Под флагом цвета крови и свободы. Часть тридцать вторая

Глава XI. Выбрать сторону

Море сверкало на солнце так, что больно было глазам. «Попутный ветер», спущенный на воду, красуясь новой оснасткой, довольно поскрипывал и покачивался на волнах, лизавших его заново просмоленные бока. Остров Меланетто таял вдалеке за кормой, и Эдвард не смог сдержать облегченного вздоха, когда тот окончательно растворился в серо-голубой дымке горизонта. На судне уже начиналась обычная будничная суета: сновали по снастям такелажники, подгоняемые окриками Макферсона, скрипел штурвал в руках злого с похмелья Моргана, из трюма доносился мерный гул голосов недавно сменившихся подвахтенных, а над всем этим в небе оглушительно кричали кипенно-белые чайки, словно приветствуя наконец-то вышедший в море корабль.

Лишь двоих людей, обычно не покидавших палубу в этот час, не было видно: капитан Рэдфорд, убедившись, что судну уже не грозит сесть на мель где-то возле берега, мгновенно окопался в своей каюте с ворохом каких-то бумаг – как уверял Макферсон, то были некие наводки, раздобытые им во время пребывания на острове. Эрнеста же вовсе не появлялась с утра на верхней палубе; Дойли лишь мельком видел ее, когда девушка относила капитану начерченный ею маршрут и сразу же снова скрылась в трюме. Очевидно, случившееся накануне потрясло ее намного больше, чем гордая Морено желала признать – во всяком случае, ее заметно покрасневшие глаза и нарочито бесстрастное выражение лица вкупе с неровной, подрагивающей походкой едва ли объяснялись только проведенной над картами бессонной ночью. Улучив благоприятный момент, Дойли, старательно не думая о причинах столь неуместной заботы, извлек из своего рундука загодя припасенную фляжку рома и постучался в дверь каюты «мисс штурман».

Эрнеста лежала в гамаке, заложив за спину руки и прикрыв глаза, хотя она никогда не спала днем – даже после тяжелых ночных вахт, когда бывалые моряки валились с ног. Зная это, Эдвард постоял и, не дождавшись никакой реакции, вошел в комнату. Морено равнодушно взглянула на него.

– Так и знала, что это вы, – негромко и словно бы устало сообщила она. – Пришли жалеть меня?

– Пришел предложить вам выпить, – сухо отозвался Эдвард, без разрешения перетаскивая табурет от стола поближе к гамаку и усаживаясь на него. Эрнеста пожала плечами:

– На сей раз я не против.

Горьковатый, крепкий ром обжигал горло так, что впору было закашляться, но Дойли уже привык к подобному, а Эрнеста и вовсе пила его, словно воду, не морщась. Наверняка ей этот напиток был даже больше по душе, нежели настоящая, чистая пресная вода, которой пираты не видели месяцами – глядя на девушку, Эдвард невольно подумал об этом. Морено нахмурилась.

– Почему вы опять так смотрите на меня? – выждав паузу, без особого любопытства, скорее даже с некоторым недовольством спросила она, и подштурман неохотно объяснил:

– Вспомнил, когда в последний раз видел на вашем лице это выражение. Те люди и впрямь так много значили для вас, сеньорита?

– Они – моя команда. Моя семья, если говорить вашим языком, – сухо, но с каким-то неявным страданием в голосе ответила девушка, переворачиваясь на другой бок – теперь мужчине были видны лишь ее узкие темные плечи и спина, обтянутые застиранной тканью рубашки. – Знаете, когда-то очень давно я сама набирала их на «Кобру»... Тогда я ужасно хотела, чтобы все было лучше, чем у других пиратов – и добыча, и устав, и условия для матросов, и скупщики товара. Я могла не спать по два-три дня – пока Билл не отправлял меня в койку силой – и, если мне удавалось продать нашу добычу подороже или просчитать идеальный маршрут до суши, я считала, что все идет своим чередом… Как же так вышло, мистер Дойли? Неужели семь лет могут настолько изменить людей?

– Нет, сеньорита. Люди не меняются, – возразил Эдвард, против воли удивляясь тому, насколько мысли девушки совпадали с его прошлыми рассуждениями. – Просто раньше для них не было выгоды, ради которой стоило бы вас предать. Обстоятельства меняются, а люди остаются теми же…

– И все же люди покоряются этим переменчивым обстоятельствам, – рассеянно закончила за него Эрнеста и внезапно насторожилась, приподнявшись на локте и устремив взгляд на глухой деревянный потолок: – Вы слышите? Что-то происходит.

«Мисс штурман», как всегда, оказалась раздражающе права: всего через пару секунд прежде довольно громкий, но невнятный гомон с верхней палубы сменился оглушительным звоном рынды. Эрнеста выскочила из каюты первой и сразу же бросилась на лестницу. Эдвард сгоряча метнулся в кубрик за оружием – свои саблю и пистолет он с вечера оставил именно там, а не на опердеке, как полагалось – и там же столкнулся с багровым, тяжело дышавшим Макферсоном.

– Поднимайтесь, канальи! Живо все наверх, черти безглазые! – орал обычно добродушный боцман, вытряхивая из гамаков тех матросов, кто протестовал против неожиданного аврала, и одного взгляда на него Эдварду хватило, чтобы понять, что стряслось что-то совсем скверное.

– Ты! Дойли! Сию секунду наверх, там… – прохрипел Макферсон, ухватив его за рукав, и подштурман подчинился: вызнать что-то здесь, в кубрике, все равно не представлялось возможным. Однако едва Эдвард очутился на верхней палубе, как сразу же осознал, что наихудшие его опасения не просто сбылись – они в прямом смысле слова разворачивались перед ним.

Первым, что он увидел, оказалась такелажная команда, в полном составе – казалось, в нее даже затесалось человек пять добровольцев – стремительно карабкавшаяся по снастям и разворачивавшая все возможные при крутом бакштаге паруса. На палубе царила не менее лихорадочная работа: подбадриваемые истошной бранью Моргана, матросы спешно выбрасывали канаты из бухт, тянули шкоты в помощь такелажникам, а с орудийной палубы уже вовсю слышался тяжкий лязг подкатываемых к портам пушек. Похолодев, Эдвард метнулся к правому фальшборту. У него не было с собой какого-либо оптического прибора, но он и не требовался: за кормой сразу с двух направлений – северо-востока и юго-востока – видны были силуэты трех кораблей.

– Мистер Морган, уходим на северо-запад! Надо от них оторваться, пока ветер позволяет, – Джек Рэдфорд, бледный и сосредоточенный, с подзорной трубой в руке, также был на верхней палубе и стремительно отдавал распоряжения: – Мистер Макферсон, трюмную команду сюда: не хватает людей для работы с парусами. Оставьте по два человека на один расчет, остальные нужны здесь.

– Капитан, может, еще оторвемся? – с сомнением косясь на еще далекие суда, буркнул Морган. – Шхуна без галеонов на сближение не пойдет, а тем нас при таком ветре не догнать…

– Если эта шхуна – «Кобра», в чем я не сомневаюсь, то должны быть еще два судна, – возразил Джек, снова приставляя к глазу подзорную трубу. – А, черт! Им даже обгонять нас не потребуется, только перекрыть все направления и подтянуть орудия… Генри! – перехватил он запыхавшегося юношу с охапкой мушкетов и сабель. – Генри, оставь это и разыщи мне Эрнесту. Срочно!

– Давайте лучше я, – неожиданно даже для самого себя предложил Дойли. Рэдфорд нахмурился, явно не довольный такой инициативой, но спорить не стал: времени действительно не было:

– Хорошо, только быстро. Мистер Морган, четверть румба вправо!..

Эдвард огляделся вокруг: Эрнесты нигде не было, и он запоздало осознал, что не имеет ни малейшего понятия, где ее нужно искать. Обычно энергичная девушка сама возникала словно из ниоткуда, стоило только возникнуть какой-то проблеме; но теперь, лихорадочно обшаривая глазами палубу, Дойли вспоминал, с какой болью реагировала «мисс штурман» на любое упоминание о предавших ее товарищах – несомненно, смерть ее друга на острове также играла свою роль, но многие пираты из тех, которых Дойли ловил и вешал в бытность свою на королевской службе, утверждали, что их команда – одна большая семья, члены которой ни за что не должны нападать друг на друга; быть может, и Морено тоже не пожелала выступить против бывших соратников?

На секунду возникнув в его голове, эта мысль как-то мерзко царапнула – Эдвард попытался прогнать ее, но не вышло: ни среди работавших наверху матросов, ни в опустевшем кубрике девушки не оказалось, а искать ее теперь в трюме явно было бессмысленной тратой времени – на осмотр многочисленных темных отсеков ушел бы не один час. Чертыхнувшись, Дойли выкарабкался из трюма и уже приготовился выслушать заслуженную брань капитана, когда внимание его привлекли шлюпки, из-за нехватки шлюпбалок принайтованные прямо на корме – в обычное время в них складывали канатные бухты или парусину. Одна из шлюпок, крайняя с левого борта, находилась поодаль, скрытая за кормовыми «девятками», и Эдвард сперва даже не сообразил, что происходит, увидев одинокую фигурку, стоявшую на коленях возле нее и отвязывавшую найтовочные канаты. Лишь спустя пару секунд до него дошло, что именно едва не случилось прямо у него под носом.

– Сеньорита, что вы задумали? Сеньорита! – схватив за плечи, он с трудом оттащил от шлюпки отчаянно сопротивлявшуюся девушку. Едва высвободив одну руку, Эрнеста сразу же с размаху ударила его локтем в подбородок, вывернулась и бросилась обратно. – Что вы задумали? Какого черта!..

– Молчите! Винченсо нужна я, – озираясь в поисках весел, отрезала девушка. – Иного пути нет. Если выдать меня, вы все сможете уйти живыми!

– Зачем? Зачем вы ему потребовались? – растерянно спросил Дойли, одновременно пытаясь оценить обстановку. С того места, где они стояли, отчетливо были видны уже четыре корабля из пяти: тяжеловесный, неповоротливый галеон на корме, значительно обгонявшая его шхуна с щегольски выкрашенными в коралловый цвет косыми парусами и два шлюпа – один с северо-запада, преграждавший им путь к отступлению, и другой – с северо-востока. Пятый корабль шел с юга – очевидно, то был тоже галеон, но, в отличие от остальных судов, шедший не на перехват, а на простое сближение с «Попутным ветром»; как подсказывал Эдварду опыт, на нем должна была быть сосредоточена основная артиллерия противника.

– Всегда был мстителен, мерзавец, – сквозь зубы проговорила Эрнеста, отвлекая его от размышлений, и Дойли, опомнившись, снова схватил ее за руку.

– Нет, – с непонятно откуда взявшейся решимостью выдохнул он. – Нет, я вам этого не позволю! Должен быть другой выход…

– Другого выхода нет! У них людей в четыре с лишним раза больше, чем вас, а пушек… – договорить Морено не успела; повинуясь внезапному порыву, Эдвард с силой обхватил ее лицо ладонями, заставляя взглянуть ему в глаза.

– Ни один человек, – сам удивляясь своей уверенности, твердо заговорил он, – ни один человек на этом судне, включая меня, не согласится на это. Как бы там ни было, вы – часть нашей команды!

– Нет, – гордая, неустрашимая Морено отчетливо дрожала, царапая ногтями его пальцы, но Эдвард даже не шелохнулся, – нет, вы не понимаете, что я не могу…

– Все я понимаю, сеньорита, это вы не хотите понять! – против воли его голос от волнения дрогнул. – Вас уже предали однажды, а вы все еще питаете какое-то иллюзорное сочувствие к этим людям! Кто сказал, что, получив вас, они не решат расправиться с остальными? Черт возьми, вы сейчас нужны нам! Если не хотите мстить за себя, то вспомните хотя бы вашего друга! – поднявшись на ноги, Эдвард выхватил у нее весла и отшвырнул в сторону.

Продолжение следует…