из них – мировая (Президент СССР М. Горбачев), а у кого-то ограничена районом Беговой Северного административного округа города Москвы (слесарь-сантехник В. Хомяков по прозвищу Хомяк)». Кроме Горбачева и Хомякова, здесь беседы с Беллой Ахмадулиной, Юрием Любимовым и даже Сергеем Шнуровым (как и многими другими).

Интервью делались много лет, собранные вместе, они производят впечатление настоящей «энциклопедии русской жизни» последних двух десятилетий. Здесь тоже, как и в публицистических работах, проявилось умение нашего героя работать, так сказать, в разных канонах, и сочетание правил публицистики и художественной литературы здесь также дает интересный и очевидный для читателя эффект. Вот только довольно банальное обозначение собеседников нашего героя «культовые личности», придуманное издательством, пожалуй, немного подгуляло. Ну какой культ может возникнуть вокруг слесаря-сантехника Хомякова? Они просто жители той же эпохи, что и мы, тем и ценны, собственно.

Продолжение следует…