Генеральный план. Часть шестая

Немного прошло времени, и вот Первый принялся «ломать рога» председателю исполкома Сигаеву. Многие тогда наблюдали со стороны, мол, вот-вот это случится. Все городские недостатки были повешены на главу исполкома, вплоть до того, что улицы не метены, что пыль водой не прыскают. Да и процент преступлений, совершаемых в Городке, оказался куда как высоким. Вопрос с Сигаевым стали поднимать на заседании бюро горкома партии. Но тут Сигаев сделал ход – сам положил заявление на стол, ушел обратно на комбинат профсоюзным лидером, откуда и пришел в свое время на пост главы исполкома. На его место поставили человека по фамилии Огаринов, он работал в горкоме начальником отдела. Он всего пару лет назад приехал из Волгограда. По основной профессии инженер. И его любимая фраза вскоре стала общественным достоянием. Оказалось, что Андрей Петрович к месту и не к месту любит вставлять, мы, мол, волгоградцы. В эти слова он вкладывает свой, только ему понятный смысл. Дескать, уж мы-то не можем быть плохими. Большинство, конечно, решило, что он просто патриот своего родного города.

Газиз вообще-то не горел желанием идти к новому руководству свое волей. Но тут как-то под конец рабочего дня Огаринов сам позвонил ему по внутреннему телефону:

– Сулейманыч, зайди-ка. Есть разговор.

Что-то раньше Газизу не приходилось встречаться с таким обращением по отчеству, так что он несколько удивился. Поднялся неспешно на второй этаж, где был кабинет председателя исполкома. Секретарша уже ушла – Огаринов никого не задерживал после рабочего дня.

– Давай, засмоли одну, – Огаринов протянул главному архитектору пачку сигарет. Хотя Газиз толком и не приучился к куреву, он взял сигарету, решив, что это знак доверия, мол, Хозяин хочет просто поговорить по душам, решил он.

– Мы тебе выделили отдельный кабинет, так, думаю, будет лучше.

– Спасибо, Андрей Петрович, – Газиз по своей привычке прижал правую руку к груди. – Нам в первую очередь вообще-то мастерская нужна. Минимум квадратов на пятьдесят. У нас даже столов нет, чтобы разложить чертежи.

– Не торопись, Сулейманыч, об этом тоже подумаем. Мы же из Волгограда! Я тут прочитал твои заявления, которые ты писал предыдущему главе.

Услышав эти слова, Газиз внутренне просиял. Значит, подумал он про себя, преемственность в работе исполкома сохранится.

– Что ты там говорил – пятьдесят квадратных метров тебе надобно?.. – протянул Огаринов.

– Если будет больше, тоже не помешает, – улыбнулся Газиз.

– Русский народ на такие слова пословицу имеет – аппетит приходит во время еды!

– Как говорят башкиры, если будет, то пусть уж будет.

– У нас же в здании два гардероба. Один постоянно пустой. Вот его и закроем стеной. Будет тебе мастерская! Дверь куда выведем – в твой кабинет или в коридор?

Газиз решил, что это шутка, потому и ответил в таком же духе:

– Пока мы из гардероба мастерскую сделаем, ведь борода вырастет! А нам уже сегодня надо.

– Эх, Сулейманыч, Сулейманыч! Живешь ты, кажется, в мире иллюзий! Это здание ведь не вытянешь в ту или другую сторону, а гардероб переделать вполне реальная задача. Через две недели будет готово. Материал у тебя в руках, так что сам и будешь курировать ремонт.

– Я тут уже чертежные доски прикупил, столы, в моем кабинете пока стоят.

– А как дела с кадрами? – перевел разговор Огаринов. – Будет тебе мастерская, а хорошие кадры за год не подготовишь.

– По поручению вашего предшественника Сигаева я побывал на комбинате, у геологов. Там есть нужные нам кадры. Пока у них работы нет, целыми днями козла забивают в домино. Квартирный вопрос у них решен. А вот где работать, куда стопы направить – не знают.

– Ну да, да, – нахмурился Огаринов. – Кажется, нет в нашем государстве башковитых людей. С чего-то взяли, что богатства Урала уже кончаются. Никто не думает о судьбе комбината. Знаешь, наверное, уже до основания медной горы добираются. Что делать надо? Искать новое месторождение! А для этого и гидрогеологи нужны, и геодезисты, кто только не нужен. Вот ты их и зацепи! Потом из Уфы если звать, сколько квартир надо будет! Да ты, кажется, и сам бесквартирный ходишь?

На этот вопрос Газиз не стал отвечать, понял, что хозяин все сам знает.

– Как бы ни было, главному архитектору проживать в общежитии не резон. Это нам всем живой укор.

– Спасибо за заботу, Андрей Петрович! – вставил свое слово Газиз.

– Тут какое дело, – продолжил Огаринов. – Завтра нас вызывает Первый. Так что готовься.

– А что подготовить? – не удержался от вопроса Газиз.

– Сам будь готов хотя бы. Психологически. Он же новый человек, обоих нас будет пробовать на прочность. Так что и про перспективы развития Городка, видно, спросит, да и ты не забудь про мастерскую сказать, про кадры для службы. Это тоже наша работа.

– Понял, Андрей Петрович! – сказал Газиз. – Поговорим, значит, о современной архитектуре.

– Ты тут иронию не подпускай, – строго сказал Огаринов. – Дело серьезное. Ладно, надеюсь, ты понял.

Когда на следующий день председатель исполкома и главный архитектор пришли к Первому секретарю горкома, Ахтаров был один. Посмотрев на вошедших, он два раза нажал кнопку на столе. Не прошло и минуты, как в комнате появился аккуратно, модно одетый, с тонкой черточкой усов на приятном лице молодой человек с папкой под мышкой.

– Второй секретарь Майоров, – представил его Ахтаров, и тут же перешел к делу.

– Значит, давайте сразу, как говорится, возьмем быка за рога, – Видно было, что это слово Первому нравится. От удовольствия он даже пригладил свои торчащие ежиком волосы на голове. – Времени осталось мало, скоро пленум. Чтобы вы знали – нам выделили лимиты на два девятиэтажных дома. Это знак большого доверия. Для нашего Городка вообще дело небывалое, можно сказать, сенсация – первые высотки.

Он посмотрел на Огаринова. Тот молчал. Ахтаров перевел взгляд на главного архитектора.

– Ну как, наша земля такую нагрузку выдержит, нет? – спросил он шутливо.

– Если сами поднимем, то и земля выдержит, – не удержался Огаринов, решив, что на этот раз промолчать будет нехорошо.

– Где будем ставить?

Это был уже конкретный вопрос. Тут уж и Огаринов посмотрел на Газиза.

– Если мы вот так наобум начнем большое строительство, не приведет ли это к хаотическому росту? – спросил главный архитектор. – Мне кажется, было бы правильным первым делом разработать генеральный план развития Городка.

Ахтаров даже побледнел от негодования.

– Что же нам, товарищ главный архитектор, сидеть и ждать вашего генерального плана? Знаете, сколько в нашем Городке бараков?

Он перевел взгляд на Огаринова.

– Пять осталось, – ответил глава исполкома.

– Вот видишь, – повернулся Первый к Газизу. – Нам надо быстрее жилье строить, от бараков избавляться.

«Поскорее отрапортовать и орден получить» – чуть было не выпалил Газиз. Разговор начал приобретать нежелательный оттенок. Все же он вставил одну фразу:

– Товарищ первый секретарь, ведь в Городке даже центральной площади нет. Он скорее напоминает отстающий район в этом плане...

Сказал так и получил тычок от Огаринова, тот незаметно пихнул его локтем, мол, не то говоришь.

– И что дальше? – спросил тем временем Первый, желая узнать, какие из этого следуют выводы.

– Скажу, если хотите, – промолвил Газиз, опять получив довольно чувствительный тычок локтем.

– На площади, где мы проводим парады, кроме деревянной трибуны, ничего нет. А здание горкома в стороне от места проведения парадов.

– И что теперь, перенести здание горкома, что ли? – Ахтаров, чувствовалось, разозлился не на шутку. – Нам жилье надо строить, не площадь. Ты в Москве привык к широким площадям, и наш Городок хочешь таким сделать. Это хорошая мечта, красивая! Но вот вам двоим конкретное поручение – через два дня доложите, где будем ставить высотки. Исполняйте!

Ахтаров встал с места, показывая, что разговор окончен. Председатель исполкома и главный архитектор вышли из здания горкома, понурив головы.

Отойдя на приличное расстояние, Огаринов в сердцах ругнулся:

– Говорил я тебе, помалкивай! А ты с ним споришь еще! Он же в архитектуре ничего не понимает, он даже не строитель! Не то, что мы, из Волгограда!

– Если так – пусть нас слушает, – буркнул Газиз.

– Какой же ты наивный! – разозлился теперь уже и Огаринов. – Тяжело тебе придется в жизни. Вот ты ему ткнул в лицо этим генпланом. Он его возьмет на контроль. Если ему что-то не понравится, он опять же ткнет пальцем и скажет – стройте здесь! И попробуй только построить где-нибудь в другом месте. Станешь противником партийной линии!

Тут Огаринов провел по шее правой рукой и сказал:

– И будет тебе секир башка! Понял?

И все же Газиз от своего не отступил. «Главное – генплан! – думал он. – Хотя бы плохой, да чертеж нужен. Иначе это будет не Городок, а самострой!»

Два дня сидел главный архитектор за листом ватмана. Поначалу он попробовал фрагменты Городка вычертить на отдельных листах. Ему нравилась широта центральных улиц – Горняков, Ленина. Движение идет по обеим сторонам центрального сквера, так что никаких помех для транспорта нету. Дома посажены редко, так что пространство между ними можно озеленить. Только по обеим сторонам выстроены неказистые трехэтажки, так что воткнуть дворец культуры либо какое другое культурное учреждение не удастся. Те две высотки девятиэтажные, если прикинуть, можно выстроить здесь, за трехэтажками, вернулся к старой мысли Газиз. Между ними можно разместить детские площадки, места для парковки машин тоже в наличии. Рядом с домами разобьем клумбы, высадим кусты. Только вот перед трехэтажками полно американских кленов и тополей, которые каждое лето пускают по ветру свой пух. Выросли они кривыми, скособоченными, торчат в разные стороны. В будущем вместо них надо будет высадить липы, березы, акациями заменить. «Это, конечно, не мое дело, но ведь они мне всю архитектуру портят», – думал Газиз.

Под вечер второго дня он позвал своего помощника, коллегу-архитектора из Уфимского проектного института. Больше советчиков у него не было. Остальные в Городке только и могут сказать, что, мол, согласен или не согласен. Вот такое вот творческое одиночество у него было.

Продолжение следует…