Онтогенез мой. Часть тридцатая

А просто в картишки поиграть – это после секи слишком пресно и скучновато.  Но одна история запомнилась. Помнится, сели мы с Насибом сыграть в дурачка на пляже, у Белой. Пляж пляжу рознь, это был пляж спортлагеря – цитадели здорового образа жизни и высоких морально-нравственных устоев). Окружающие были поначалу ошарашены – вы, типа, совсем оборзели, это же спортлагерь! Мы  отмахнулись, не на деньги  играем, всего лишь в дурачка. Даже кураж словили, типа, вот такие мы дерзкие). Но больше никто не подходил, не стращал и не карал, так что и самим вскоре надоело.  Запретный плод сладок лишь в единичном экземпляре, а если  из энтого фрукта тоннами давить повидло,  это всего лишь не очень здоровая и очень даже приевшаяся еда. Но так и не понял, разрешалось или запрещалось резаться в невинного подкидного в общаге, в спортлагере и во всех владениях БСХИ?

За игру на деньги, конечно же, если поймали, непременно устроили бы репрессии. Вспомнился учебный лесхоз. Ребята заварили секу в общаге. Мы же ошивались метров за сто, там , где было что-то вроде минипарка. Еще и турник был сооружен, мы там часто спарринги устраивали. Даже всегда уравновешанный, сурьезный Ахтям как-то не  удержался, поруконогомашествовал с Юсуповым. Но сейчас не про это.

Внезапно заложило уши, так громко заверещал рядом с нами Айрат:

– Ат жиккан кила!

Глянь, а от конторы в сторону общаги бодро шагает наш куратор Владимир Коновалов. Как всегда с открытой  искренней улыбкой и на “вы” со всеми:

–Айрат, о чем вы кричите?

Товарищ слегка потупился:

–Да, это я так кричу ....о своем кричу. Просто так кричу....

Владимр Федорович вряд ли что понял из путанного разъяснения, приветливо махнув рукой, прошествовал дальше. Впрочем одному из самых рьяных игроков и знатоков секи этого и не требовалось, он предупреждал  компанию, чтобы быстро сховали все улики. Я еще тогда восхитился, как у него быстро работает голова, как шустро  сориентировался в оперативной обстановке: будь в вопле что-нибудь хоть отдаленно  напоминающее ФИО или должность нашего куратора, слово “карты”–“кәрт”, Владимир Федорович наверняка запаодозрил бы  неладное. А так – кричит юноша от избытка чувств в пригожий летний день, ну и пусть себе кричит, и у самого куратора настроение отличное. Айрат же на автомате перевел его фамилию на родной татарский, “Ат жиккан кила!” – “Идет Сваливший коня!”. Нет, не было у него такого прозвища, просто  зашифрованная передача информации, не более. Вот уверен наверняка, даже узрев то, чем тут занимаются, куратор не стал бы никого наказывать, тем более – жаловаться, просто сильно расстроился бы. А никому из нас никогда не хотелось огорчать милейшего Владимира Федоровича. Усе строго по Третьему закону Ньютона. Помните еще? Действие равно противодействию. Хотя в данном случае будет уместнее более поэтическое: “Кто любит тот любим, кто светел тот и свят”.

И напоследок опять про понт, но уже в другом проявление. Михаил, это просто байка или так и было? Вот как-то забывалось все расспросить у тебя при личных разговорах.

Короче, один из участников того туристического похода рассказывал. Подваливает, значит, к ним в лагерь на лоне природы местная приблатненная шелупонь, начинает бакланить по полной. Надо заметить, криминальная обстановка в молодежной среде уже с конца 70-ых была намного-намного хуже, нежели сейчас. И не надо меня убеждать в обратном, ссылаясь на статистику – абсолютное большинство  противоправных действий просто не фиксировалось, если не было трупов. Как-нибудь возмусь и за это. А вот здесь и сейчас затевался крутой замес с неясными последствиями. К счастью, из палатки вылез полусонный Миша, предстал во всей бойцовской красе и хмуро поинтересовался у воинственных аборигенов с донельзя истончившимся налетом цивилизованности:

– Что, Седого не узнали?

Вид у нашего однокурсника был в то лето особенно впечатляющим: наголо сбрил обгоревшие на солнце до белизны волосы (запросто можно было принять и за седого), отрастил окладистую бороду (мне, потомственную азитату, такая  роскошь разве что в ночь перед Рождеством может пригрезиться). А фигура у него еще с первого курса внушительная, так еще ведь  и качался. Не раз на турнике вместе подтягивались. Мне, легкокостному, естественно давалось намного  проще, не зря же как-то даже становился чемпионом в Миловке. (А Папачес тогда получил приз за метание гранаты, и все, по остальным дисциплинам нас наглухо уделали агрофаковцы и мехфаковцы. Видать, наши спортсмены-профессионалы по каким-то причинам не участвовали). Но один раз в учлесхозе по абсолютному количеству Михаил меня превзошел. На мое удивление, честно и простодушно прояснил – я же сейчас подтягивался с раскачкой. А я тогда и знать не знал, что можно как-то подтягиваться и по-иному. Увы, так и не освоил. А еще в спортлагере Михаил организовал кружок любителей тягать блины штанги. Все сулил последователям: “Домой вот с такенными грудями поедем”. Тут уж я пас, свою поясницу надорвал еще со школьной штангой... Притом, несмотря на кряжистую фигуру, был еще временами стремителен. Будто настоящий медведь). В спортзале института было дело. Дурью маемся, а тут подходит ко мне Михаил и говорит:

–Мне друзья интересному приему научили, хочешь и тебе покажу?

Ясен пень, хочу, еще как хочу. Так он велел мне ухватить обеими руками его  за грудки, держать крепко-накрепко. Конечно,  при реальном спарринге я ни за какие коврижки не стал бы тягаться с ним в борцовской технике в виде  хваталок и душилок, бесполезняк, а тут интересно же. Так вот, товарищ каким-то образом  использовал мои культяпки как опору, сам неуловимым движением ринулся вниз (как там в нетленке – “падать вниз стремительным домкратом” – вот так и представляю) и при этом, опять же, непонятным  и молниеносным  образом заехал мне ступней ноги по скуле. С разворотом вроде. Видать, что-то не расчитал, ожидаемого полуконтакта не получилось, я практически напрочь сомлел). Но каким-то немыслимым усилием держал форс, не подал вида. Наверное, неплохо получалось, даже подметил, как заливается смехом чуть в сторонке Булат Зарипов. Шоу удалось! Будь у меня чересчур бледный вид (сообразно реальному состоянию), наверняка ринулся бы за водой или как-то по другому подсобить, мы же с ним были большими приятелями. Однако нокдаун же, на грани нокаута и совсем не въехал в то, что потом Миша мне все растолковывал про прием на словах. Как это проделывается, недопетрил и по сей день. Михаил сейчас напрочь забыл, моя же скула все хорошо помнит – попади чуток ниже, в подбородок, быть бы  мне тогда в нокауте. К слову, отключка – это уже совсем не больно, сгорает предохранитель восприятия.

А вот в тот  раз, про который начал писать еще до отскока от темы, у гопоты интуиция сработала отменно, местные прониклись видом и тоном Седого, быстренько слиняли.

Хотя, в данном случае и не понт был, наши наверняка показали бы агрессорам где раки зимуют, возможно, и в самом буквальном смысле – там рядом река протекала). Однако, как сейчас говорят мои приятели, сэнсэи по восточным единоборствам очень и очень приличного уровня, – “Лучший бой – это бой, которого удалось избежать”. А вот тренеры по боксу и кикбоксингу такое не говорят, порою даже уверены  в противоположном, но это совсем другие истории.

Продолжение следует…