Врубай на полную катушку: магнитофоны позднего СССР

Любопытен факт! Врёт подчистую наше сознание интроверта. Нету древнегреческого катарсиса, нет избытка чувств от прослушивания обычной музыки, от записи альбома обожаемого исполнителя, группы. Один бесполезный копчик остался какой-то. Вата, стекловата в ушах. Сколько не слушаешь альбом «The Wall» 1979 года прогрессив-рок-группы «Pink Floyd», а всё кажется на сегодняшний день он каким-то взгальным, ремиксирующим повторением того, чего уже нет. Ушло! Втыкаешь наушники, как заглушки и лишь бы не слышать сор городской. В прятки играешь с второсортными звуками. И в непослушных ушах чувствуешь едва узнаваемый ритм чего-то: эйсид джаз, капучино…техно. Или же как тяжело тянет ноту Эрик Клэптон. Нет, безвозвратно унифицировалось в фон. Что-то там барагозит, шумит. Но для кого?

С наушниками-штырями я присутствую в информационном пространстве своих мыслей. Я забыл, что звучит, как оказалось на поверку. А кто знает последние вышедшие альбомы Jean-Michel Jarre? Или у группы «Yello» в 2020 году. Чёрная Альцгеймера дыра-червоточина! Что новенькое напел Вячеслав Бутусов? Ничего, наверное. «Аллилуя» 2019 года, а так сингл за синглом. Большинству слушателей, смартфонных Яндекс-музыки ни к чему сия слива. Они вполне довольны, что им подбирает «Моя волна» в том же Яндексе. Солянку, ассорти… на поверхности заурядная индифферентность. И кто поёт, рвёт глотку? Фи! Снова мимо. Не интересует. Лишь бы клокотало в ушах, рвало барабанную перепонку.

Где именно то время, когда музыка была, как бы зеленее и слаще. Хотелось перед честным народом похвастаться новыми записями на аудиокассетах, перед друзьями. И в магнитофоне «Электроника», «Весна», где и качество записи через пень колоду, а ведь слушали, съедали мелодичный строй композиций. Встроенная колонка одна, и далеко не Hi-Fi и Hi-End. А меломанили не по-детски. Чуть иначе воспринимался стереофонический кассетный магнитофон (две колонки) который разработали аж в 1983 году под названием «Романтик-307/201-стерео». В производство пошёл с 1984 года под новым индексом, так как аппарат официально перевели из 3-го класса во 2-ю группу сложности (по новому стандарту бытовую аппаратуру стали подразделять на группы сложности, а не классы). До 1989 года выпущено 240 тыс. экземпляров. Магнитофон отличался очень качественной, по сравнению с другими советскими переносными аппаратами этого класса, акустической системой. Батарейки воткнули в жерло техники и на улицу, с друзьями потоптаться, повыпендриваться.

Лично у меня, магнитофон появился довольно поздно – наша стандартная «Агидель» с серебристым приятным покрытием. Магнитофон-приставка "Агидель МП-302С", если точнее выражаться техническим языком. Когда его принесли домой, оказалось (он не живой), что звук у магнитофона чудовищно слабый, ну ничегошеньки не слышно… сплошной шёпот.  Одним словом, брак. Пришлось тащить в ремонт по гарантийному талону. Хотя какой ремонт?! Обошлись своими силами. Имелся у нас знакомый, чудо-электрик, радиолюбитель и телемастер. Он вмиг вернул нормальное, ну человеческое, звучание магнитофону. Но радостное впечатление от покупки основательно испортилось, осадочек, так сказать, остался.  Но, в общем, после ремонтных мытарств, к «Агидели» претензий более не было. Да много мне и не нужно. Лишь бы орал да записывал. Главное, его компактность – это что-то с чем-то. Его я таскал несколько раз в школу, засовывал в небольшую полуспортивную сумку. И с виду незаметно: лежит нечто громоздкое, «противозаконное».

Но с отечественными аудиокассетами при воспроизведении в «Агидели» я намучился: после нескольких прослушиваний МК-60, треклятая аудиокассета начинала скрипеть и визжать, будто поблизости коты с кошками устроили мартовский концерт. От сей беды на боковой панели, казалось бы, имелась функция переключения на основе гаммаокиси железа (тип МЭК 1), а также воспроизведение записи с использованием магнитной ленты на основе двуокиси хрома (тип МЭК 2). Но толку от «апгрейда» того времени, ну совсем никакого. И смазывал одеколоном… спиртом, водкой металлическую головку воспроизведения, прогибал подушечку кассеты, но визг никуда не делся. Проблемка решилась только благодаря импортным аудиокассетам: TDK, Sony, Sound Breeze, Denon, Basf. Их можно было гонять целую вечность… и стирай, записывай и опять стирай. И никакого ужасающего артефакта для ушей. Но однажды появилась партия бракованных аудиокассет от Maxwell, которые тоже имели скрипучий грешок.

«Агидель», мой аппарат-агрегат, – натуральный бедолага. Когда я топтал землю кирзачами, служил в Вооружённых силах РФ – его украли. Начало лихих 90-х годов – времечко знатное и незабываемое. К нам в дом влезли воры-мазурики и прихватили с собой его… на закуску. Правда, «Агидель» нашли, вернули; дело не обошлось без милиции. Но спустя несколько лет, уволок его такого уже «дряхленького» на работу – пусть там мурлычет. Однако и на рабочем месте не прожил долго – снова спёрли. Судьба его видно обозначена особенным пунктиром – быть украденным.

Затем появился двухкассетный «Романтик М-311С" 1993 года. Чёрный, как уголь. Допотопный трёхполосный эквалайзер, дополнительно и другая пара кнопок: контр, эксп, призванные улучшать звук. Но от бюджетного магнитофона чудес не пришлось ждать. Сами по себе две колонки по бокам уже создавали некую иллюзию объёма. И самое печальное, долгожителем «Романтик» тоже не стал, но по другой причине… не воровской. Он на глазах разваливался. Поначалу стали проваливаться пластмассовые кнопки, или вылетать как пробки из бутылки шампанского. Порой нажмёшь на кнопку, а она как выстрелит в потолок. При помощи бакситки, то есть эпоксидной смолы удавалось как-то удерживать на месте «разбуянившиеся» кнопки. Затем одна дека часто принялась жевать магнитную ленту. И звук быстро изменился – глуховатый, «бочкообразный», вернее звучал уже, как в бочке. Одним словом, возникали одни прелести за другими. Год-два он едва протянул, а затем его ожидала незавидная участь – завершить  свой жизненный цикл на городской свалке. «Романтик» получился абсолютно не романтичным. Обидно!

Мне не приходилось довольствоваться добротным качеством дорогой аппаратуры. И от всяких импортных Sharp (три топора), Panasonic держался подальше. Денег они стоили немалых, цена сопоставима с цветными телевизорами. Так что, ну их в баню «золотые вёдра». Кнопок немерено, как на рояле. И обклеены «иностранцы» были блескучими наклейками тут и там, отчего выглядели как глянцевый журнал Playboy.

А потом, спустя энное количество дней и месяцев, наступила эра музыкальных центров, но это совсем другая история. С ними не походишь по улицам, водрузив гордо аппаратуру на плечо, и не спрячешь в сумку… чемодан. Центры – эдакие гробы, чёрные-пречёрные кубы уже возвещали собою приближение окончания меломанской когорты, которая знала, скажем, всё о западных рок-группах, о советских рок-бунтарях. Копить эти знания теперь некому и незачем. Всезнаек нет более. Свершившийся факт: музыка нивелировала в одну канву, протекающую непрерывную плоскость. Казалось бы, имеющиеся музыкальные жанры только укрепили свои позиции, где джазист-интеллектуал никогда не забредёт в террариум металлиста, но… Редко встретишь людей, которые могли бы заявить, якобы слушают единственно классическую музыку или клубную техно-музыку. Плейлисты, по большому счёту, слиплись всякой всячиной, где каждый исполнитель (певец-певица), уже не несёт черту, харизму индивидуальности. Спроси человека в наушниках, что он слушает, и он наверняка зависнет на непонятном вопросе. Как, чего? Музон. Рэпчик, клубняк и то, наверное. Ах да, чтоб басы были крутые.  Но шумовой фон только фон – ничего конкретного.

Если подумать, могут и живые концерты оживить, взбаламутить. Они пока держат марку, но и тут преимущественно идет сдвиг во времяпровождение, желание при имеющихся финансах, убить вечер. Ведь как только вышел из концертного зала, подул свежий ветерок – всё этим и закончилось. Впечатлениями редко кто делится, вероятно, их попросту нет. Сходил на концерт, поставил галочку в своём реестре жизни. Меломаны вымерли фактически. Фанаты, тех или иных звёзд… ряды их поредели. Новых хитов, да чтобы земля подпрыгнула – нет. «Битлов», ну похожих на них, и тех не завезли в двадцать первый век. Даже само воспроизведение аудиотреков уползло куда-то вовнутрь смартфонов. Скучно стало в мире без музыки, которой…  а где она?