Сначала исчезли продукты и приходилось искать, что поесть по всей Москве.
Потом исчезли деньги, и приходилось искать пути их добывания, чтобы выжить.
Потом стали приходить ужасающие письма от жены, от которых я стал болеть долгие годы. Семья, дом – все это разлетелось в клочья и, возможно, что навсегда, хотя я и не теряю надежды.
Потом исчезла литература как таковая, стало непонятно, зачем что-то писать и куда-то стремиться.
Потом исчезла КПСС, хотя о ней я вовсе не жалел.
Потом развалилась страна.
Потом ушло столько друзей – из института, из города, из жизни.
Этот мартиролог можно было бы продолжать долго, разве он не пополняется с годами?
И когда я думаю, как жить дальше, я вижу, что нужно не только упорство, нужно за что-то держаться и что-то делать. Даже в страшном сне я не думал уйти из Литературного института, который считаю своим родным и близким. Пусть ушла большая советская литература, но жива та литература, которую мы сами храним и развиваем в своей душе. Жива та культура, в которую мы вкладываем свои силы.
Это не рассказ в духе О. Генри, когда коммивояжер в конце, после душещипательной истории, предлагает что-то купить.
Это путь, на котором вам встретятся живые люди, живая культура. Это наша газета «Истоки», которая нуждается в нашей – вашей поддержке и которая сама готова поддержать каждого. Это живое дело, внутри которого стоит жить.
Драматург Николай Коляда как-то сказал – любите театр, и он вас прокормит.
То же самое можно сказать о культуре, если иметь в виду пищу духовную, которая дает силы жить.