Чекан Адама. Книга ритма жизни. Часть двадцать четвертая.

К чему я завел этот разговор? Вообще-то, все просто: представьте себе, что, куда бы вы ни пришли, везде вас встречают с распростертыми объятьями, все вас понимают, любят, уважают… Что, думаете, такого быть не может? Может. И вот вам пример.

В 2001 году в свет вышла книга литературного критика Владимира Бондаренко. Владимир Бондаренко. Дети 1937 года. - М.: Изд-во ИТРК, 2001, 640 с.

Автор «…выводит на страницах своей книги целую галерею кратких жизнеописаний писателей, чьи даты рождения пришлись на 1937 и 1938 годы. Читатель встретит здесь имена таких непохожих друг на друга писателей, как Владимир Маканин, Валентин Распутин, Белла Ахмадулина, Андрей Битов, Владимир Высоцкий, Александр Проханов, Леонид Бородин, Венедикт Ерофеев и многие другие» (http://exlibris.ng.ru/bios/2001-04-12/2_star.html).

Бондаренко возвел это страшное время «в ранг источника "мощного пассионарного взрыва народной энергии". В результате чего, по его мнению, появились на свет, во-первых, сама советская нация, а во-вторых, "необычное количество талантливых людей", которому "передалась неосуществленная энергия погибших в 1937 году Николая Клюева, Павла Васильева, Осипа Мандельштама" и других известных писателей начала ХХ века».

Так ли это? Нет. А каков же тогда правильный ответ? Вот он:

С точки зрения теории жизненного ритма в однородном обществе властвует единый ритм. Сталин в результате террора предшествующих лет истребил крайности, создав именно что однородное общество с однородной идеологией. Разумеется, оставались люди с иной, несоветской идеологией, но они придерживали ее при себе. Соответственно, дети в этом обществе росли в единой обстановке, им прививалась единая идеология. Именно поэтому они понимали друг друга! Именно поэтому им в жизни было гораздо легче, они поддерживали друг друга и помогали друг другу. Именно поэтому талантливые люди их поколения смогли реализоваться.

Вообще, талантливых людей в каждом поколении приблизительно одинаковое количество, что-то около десяти процентов. Но все дело в том, что неоднородность общества губит их на корню, выживают при этом немногие.

Простой пример – Пушкин, как известно, был непоседа. Попадись ему в Лицее учителя построже, не было бы никакого Пушкина. Родись он не дворянином – то же самое. Сколько талантов таким образом загублено – просто не сосчитать.

Собственно, ждать в России какого-то чуда пока не приходится – люди не понимают друг друга. Причина тому – плюрализм в образовании, отсутствие единой идеологии в обществе. Не призываю расстреливать и ссылать несогласных, но считаю, что в обществе должно быть единство.

77. Изображая Земфиру. Константин Эрнст, бог-император Первого канала

Что такое телевидение? Телевидение есть нечто искусственное, согласитесь, то есть нарочитое, немножечко от жизни отличающееся своей тенденциозностью.

Вот, к примеру, вы – собачник. Вам нужна собака, которая могла бы лазать по норам и вытаскивать оттуда барсуков и прочих несогласных, которые не хотят отдавать свой ценный мех и не менее ценный жир. Поэтому вы отбираете тех щенков, у которых кривые лапы и длинное туловище, а прочих безжалостно топите в ближайшем пруду. Если вы не будете этого делать, то никаких такс вы не получите.

Точно так же на телевидении люди должны вести себя некоторым тенденциозным образом, иначе никакой задачи не решить.

Какое же у нас телевидение, а конкретно Первый канал? Если смотреть его пару дней достаточно упорно, то можно увидеть – он полон ярких людей и ярких событий. Все они самоуверенны, богаты, шикарны – это что касается людей.

Например, посмотрим на Пугачеву или Галкина. Ведь они выступают так, словно каждый их них есть Событие Вселенского Масштаба, куда там Большому Взрыву! Ведь перед нами БОГИ, а не просто талантливые артисты.

Что касается событий, то события тоже можно вполне оценить как самоуверенные. То есть нам показывают то, что случилось с поразительной силой и мощью, иначе говоря, божественно. Чего стоит хотя бы один вопрос, подписал Дерипаска или нет?

Откуда же берется такой взгляд? Отчего нам все преподносится с этаким вот пафосом-распафосом?

Обратимся к личности гендиректора Первого канала Константина Эрнста. Поискав по Интернету, я нашел нечто, весьма напоминающее первое его воспоминание. Вот оно:

К. ЭРНСТ: Я смотрел довольно часто телевизор, и хорошо помню телевизор своего раннего и позднего детства, но сказать, чтобы я был абсолютно каким-то ребенком... так сказать, 'пожирателем' телевидения – нет. Собственно, детям пожирать советское телевидение было довольно трудно.

Е. АФАНАСЬЕВА: Но, в общем, поколение росло при включенном – от заставки до заставки, включая 'Ленинский университет миллионов'.

К. ЭРНСТ: Я не могу сказать, чтобы я его смотрел каждый день.

Е. АФАНАСЬЕВА: Но в подсознание ничего не вошло, в подкорку?

К. ЭРНСТ: Нет. Я очень много помню, у меня хорошая визуальная память просто – я очень много помню из советского телевидения. Но, кстати, самый сильный и наиболее часто повторяющийся образ – это не благодаря мне – мальчику, а благодаря моим родителям – любимая передача в доме была 'Вечера с Ираклием Андронниковым'. Я помню некоторые монологи Андроникова наизусть – знаете, у детей хорошая память, остается навсегда.

Это отрывок из интервью радиостанции «Эхо Москвы».

Прежде чем расшифровать его, есть смысл напомнить, кто такой этот Ираклий Андроников. Вот что о нем написал Корней Чуковский (уж его-то представлять не надо):

«В справочнике Союза писателей кратко сказано, что Андроников Ираклий Луарсабович – прозаик, литературовед, и только. Если бы я составлял этот справочник, я раньше всего написал бы без всяких покушений на эксцентрику:

Андроников Ираклий Луарсабович – колдун, чародей, чудотворец, кудесник. И здесь была бы самая трезвая, самая точная оценка этого феноменального таланта. За всю свою долгую жизнь я не встречал ни одного человека, который был бы хоть отдаленно похож на него. Из разных литературных преданий мы знаем, что в старину существовали подобные мастера и искусники. Но их мастерство не идет ни в какое сравнение с тем, каким обладает Ираклий Андроников. Дело в том, что, едва только он войдет в вашу комнату, вместе с ним шумной и пестрой гурьбой войдут и Маршак, и Качалов, и Фадеев, и Симонов, и Отто Юльевич Шмидт, и Тынянов, и Пастернак, и Всеволод Иванов, и Тарле. Всех этих знаменитых людей во всем своеобразии их индивидуальных особенностей художественно воссоздает чудотворец Андроников.

Люди, далекие от искусства, невежественные, называют это его мастерство имитаторством. Неверное, поверхностное слово! Точнее было бы сказать: преображение. Андроников весь с головы до ног превращается в того, кого воссоздает перед нами. Сам он при этом исчезает весь без остатка».

Итак, что же мы видим в первом воспоминании Константина Эрнста – полное превращение в божество с экрана. А что является противоположным полюсом этому – возвращение обратно, в ничто, в обычного никчемного мальчика с папой-гением (академик Лев Эрнст) и мамой – женой гения.

Собственно, именно этим объясняется, на мой взгляд, обилие ярких людей на экране. Однако надо иметь в виду, что согласно детских воспоминаний признаком яркого человека для г-на гендиректора является в основном редкостное хамство и самоуверенность, что, в общем-то, и демонстрируется нам с экранов. Глядя на них, он ощущает себя всемогущим и сильным.

Уверен, что единственное подлинное открытие Эрнста, а именно Земфира, состоялось именно благодаря ее редкой безбашенности и оторванности.

Так какой же вывод можно сделать из всего этого? Неужто все так плохо? Как это ни странно, в этой ситуации есть очень даже достойный выход. Уверен, что протейная личность г-на Эрнста может и стране послужить, и себе доставить удовольствие.

Нужно всего лишь ежегодно менять всех медийных звезд сверху до низу. (Исключая самого Эрнста, разумеется). Именно тогда на экран попадут те, кто никак на него попасть не могут, а ведь ассоциирование себя с ними может дать эффект, в миллионы разы превосходящий нынешний. Надо только попробовать.

Неплохо будет и зрителям. Наконец утолится сенсорный голод, и чудовища разума отдохнут от своих ежедневных забот. Их извлекут из глубоких нор головного мозга и дадут им покой. Разве этого мало?

Продолжение следует…

Часть двадцать третья

Часть двадцать вторая

Часть двадцать первая