Муса Муртазин. Часть восемнадцатая

При появлении его «Народной армии», насчитывавшей около тысяч пехотинцев, 600 сабель, 12 пулеметов и 2 бомбомета, к нему стали присоединяться отряды башкирских повстанцев, которые отказались подписывать прошлогоднее соглашение – Фатхулла Магасумов, Габбас Амантаев [Габбас Амантаев (1888–?) – участник башкирского национального движения с 1919 г. Работал начальником политпросвета Ток-Чуранского кантона БССР.], Габидуллин и др. 15 июня 1921 г. в Бурзян-Тангауровском кантоне было объявлено военное положение. Заняв Преображенский завод (Зилаир), они объявили его новой столицей Башкирии. Г. И. Гужвенко в своей неизданной книге «Кулацко-эсеровское восстание в Башкирии (1918–1921)» писал: «Совместно с Амантаевым Охранюк выпустил «декларацию», в которой (…) заявлялось, что Россия должна стать буржуазно-демократической республикой. Башкиры, украинцы, поляки и другие народности России создают свои автономные государства на правах штатов и подчиняются президенту России, как «Соединенные штаты». В Российской республике объявляется частная собственность на землю и орудия производства. Немедленно вводится свободная торговля. Запрещается пропаганда идей коммунизма (…). В этих листовках Амантаев добавлял от себя, что является правой рукой Валидова, что его действия согласованы с действиями центра Башреспублики и призывал население подниматься для вооруженной борьбы с Советской властью» [НА РБ. Ф. 1832. Оп. 4. Д. 311. Л. 126–127.]. Декларация заканчивалась лозунгами: «Да здравствует Башкирское княжество и все национальности России! Да здравствует крепкая, сильная, мощная Россия! Командующий народными вооруженными силами, комкор – Черский. Представитель Башкортостана – Амантаев» [Там же. Оп. 2. Д. 166. Л. 165.].

24 мая 1921 г. «Народная армия» перешла р. Урал и захватила казачью станицу Кизильскую, выбив оттуда 68-ю бригаду красных. Повстанцы повсюду находили поддержку населения – крестьян, казаков и башкир. Они заняли еще несколько населенных пунктов. Однако у поселка Адамовский (райцентр Адамовского р-на нынешней Оренбургской области) недалеко от Орска «Народная армия» была разгромлена, потеряв в бою 400 чел. В плен попало до 600 пехотинцев и 970 кавалеристов, над которыми была устроена зверская расправа, длившаяся несколько дней. Согласно секретной телеграмме ВЧК, было «изрублено около 1 500 чел.». Охранюк-Черский с остатками своих войск ушел в казахские степи – в Темирский уезд – и захватил город Темир. После этого повстанцы разделились: Охранюк-Черский двинулся на Илек, а Амантаев – к границам Башкирии. 15 июня 1921 г. он вступил в переговоры с советскими властями, требуя амнистии всем участникам, возвращения Валидова в Башкирию и высылки из нее «вредных элементов» [Кульшарипов М. М. Указ. соч. С. 319.]. Однако его условия сдачи не были приняты – он был арестован в Стерлитамаке, а затем отправлен по этапу в Москву. Его дальнейшая судьба неизвестна. Магасумов был предательски убит.

1–4 июля 1921 г. в Стерлитамаке проходил 2-й Всебашкирский съезд Советов, на котором М. Л. Муртазин был избран председателем БашЦИК, а М. Д. Халиков стал председателем СНК БССР. Новый председатель БашЧК П. Гузаков, назначенный на должность 31 мая 1921 г., продолжил традицию своего предшественника. Ему также всюду мерещились контрреволюционные мятежи и заговоры. Он традиционно обвинил башкирских руководителей в национализме и начал борьбу с «башкиризацией» советского и партийного аппарата. В результате партийной чистки из рядов башкирской организации РКП (б) было уволено 969 чел., из которых 685 (70,7 %) составляли башкиры [История Башкортостана с древнейших времен до наших дней: в 2 т. / Под ред. И. Г. Акманова. Т. 2. Уфа: Китап, 2006. С. 174.]. М. Халиков, отличавшийся немногословием и прямотой, на заседании Президиума Обкома РКП (б) выступил с резким осуждением деятельности Гузакова: «БашЧК не занимается своим прямым делом, а ведет борьбу с Обкомом, БашЦИК и Совнаркомом. БашЧК фактически ведет борьбу с башкирами и с башкирской беднотой, потому что на каждом шагу агентами ЧК убивается та же башкирская беднота без суда и следствия...» [НА РБ. Ф. 22. Оп. 5. Д. 6. Л. 102.] Очередной конфликт, спровоцированный чекистами, развивался уже на фоне надвигавшегося голода.

Еще в июне 1920 г. М. Л. Муртазин возмущался по поводу того, что БашЧК поощряет ограбление республики центральной властью: «Агенты и комиссары увозят из Башкирии продовольствие вагонами, а Чека не только бездействует, но и содействует вывозу» [Мардамшин Р. Р. Указ. соч. С. 98.]. Вот в этом и заключался корень противоречий: если башкирские руководители не хотели разорять народ ради громких и, к сожалению, пустых слов о мировой революции, то представители курирующих органов (БашЧК, БашОбком) преследовали иные цели. Не исключено, что возникновение в мятежной Башкирии и других регионах (Поволжье, Украина, Казахстан) массового голода было частью плана по нейтрализации антибольшевистских движений.

М. Л. Муртазин – председатель БашЦИК, 1921 г.

Как докладывал П. Гузаков в секретный отдел ВЧК, некая «Зеленая армия» обратилась к башкирам с воззванием: «Три года над страной висит иго грабителей дармоедов коммунистов (…). Время понять, что лучшего вам ожидать не приходится и остается эту сволочь заставить умолкнуть, как умолкала она под вашим ударом в 1918 г. Вы, башкиры, не получили автономии как милость от коммунистов, а завоевали своей собственной кровью… Долой коммуну поработителей вольной Башкирии! Долой кабалу Московского правительства! Да здравствует вождь башкирского народа Заки Валидов!» [Мардамшин Р. Р. Указ. соч. С. 99.]. Однако башкирское население, измученное войной, восстаниями и голодом, уже не имело сил подняться на борьбу.

26 сентября 1921 г. состоялось заседание Оргбюро ЦК РКП (б), на котором П. Гузаков был признан виновным в дестабилизации ситуации в Башкирии, ему был объявлен строгий выговор, и он был отозван из Башкирии. Вместо него прибыл А. Мосолов, который ничем не отличался от своих предшественников. Ему попали в руки письма повстанцев, адресованные М. Муртазину и другим башкирским руководителям. Этого хватило для того, чтобы обвинить их в связях с «бандитами». Под этим предлогом были арестованы начальник Башкирской милиции Кальметев, а также завотделом наркомата внутренних дел Ишмурзина. Выступая на 2-й сессии БашЦИК 12 ноября 1921 г., А. Мосолов заявил, что на «территории БССР существует несколько антисоветских организаций, к ликвидации которых направлено действие БашЧК, но … при проведении в жизнь линии Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией на территории БССР БашЧК встречает тормоза со стороны представителей власти, например Муртазина и Халикова, кои предлагают немедленно освободить из-под стражи того или иного задержанного, что приходится приводить в порядке подчиненности» [Мардамшин Р. Р. Указ. соч. С. 107.]. А. Мосолов также не задержался в Башкирии – уже 29 декабря 1921 г. в Стерлитамак прибыл Н. Л. Волленберг, новый председатель БашЧК, который сумел наладить с башкирскими руководителями нормальные отношения.

Кремль не мог спокойно взирать на происходящее в Башкирии: голод, непрекращающееся повстанческое движение, перегибы в национальной политике грозили окончательно отвратить от Советов тех немногих башкирских деятелей, которые еще сохраняли лояльность. Во избежание нового вооруженного конфликта, в январе 1922 г. была созвана 5-я Башкирская конференция РКП (б), в итоговом документе которой говорилось: «...часть партийной организации оказывалась под влиянием русификаторских элементов, которые недооценивали чрезвычайное значение применения нашей тактики и работы к национальным и экономическим особенностям [Башкирии]...» [НГУБ. Т. 4. Ч. 1. 2008. С. 511.] Только после нормализации внутриполитической ситуации в республике председатель БашЦИК М. Муртазин и председатель СНК М. Халиков смогли приступить к ликвидации последствий голода.

Максим Горький 13 июля 1921 г. писал: «Я – в августе – еду за границу для агитации в пользу умирающих от голода. Их до 25 миллионов. Около 6 миллионов снялись с места, бросили деревни и куда-то едут. Вы представляете, что это такое? Вокруг Оренбурга, Челябинска и других городов – таборы голодных. Башкиры сжигают себя и свои семьи (…). Дети – дети мрут тысячами. В Алатыре мордва побросала детей в реку Суру». Из башкирской глубинки отчаянно взывали о помощи: «Насчитывавший в 1917 г. до 120 тыс. жителей Бурзяно-Тангауровский кантон в связи с происходившими на его территории национальным движением, нашествием банд, тифозной и холерной эпидемией и, наконец, голодом текущего года сократился до 81 тыс. чел. (…). Вымирают целыми деревнями (…). Установлены случаи людоедства, уже собаки, кошки и прочие твари представляют редкость, говорит о том, что голодает 90 % кантона (…). Через месяц из этих 90 % не останется доброй половины, если помощь не подоспеет (…). Это последняя предсмертная просьба стоящего на краю окончательной гибели населения кантона…»

К спасению голодающих М. Муртазиным и М. Халиковым была привлечена Американская администрация помощи (ARA – American Relief Administration), которая завезла из-за границы в Башкирию 1 млн 800 тыс. пудов продовольствия и хоть в какой-то мере сумела смягчить катастрофу. Главой Уфимско-Уральского отделения АРА стал полковник Уолтер Белл. Он был очень впечатлен заинтересованным отношением к деятельности американцев, говоря его словами, «президента» Башкирской Республики Мусы Муртазина. Башкирскими руководителями также была организована доставка продуктов из Средней Азии.

В результате подготовительной работы М. Муртазина, М. Халикова и других башкирских руководителей был окончательно решен вопрос о так называемой «Большой Башкирии», которая должна была оформиться путем присоединения к БССР или «Малой Башкирии» уездов Уфимской губернии вместе с городом Уфа. На заседании президиума БашЦИК 3 февраля 1921 г. под председательством М. Л. Муртазина был вновь поднят вопрос о «Большой Башкирии» и принято решение: «Послать телеграмму в ВЦИК с ходатайством ускорения дела передачи г. Уфы с 3-мя уездами Башреспублике – Бирский, Белебеевский и Уфимский» [НА РБ. Ф. 700. Оп. 1. Д. 79.]. Проект «Большой Башкирии» был утвержден еще на III Всебашкирском курултае в декабре 1917 г. 14 июня 1922 г. декретом ВЦИК «О расширении границ Автономной БССР» Уфимская губерния была упразднена, а ее территория вошла в состав Башкирской Республики.

Салават ХАМИДУЛЛИН

Продолжение следует...

Часть семнадцатая

Часть шестнадцатая