Разговор за чашкой чая

Государство должно прирастать людьми

Радостное известие пришло из Москвы – известный наш художник Сергей Борисович Краснов избран действительным членом Российской Академии художеств. Да, есть в нашем характере такая черта, что не разражаемся мы криками восторга, не хлопаем в ладоши от счастья, хотя перед нами именно тот случай, когда – радостно. В мемуарах Заки Валидова написано, как тот приехал в Вену, снял квартиру, а этажом выше жил доктор Фрейд. «Как потом выяснилось, тот самый», – пишет доктор Валидов и недоверчивости своей ничуть не стесняется. Потому ваш покорный слуга по приходу в мастерскую попробовал, из какой такой материи сделана мантия действительного члена Российской академии художеств, пролистал огромный том работ, нашел труды именинника и с обновленным чувством уважения, восхищения, признательности сел пить чай и разговаривать.

– Позвольте поздравить Вас, Сергей Борисович, от своего имени и лица наших читателей с избранием Вас действительным членом Российской академии художеств! Мы искренне этому рады. Жизнь при этом сама расставляет акценты, словно подчеркивая определенную преемственность. Так случилось, что в эти же дни мы попрощались с замечательным художником Ахматом Лутфуллиным, академиком Российской Академии художеств…

– Да, Ахмат Лутфуллин прожил нелегкую жизнь. Его давили, не давали возможности работать. Башкирская тема в те годы была, мягко говоря, непопулярна. А он всю жизнь писал свою деревню, людей, что живут своим трудом. Хорошо, что в последние годы его труд был по достоинству оценен.

– Искусство относится к осмысленной части деятельности людей. Было бы глупо думать, что искусство появляется как плесень, как побочный результат. Потому, думаю, пристальный взгляд, направленный на художников, не ослабнет. Это я про руководство искусством, которое порой раздражает, но без которого, видимо, не обойтись.

– В сельском хозяйстве мы любим говорить об элитных сортах, как-то понимаем, что обычные семена не дают сверхурожая. Что же касается искусства…

– В жизни повторять может каждый. А вот рождать новое – только творец, только человек талантливый, получивший элитное воспитание. А в наше время, да и всегда так было, что только новое может двигать вперед жизнь. Потому главная задача сегодня – это дать лучшим художникам, лучшим творцам возможность открыть свою школу. У нас много людей идет в искусство, но на выходе они просто беспомощны, остаются наедине со своими проблемами. Должна быть школа мастера, и эта связь должна продолжаться всю жизнь.

– Мы делаем большую ошибку, не выставляя работы последних десятилетий. В Музее имени Нестерова есть место классикам, это доступно, так и должно быть. Но современного искусства наш зритель не знает, не видит, какой у нас потенциал. Если даже в Уфе это трудно, что сказать о райцентрах? А ведь у нас художников за триста человек. Надо дать возможность выставляться, чтобы люди видели их труд. Москва далеко, но вот в этой книге (собеседник берет в руки юбилейный каталог Академии – авт.) собраны работы всех художников, кто когда-либо выставлялся по линии Академии. Никто не забыт из живых и умерших. А сегодня Зураба Константинович Церетели, Президент РАХ, собирается издавать работы уже всех художников, кто когда-либо выставлялся. У нас ведь не такая большая страна, чтобы разбрасываться людьми. Вот из ста сорока членов академии всего человек сорок живут в провинции, один на каждые два региона.

– В советское время была программа помощи молодым художникам, а как сегодня с ними обстоит дело?

– Сегодня молодые год-два выставляются, а потом исчезают. Такова общая тенденция. Может быть, это и хорошо. Но с другой стороны, это плохо, потому что означает одно – человек не верит в свое будущее как художника. Раньше писали портреты Ленина и Брежнева, теперь уходят в дизайн, в журналы, в кино. Выбор тут большой. А что же в результате? В результате у нас стало очень мало художников станковистов. И раньше в Союзе художников из семидесяти человек только десять были станковистами. А теперь эта пропорция еще меньше. Теперь мало кто может сделать большую работу.

Когда в свое время царская семья купила у Сурикова картину, царь поинтересовался, почему она стоит дорого. «А потому что следующую картину надо кормить», – ответил ему художник. И это так, потому что чтобы сделать хорошую картину к какому-то времени, надо начинать года за два, нужно дать аванс. Только тогда можно надеяться на результат.

– Сегодня в России пошла скульптура. Она стоит больших денег, но люди на это идут. Надо понимать, что наше время – это время очень редкое, оно больше не повторится. И надо бы успеть отметить наших всемирно известных земляков. Но не только памятники, но и фильмы достойные их памяти, необходимы. Вот в Москве прошла выставка Девлеткильдеева, Тюлькина, Нестерова, Бурлюка в Третьяковке. Очень хорошая выставка. Хорошо, что деньги на нее нашлись. Это правильная, нормальная акция. Публика приняла ее на ура.

У нас традиционное общество, ломать его не надо. Но во всем мире в идеологию вкладывают большие деньги. Это необходимо, если общество хочет выжить.

Преемственность – основа основ любой культуры. Нельзя начинать снова и снова на пустом месте. Надо вбирать все лучшее, что создано до тебя. Хватит пинать идолов, надо идти дальше.

– Перефразируя известное выражение, можно сказать – кто не хочет кормить свою идеологию, будет кормить чужую.

– Именно так. Причем часто люди не могут найти у себя ничего хорошего, импортируют чужую культуру, подгоняя ее под себя. У нас же своего очень много, надо только открыть запасники, надо показать работы людям. Они ждут уже долго. Кажется, должно наступить их время. Бернард Шоу как-то сказал: «Художники и поэты это пропагандисты страны». Глупо держать такое оружие в запасниках. Короли и церковь не случайно все самое лучшее скупали, поддерживали великих. Кстати, в нашей стране до революции ставили памятники только поэтам и художникам. Понимали люди, что от них больше толку, чем от памятника царю. Сегодня хорошо поддерживают массовое искусство. Певцы на конкурсах получают автомобили, что-то еще. Но надо понимать, что только великое искусство переживает свое время, а массовое искусство забывается в течение жизни одного поколения.

– Мама одной моей знакомой поэтессы говорит – «сделай себе лицо, а остальное притянется»…

– Но почему-то красивые здания не очень-то хотят тянуть за сбой духовность. Вот строят прекрасные дома, настоящие дворцы. Запусти туда хулиганов, которые не помнят родства. Что получится? Разломают в два счета. Никто не воспринимает цивилизацию на раз, нужна долгая кропотливая работа. Одними зданиями человека не воспитать, это только форма. Нужно еще и содержание.

А сегодня люди на телевидении доходят до смешных вещей. С утра начинают материться в эфире, устраивают порнографические сцены. К чему может привести такая нетерпимость к элитной культуре? Боюсь, что ни к чему хорошему это не приведет.

– Телевидение это массовая культура, его поддерживали и будут поддерживать.

– В том-то и беда, что за массовой культурой надо видеть и культуру элитарную. Только она имеет будущее. Почему до сих пор читают Платона? Потому что в нем будущее. Вообще остается только элитная культура. Она сильнее всего воздействует на людей.

– Действительно, строки Мустая Карима «Не русский я, но россиянин» стали таким вкладом в духовную жизнь нашей страны, что даже как-то трудно оценить их значение. Какими деньгами оценить мир и покой в России? Вот в Грузии к власти пришел сын писателя и просто-напросто развязал гражданскую войну. И стало ясно, что пропагандировал его отец.

– Государство должно прирастать людьми, а не нефтью и газом. Если не будет талантливых людей – ведь ничего не будет, дурака обведут вокруг пальца. Думаю, что ум человека будет востребован уже. Иначе вспомним академика Алферова, который давным-давно предлагал повернуться лицом к нанотехнологиям. Но его не слышали, чтобы теперь вдруг разом об этом заговорить.

И это лишний раз подтверждает мысль о том, что бандитский путь ведет в никуда. Только высокое искусство спасет мир.

Айдар ХУСАИНОВ