Все новости
МЕМУАРЫ
14 Марта 2023, 18:00

Солнце всходит и заходит. Часть сорок пятая

Жизнь и удивительные приключения Евгения Попова, сибиряка, пьяницы, скандалиста и знаменитого писателя

В известном смысле поворотной точкой всей истории ПЕНа, а также жизни нашего героя (очередной поворотной точкой, если точнее!) стал пафосно проведенный в мае 2000 года в Москве 67-й Конгресс Международного ПЕН-клуба. Как вспоминает он сам, «Этому предшествовали весьма интересные события. Закончилась Первая чеченская война, началась Вторая. Весь «просвещенный» мир был возмущен действиями России, как будто Англия, Франция и др. страны за всю свою историю и пальцем никого не трогали, чтобы сохранить свою территорию и колонии. Дела в России начались крутые, а то и абсурдные.

Я плохо секу в политике, но мне эта война, как и все другие УБИЙСТВА, тоже была ненавистна, но я не верил, что взрывы жилых домов в Москве и Волгодонске дело рук КГБ, а не террористов. В 1996 году я подписал письмо Ельцину с призывом ее остановить. Я недавно нашел это письмо и поразился тому, что здесь фигурируют люди самых разных убеждений, многие из которых в дальнейшем «разошлись, как в море корабли». Вот эти подписи:

«Вадим Абдрашитов, Петр Алешковский, Лев Аннинский, Лия Ахеджакова, Белла Ахмадулина, Татьяна Бек, Александр Борин, Давид Боровский, Алла Боссарт, Эмиль Брагинский, Ролан Быков, Игорь Виноградов, Владимир Вишневский, Владимир Войнович, Аркадий Вольский, Тимур Гайдар, Сергей Гандлевский, Валерий Гинзбург, Геннадий Гладков, Зиновий Гердт, Григорий Горин, Александр Городницкий, Кама Гинкас, Лидия Графова, Эдуард Графов, Людмила Гурченко, Владимир Дашкевич, Михаил Державин, Алексей Дидуров, Вероника Долина, Виктор Ерофеев, Михаил Жванецкий, Леонид Жуховицкий, Борис Золотухин, Валерий Золотухин, Леонид Зорин, Фазиль Искандер, Игорь Иртеньев, Александр Кабаков, Елена Камбурова, Тимур Кибиров, Юлий Ким, Юрий Корякин, Юлий Крелин, Яков Костюковский, Татьяна Лаврова, Лазарь Лазарев, Юрий Левитанский, Владимир Лемпорт, Владимир Леонович, Лидия Либединская, Семен Липкин, Инна Лиснянская, Юрий Любимов, Новелла Матвеева, Борис Мессерер, Лариса Миллер, Олег Мороз, Булат Окуджава, Лев Осповат, Людмила Петрушевская, Михаил Поздняев, Дмитрий Покровский, Георгий Полонский, Лидия Польская, Григорий Померанц, Евгений Попов, Дмитрий Пригов, Станислав Рассадин, Евгений Рейн, Марк Розовский, Юрий Рост, Эльдар Рязанов, Юрий Ряшенцев, Елена Санаева, Генрих Сапгир, Бенедикт Сарнов, Александр Свободин, Виктор Славкин, Анатолий Смелянский, Вениамин Смехов, Николай Силис, Дмитрий Сухарев, Вячеслав Сысоев, Наталья Фатеева, Юрий Феофанов, Петр Фоменко, Марк Харитонов, Леонид Хейфец, Андрей Хржановский, Георгий Целмс, Олег Чухонцев, Виктор Шендерович, Александр Ширвиндт, Юлиу Эдлис, Юрий Энтин, Асар Эппель, Сергей Юрский, Генриетта Яновская».

Действительно впечатляющий список! Задумываешься: то ли в 1996 году еще можно было говорить о некоем единстве отечественной интеллигенции, то ли наоборот – о том, что почти 25 лет назад в ситуации разбиралось еще меньше «властителей дум», чем сегодня… Впрочем, возможно и то, и это…

Как бы то ни было, 67-й Конгресс Международного ПЕН-клуба в Москве задумывался как очередное доказательство «вхождения России в единую мировую семью», «преодоление проклятого наследия коммунистов» и т. п. Ну, полагаем, так понимали это дело власти, выделившие на мероприятие немалый бюджет. Обернулось же все несколько иначе...

Между тем еще Иосиф Бродский писал о Конгрессе ПЕНа 1978 года, проходившем в Рио-де-Жанейро (он там был почетным гостем от Америки), поэт отозвался так: «Что до конгресса ПЕН-Клуба, это было мероприятие, отчаянное по своей скуке, бессодержательности и отсутствию какого бы то ни было отношения к литературе. Марио Варгас Льоса и, может быть, я были единственными писателями в зале. Сначала я просто решил игнорировать весь этот бред; но, когда вы встречаетесь каждое утро с делегатами (и делегатками – в деле гадкими делегатками) за завтраком, в холле, в коридоре и т. д., мало-помалу это начинает приобретать черты реальности» (эссе «Посвящается позвоночнику»). Между прочим, Варгас Льоса впоследствии вышел из ПЕНа.

В Москве писателей было значительно больше. Главным был Гюнтер Грасс, один их духовных вождей европейских «левых», за год до этого получивший Нобелевскую премию, отчего другие писательские леваки и им сочувствующие глядели ему в рот. Надо заметить, что ни его, ни их, ни другую «прогрессивную общественность», совершенно не смутило, когда в 2006 году вдруг всплыло на поверхность, что в юные годы будущий непримиримый демократ служил в СС, о чем с годами начисто забыл. Бывает такое, наверное… Особенно, если тебе светит Нобелевка. Впрочем, его «Жестяной барабан» действительно превосходная вещь.

Как вспоминает наш герой, руководители русского ПЕНа, Битов и Ткаченко страшно гордились, что им удалось «пробить» Конгресс в России. Потому что многие прогрессивные члены не хотели ехать в эту страну. В планах ПЕНа с самого начала было, воспользовавшись поводом, страну-хозяйку решительно осудить. Увы, с этим вольно или не вольно солидаризировалось и тогдашнее руководство Русского ПЕН-центра. Впрочем, не будем забывать, что в те годы западные деньги в Русский ПЕН шли активно… В итоге получился изрядный скандал. Вот что вспоминает наш герой.

«За неделю до Конгресса я случайно зашел в Русский ПЕН-центр и обнаружил, что там идет заседание Исполкома, членом которого я являюсь, но на который меня почему-то не пригласили. Принимающая сторона должна была подготовить проект резолюции Конгресса, и я к неудовольствию моего друга Ткаченки, попросил показать мне этот проект. Резолюция состояла из проклятий в адрес России, и я обтекаемо сказал, что она «не совсем объективна». Ведь если война, то воюют ДВЕ СТОРОНЫ. Меня поддержал тогда Лев Тимофеев, при Советах отсидевший два года за свои сочинения, и проект резолюции все же ОБЪЕКТИВИЗИРОВАЛИ. Льва на одном из предыдущих сборищ Международного ПЕН-клуба назвали за его позицию фашистом. Конгресс проходил в гостинице «Рэдиссон Славянская», принадлежавшей, кстати, тогда видному чеченцу, выпускнику МГИМО, Умару Джабраилову, храни его Всевышний. В народе гостиницу именовали «Рэдиссон Чеченская».

Аксенов тогда ездил по Москве на крохотной машине «Ока», и мы явились на конгресс вместе. Могу ошибаться, но «зарубежников» было, наверное, человек 400, и каждый из них начинал свое выступления с «двухминутки ненависти».

Я человек слабый, в жизни моей достаточно было скандалов, и я не стал бы вмешиваться, но ко мне подошла какая-то наша журналистка и сказала, что им не выдают проект резолюции Конгресса. Мне проект с неудовольствием выдали, и я увидел, что вопреки нашей договоренности, там не исправлено НИ СЛОВА.

Я вскипел, достал лист бумаги и принялся на подоконнике, ручкой писать «Особое мнение некоторых членов Русского ПЕН-центра». Текст этот я хорошо помню и сейчас, через 20 лет. Там было всего несколько строчек, две, что ли? Нечто вроде:

«Мы считаем, что резолюция Конгресса не отражает всю глубину драматизма, происходящего на Северном Кавказе. Боимся, что добрая воля писателей будет воспринята террористами, как слабость».

Всё! И «мнение» это тут же подписали человек двадцать, из русской делегации. Помню Володю Маканина, Валеру Попова, Мишу Успенского из Красноярска, Сашу Колесова из Владивостока, Анатолия Королева (или я ошибаюсь, прости, Толя). И простите те из храброй «двадцатки», чьи имена я забыл. Старость. «Ты что это пишешь? – спросил меня Аксенов. – «Оперу» пишу, – неуклюже сострил я словами анекдота про Чапаева. Аксенов хмыкнул и тут же поставил свою подпись. Интересно, что когда начался скандал, меня обвинили, будто я это сделал по его наущению».

Как и следовало ожидать, скандал начался немедленно. На просьбу нашего героя зачитать эту бумагу на пресс-конференции, глава российской делегации с неудовольствием заметил, что вот у тебя, мол, берут интервью, там и можешь это обнародовать. «А зачем тогда пресс-конференция?» – спросил Евгений Попов, но ответа не получил.

Однако они не знали, с кем связались! Во время пресс-конференции журналистка и критик Алла Латынина, которая тоже подписала этот скромный протест, задала невинный вопрос о том, что вроде бы существует какое-то «Особое мнение членов Русского ПЕН-центра». Наш герой тут же выскочил к микрофону, как черт из коробки и прочитал эти две строчки, которые синхронно были переведены на английский, французский и испанский.

Воцарилось молчание. «Вы кого имеете ввиду под террористами? Чеченцев?» – выкрикнул кто-то. – «Террористов. Только террористов. Их национальность не при чем», – твердо ответил он.

Очевидно тогда и разрушилась его репутация «борца с режимом». Или только начала разрушаться? Увы, потери не заставили себя ждать.

«Горько, но через несколько месяцев, после поездки в Лондон, где обсуждали результаты Конгресса, мой близкий друг, переводчик и поэт Юкка Маллинен, написал мне, что ему стыдно за меня, за то, что он, как он выразился, неоднократно «таскал» меня в Финляндию, а о моем мерзком поступке на Конгрессе, сделанном явно по заданию, узнал из газеты «Хельсинки саномат». Я не стал ему напоминать, что в день моего «преступления» он был в зале, и мы с ним потом прекрасно пьянствовали в ресторане Киевского вокзала – в «Рэдиссоне» было слишком дорого. А ответил, что он хорошо знает меня, мою семью, равно как и я знал его отца, мать, был у них на хуторе, но навязываться ему не стану, его воля – общаться или нет. С тех пор мы так и не помирились».

Такая вот принципиальность. Увы, это была не первая и не последняя потеря друга…

Собственно, с этого конгресса и началась линия судьбы, приведшая Евгения Попова к президентству в Русском ПЕН-центре и решительному размежеванию с особо безумной и рьяной частью так называемой «либеральной тусовки».

 

Говорит Евгений Попов

Евгений Киселев на следующий день брал на канале НТВ, который тогда принадлежал олигарху Гусинскому, интервью у Василия Аксенова. Заговорили о Чечне. Аксенов сказал, что ему, как врачу, интересно, почему восставшие свободолюбцы и их полевые командиры так любят вырезать у русских пленников мягкие конечности. «Ваших же родителей репрессировал Сталин!» – нелогично возмутился Киселев. – А меня репрессировал ваш вице-президент», – парировал Аксенов, – «Филипп Денисович Бобков, бывший начальник 5-го Управления КГБ по борьбе с инакомыслием».

Находчивый Киселев в этот раз не нашелся, что сказать.

При повторе передачи свободолюбивое НТВ, за которое тогда боролись «прогрессивные силы», всё это вырезало.

– Славная демократия! – заметил Аксенов, рассказывая мне об этом.

Продолжение следует…

Автор:Михаил ГУНДАРИН
Читайте нас: