Солнце всходит и заходит. Часть двадцать восьмая

Домашнее производство

В бытовом смысле у нашего героя все было прекрасно. Прежняя работа в Художественном фонде – плюс начавшиеся гонорары. «Запорожец». Двухкомнатная квартира в Теплом Стане. Плюс комната в малонаселенной коммуналке рядом с метро Университет, полученная по обмену на Дмитров. Она использовалась как рабочий кабинет, скоро там будут регулярно появляться друзья и коллеги нашего героя (а некоторые и ночевать там). Иногда иностранные, что теперь уже мало кого смущало. В соседях был, например, выпивающий милиционер с семейством. Который, между прочим, при вселении проверил у нашего героя документы – и остался тем удовлетворен.

Кстати, квартира в Теплом Стане была недалеко от жилья Д.А. Пригова (в Беляево) и много еще кого, если судить по написанному несколько ранее начала перестройки рассказу (псевдонимы персонажей достаточно прозрачны, предоставляем читателям возможность проверить свою осведомленность в русской литературе и культуре конца ХХ века!)

«Теплый Стан и прилегающие к нему окрестности – это есть очень замечательный сектор столицы. Тут можно встретить знаменитых московских людей: они запросто гуляют по асфальтовым его тротуарам и тенистым просекам. Я лично сам видел из окна автобуса № 552 философа Ваткина, неоднократно пил чай у своего друга Корифеева Вик., исключенного по не зависящим ни от кого обстоятельствам, гостил у концептуалиста Дмитрия Александровича Пирогова, и тот сообщил, что неподалеку прописан поэт Беничамский, не печатающийся за границей, ехал в метро с комиком Шевченко. Шевченко расхвастался – у него, дескать, недавно ночевал на полу сам Андрон Фитов, ленинградский интеллектуал, ныне осевший в Москве... Поэт Курбчевский, историк культуры Ханчев, эрудит Каверинцев, уезжающий Гробе – все здесь живут, так уж получилось, в кооперативных девятиэтажках, почему – не знаю...»

В тех же местах происходит действие написанной в начале 80-х чудесной «городской сказки» «Хорошая дубина». Это очень смешная история о том, как муж решил пойти навстречу жене, упрекавшей его за низкую зарплату и решился на натуральный разбой.

«Кавалер, почувствовав угрызения совести, успокоил ее, осушил слезы словами и делами любви, после чего вышел на кухню их двухкомнатной кооперативной квартиры во Втором микрорайоне Теплого Стана, притворив за собой дверь, чтоб жена не слышала, как он оттачивает трехгранным напильником столовый ножик... Чтобы это ей не мешало.

– Несправедливо, несправедливо, – бормотал он, работая.

Жена спала. Он убедился в этом, засунув в дверь комнаты свою круглую плешивую голову, после чего вышел на лестничную клетку и осторожно, пытаясь не звякнуть ключами, крепко запер за собой дверь.

Он прошел несколько кварталов до югославского магазина "Ядран", расположенного в Третьем микрорайоне, и, круто изменив направление своего маршрута, внезапно углубился в зимний городской лес, который тянулся на несколько километров по перпендикуляру от Профсоюзной улицы до Ленинского проспекта, а в продольном направлении тоже на несколько километров – от улицы Теплый Стан до улицы Обручева, и был в это время года и дня тих, пуст, темен, безлюден. Он вырезал отточенным ножом хорошую дубину и присел в засаде около одинокой волейбольной площадки, которая действовала даже сейчас, зимою, но, естественно, в светлое время суток, а не тогда, когда все так страшно и все так сумрачно вокруг, и пруд с хлорированной водой в зоне отдыха замерз, и ни одна сволочь не бежит по тропинкам "бегом от инфаркта", и собаки не гадят на дорожках, и разрумянившиеся лыжники не скрипят палками по снежку, и прогуливающаяся интеллигенция Теплого Стана не ведет своих наглых, посмеивающихся разговоров, кутаясь в перекидные шарфы и воротники надувных пальто гонконгского производства, что приходят в посылках и продаются желающим за стоящие деньги...»

В качестве жертвы ему попался один из тогдашних «подпольных буржуев», которые совсем скоро займут лидирующее положение в обществе (а тогда еще были принуждены таиться) – по фамилии Внуков. Любопытны и сегодня имеют уже историческое значение подробности «сладкой жизни» той эпохи, описанные весьма сочно:

«Это был гражданин СССР из породы тех самых лиц, с которыми власть и общество упорно борются по линии коррупции, поскольку эти граждане крадут все, что есть, и продают налево, совершают приписки, берут взятки, устраивают знакомых и родственников на такие же места, как те, где они служат сами. Они ходят в сауну, смотрят по видео фильм "Последнее танго в Париже", ездят на "Жигулях" и "Вольво", скупают старинную мебель, посуду, книги, картины, пьют баночное пиво, виски, джин и определяют детей в хорошие высшие учебные заведения, где эти "цветы зла" учатся за казенный счет и даже становятся иногда высококвалифицированными, нужными родине специалистами, зачастую даже и не подозревающими о подлинном моральном облике их родителей».

Внуков был оглушен и ограблен, что сыграло ему, натурально, на пользу – ибо дома его ждал обыск, а украденные интеллигентом-разбойником деньги были помечены и грозили ему длительным тюремным сроком… А так он отделался легким испугом – ну и шишкой.

Кто из нас не мечтал поступить примерно так же, особенно в новые времена, когда этих самых внуковых развелось вокруг видимо-невидимо? Они, увы, и стали настоящими хомо футурум, а не безобидный попрошайка из опубликованного в «Юности» рассказа...

Автор, как обычно, полон тотальной иронии по отношению ко всем персонажам. Вот как поступают интеллигент и его жена с добытыми деньгами. Тоже говорит многое о эпохе!

«Они пересчитали деньги. Их оказалось ровно 10 000 рублей красными червонцами.

– Мы должны заявить о находке в 127-е отделение милиции, – хотела твердо высказаться жена, но муж снова не дал ей этого сделать, объяснив, что если кто предъявит находку, то на долю заявителя придется лишь никчемная ее часть, а именно – один процент, то есть всего-навсего 100 рублей, которые "не сделают погоды", даже если их обоих наградят золотыми именными часами за проявленную честность. Он либо ошибался, либо сознательно лукавил, этот муж, – ведь всем в СССР, даже малым детям, известно, что Государство дало бы им за находку гораздо больше, чем 100 рублей, не говоря уже о моральном уважении от общества. Но не в этом дело...

А в том, что они тихо засмеялись и зажили с тех пор весело и счастливо. Они положили деньги в пустую коробку из-под кубинских сигар, когда-то подаренных им на свадьбу, и стали прибавлять к своему ежемесячному бюджету всего лишь по 200 рублей, правильно рассчитав, что указанной суммы им хватит на 4,16 года. Не обошлось и без небольшого спора: жена предлагала сразу же купить югославскую стенку за 2016 рублей и зеленую плюшевую мебель финского производства, как у их друзей, живущих неподалеку от Смоленской площади в кооперативе Большого театра, но муж решительно воспротивился этому, объяснив, что здоровье дороже и летом они поедут в Прибалтику, осенью в Крым, зимой в Грузию. Жена легко согласилась с ним, потому что тоже была очень умной женщиной».

Автор не преминул пройтись и по официальным «позитивным ценностям», носителем которых Внуков вдруг неожиданно для себя оказался – благодаря разбойнику-дилетанту. Характерно, что в них не верят и представители «органов».

«– Доченька, милая моя, – не выдержав, зарыдал и Внуков А.Н. – Ты видишь, как сложна жизнь, как много в ней грязи, лжи, несправедливости, но пускай все случившееся послужит тебе хорошим жизненным уроком в смысле оптимизма и постижения прекрасности жизни, чего, что уж тут греха таить, зачастую так не хватает современной молодежи, иногда предающейся пессимизму, нигилизму, унынию, а то и голой отрицаловке, неверию во все то хорошее, что существует на земле испокон веку и будет существовать до тех пор, пока останется жива хоть одна душа, пока не потухнет солнце! Верь, дочь моя! Верь во все прекрасное и светлое, ибо дорогу осилит идущий, а обрящется лишь ищущему и верующему!

"Кожаные пиджаки" захохотали, смеялись понятые, Тамара, гражданин М., улыбнулась сквозь слезы Лена, заливался соловьем и Внуков А.Н.

Они смеялись. Давайте и мы оставим наконец печаль и тоже засмеемся открыто, весело, счастливо, легче и интенсивнее, чем раньше. Давайте наконец-то бросим валять дурака. Давайте наконец-то будем как дети!»

В общем, любимый Евгением Поповым шутовской хоровод в качестве финала, и смех тут довольно горький: зло осталось безнаказанным, оно лишь немного поделилось с условным добром – для чего понадобилась большая дубина… Особенно это актуально сегодня, когда мы знаем, кем стали дети цеховиков и коррупционеров в 90-х – «новыми русскими», власть имущими, теми, кто диктует нам вкусы и мораль… Налицо натуральное пророчество! Рассказ печатался в периодике, потом вошел в «роман с газетой» «Прекрасность жизни» (о нем ниже).

А пока заметим, что как раз в описываемое время и в описываемом месте с Д.А. Приговым случилась неприятность – которая, между прочим, показала, что времена все же изменились. Вот как вспоминает об этом наш герой.

«Пешее расстояние между нами по лесу составляло минут сорок, и Д. А., любитель свежего воздуха, частенько навещал нас, по дороге развешивая на осинках и березках свои знаменитые объявления, за которые его однажды засадили на ночь в дурдом, откуда на следующий день выпихнули, потому что год уже был 1986, а не 1980, 1949 или, упаси Бог, 1937. Так что, когда я читаю сейчас в некоторых статьях, что он «подвергался психиатрическим преследованиям», то воспринимаю это как некомпетентную неряшливость. Кто тогда жил, тот меня понимает. А кто не жил, пусть почувствует разницу, может пригодится, – одно дело, когда диссидента годами «карательная медицина» гнобит, другое – мелкий эпизод жизни крупного поэта. Которому в психушке, по его словам, «даже понравилось», потому что он встретил там «сына Павлика Морозова», о чем и сообщил нам, когда мы с Виктором Ерофеевым его оттуда вытащили с помощью Беллы Ахмадулиной и режиссера Владимира Аленикова, популярно объяснившего главврачу этого скорбного заведения, что времена уже не те, что гэбэшники врача подставили и отвечать за содеянный «базар» будет в конечном итоге именно он, а не дяди с Лубянки. Не думаю, что Д.А. испытывал бы сходные эмоции, если бы застрял там «всерьез и надолго».

Если Д.А. Пригову начавшаяся перестройка принесла избавление от серьезных неприятностей, а нашему герою – возможность все более широко выходить на публику, то самой этой публике Горбачев запомнился прежде всего совсем иным – антиалкогольным террором. Который, как полагают многие, тоже сыграл свою роль в распаде СССР. Наше герой, как и все жители страны, столкнулся с этим бедствием напрямую. Однако – как тоже очень многие – сумел найти выход. Он продолжил и углубил свою карьеру самогонщика. Дадим ему слово.

«История моей самогонной эпопеи такова. Я всего один раз стоял в очереди на углу Трубной площади в разгар того самого идиотского коммунистического постановления, которое молва связывает с известным всем Горбачевым, а также с Лигачевым, чье имя юному поколению граждан свободной России мало что скажет. Егор Кузьмич его звали, был он отменный коммунист и свято верил, что если водку не продавать, то пить ее не будут. Горбачев, думаю, понимал, что это – бред, но очевидно такова была сэ ля ви, как выражался мужик в одном из рассказов замечательного писателя Василия Шукшина, большого, кстати, любителя правильно выпить… В стране сотворился антиалкогольный шабаш. В Грузии вырубили виноградники, а в Столешниковом переулке задавили бабу. Я стоял уже два часа, когда ввиду очереди и милиционера ее сторожившего, вдруг нарисовался некий гражданин, выделывавший ногами пьяные коленца. Он кричал: «Рабы социализма! Вы видите, что я косой в дупелину, а в очереди не стоял и стоять не буду». Признав в нем гуру, я вышел из очереди и при его посредничестве тут же купил за углом свой первый самогонный аппарат».

Заметим здесь, что в горбачевские времена формула приготовления самогона была знакома каждому школьнику старших классов, не говоря про их родителей и старших товарищей. Вся страна гнала самогон. Ученые и неученые, западники и славянофилы, патриоты и космополиты, коммунисты и беспартийные. Страна смотрела по телевизору ежедневный документальный фарс-фильм «Покаяние очередного самогонщика», где злодеи якобы добровольно, в припадке раскаяния сдают свои аппараты, и – гнала, гнала… Ну а на самом деле ведь очевидно, что именно после всех этих антиалкогольных глупостей пошел по стране подземный пожар наркомании, токсикомании и сопутствующих им товаров вроде СПИДа.

Продолжение следует…