Муса Муртазин. Часть восьмая

Кроме того, башкирское руководство, воспользовавшись передышкой, своими силами организовало продовольственные склады и медицинские пункты, что значительно укрепило положение войск. Усовершенствование системы обороны было сделано вовремя. Руководствуясь директивой Реввоенсовета фронта о начале Оренбургской операции, 7 января красные войска 1-й армии начали мощное наступление в юго-восточном направлении. Особенно тяжело пришлось 1-му кавалерийскому полку, сражавшемуся с превосходящими силами противника. Командир полка Муса Муртазин передавал штабу группировки в с. Воскресенское, что если башкирская конница не получит винтовок, пулеметов и патрон, то ей не удастся удержать фронт [НА РБ. Ф. 9776. Оп. 2. Д. 8. Л. 117.]. У 400 бойцов 1-го кавалерийского полка находилось на руках всего 150–160 винтовок, а давно обещанные штабом армии японские винтовки так и не были доставлены. Поддержку башкирским дивизиям оказывало лишь местное население. Предоставляя своим частям свежих бойцов, башкиры пытались нанести максимальный ущерб красным. По утверждению командарма Г.Д. Гая, «нередки были случаи отравления целых красноармейских частей в башкирских селениях» [Гай Г.Д. Первый удар по Колчаку (военно-исторический очерк). М., 1926. С. 26.].

На линии обороны 9-й Башкирской дивизии дела обстояли значительно хуже. 12 января красные повели общее наступление. Оренбургское командование, обеспокоенное активизацией наступательных действий 1-й и 4-й армий большевиков, приказало немедленно остановить противника. Но деморализованная казачья армия была не в состоянии оказать достойного сопротивления и беспорядочно отступала. Как писал впоследствии сам А. Дутов, в числе причин военных неудач периода января 1919 г. были «моральное разложение некоторых казачьих конных частей (…), повышение нервозности, нежелание драться вообще и в пешем строю в особенности, отсутствие дисциплины» [Эйхе Г.Х. Уфимская авантюра Колчака (март–апрель 1919 г.). М., 1960. С. 53, 54.]. Напротив, башкирские полки, истекая кровью, оказывали упорное сопротивление красным, но в силу того, что уступали противнику и численно, и вооружением, были вынуждены организованно отступать.

Несмотря на начавшееся отступление, башкирские части в нескольких местах дали серьезные сражения. Самое крупное из них произошло 17 января у д. Нукаево, где 1-й Восточный кавалерийский полк 24-й дивизии был наголову разбит башкирами [НА РБ. Ф. 9776. Оп. 2. Д. 7. Д. 152.]. Против каких сил сражались башкиры? На правом фланге оперировала 20-я Пензенская дивизия, включавшая в себя 1-й Сызранский кавалерийский полк, 2-й Иващенский стрелковый полк, 1-й Смоленский полк, 1-й Петроградский полк, Брянский смежный отряд и 1-й Иващенский стрелковый полк. Дивизия имела не менее 5 тыс. штыков, около 100 сабель, большое количество пулеметов и орудий. На левом фланге действовали части 24-й Симбирской дивизии: 1-й Витебский стрелковый полк, 1-й Московский полк, 1-й Орловский стрелковый полк, 1-й и 2-й Самарские полки, 1-й Интернациональный стрелковый полк. В общей сложности дивизия имела 6 400 штыков [РГВА. Ф. 40786. Оп. 1. Д. 24. Д. 64; Гай Г.Д. Указ. соч. С. 77.]. В сумме красные войска на этом участке фронта располагали 12,5 тыс. солдат, хорошо оснащенных оружием и боеприпасами. Численность башкирских формирований, противостоящих этим силам, составляла всего 5,3 тыс. чел.

Переход на сторону Советов (февраль–март 1919 г.)

18 ноября 1918 г. адмирал Колчак в Омске арестовал членов Всероссийского правительства (Уфимской Директории) [Временное Всероссийское правительство было образовано 23 сентября 1918 г. на Государственном совещании в Уфе как результат компромисса между различными антибольшевистскими правительствами, в том числе теми, которые претендовали на общероссийский статус – Комучем и Сибирским правительством. После образования Временного Всероссийского правительства или Уфимской Директории все областные правительства, в том числе Башкирское, были объявлены распущенными.], а себя провозгласил «Верховным правителем России» с диктаторскими полномочиями. Узурпация власти привела к расколу антибольшевистского фронта. В лагере белых сложилась коалиция антиколчаковской оппозиции, в которую вошли демократическое крыло оренбургского казачества (атаманы К.Л. Каргин, полковник Ф.Е. Махин), бывшие лидеры Комуч (М.А. Веденяпин-Штегеман), представители партии эсеров (В.М. Чернов, В.А. Чайкин), Башкирское правительство во главе с А.-З. Валидовым, казахская Алаш-Орда во главе с М. Чокаевым. Даже в Оренбурге, оплоте «реакции» и «контрреволюции», было неспокойно. 2 декабря 1918 г. атаман Дутов писал помощнику военного министра колчаковского правительства генералу Б.И. Хорохшину: «Меня травят везде и повсюду, но, пока я на месте, – я не брошу борьбы, как бы тяжело и обидно подчас ни было. Казаки меня понимают. В самом Оренбурге тоже имею сильных врагов – атамана Каргина и полковника Махина (…). Башкурдистан сошел с ума и выразил неподчинение адмиралу; ну, да я очень-то не буду разговаривать, а вы там устройте так, чтобы им не давали денег на их дела (…). Полки свои втянули в политику, и мне много приходится тратить времени и труда, чтобы все это улаживать. Алаш-Орда тоже шипит, а татарва уже заявила свой нейтралитет…» [Ганин А.В. «Свой среди чужих и чужой среди своих»: полковник Федор Махин // От «германской» к Гражданской: становление корпуса народных вожаков русской смуты. Сб. статей и материалов. М., 2014. С. 40–41.]

Подробное рассмотрение событий декабря 1918 г. было сделано нами затем, чтобы были ясны причины, побудившие башкирских лидеров вступить в переговоры с Советской властью. Первой и самой главной причиной был отказ лидеров антибольшевистского лагеря, в частности Колчака, от федеративного принципа устройства России и связанные с этим решения об упразднении областных правительств, в том числе Башкирского, и отдельного Башкирского корпуса. Второй причиной было плохое снабжение башкирских войск со стороны командования, которое после неудачного декабрьского переворота и вовсе прекратилось. Большое значение имели ходившие в то время слухи о возможных переговорах между белыми и Советской властью. Дело в том, что по окончании 1-й мировой войны резко изменилась международная обстановка: Германия была разгромлена, а Брестский мир был аннулирован. Ленин был в полной уверенности, что теперь страны Антанты двинутся походом против Советской республики, так как большевики считались ставленниками Германии. Уинстон Черчилль был сторонником жестких мер. Однако премьер-министр Ллойд Джордж склонялся к переговорам. 16 января 1919 г. он предложил воюющим сторонам – белым и красным – встретиться с представителями стран Антанты на Принцевых островах, чтобы договориться об условиях перемирия. А.-З. Валиди заключал: «Колчак, Дутов и Деникин не смогут идти против желания держав-союзников. Они вынуждены будут послать своих представителей на остров Прицессы (так в документе) и заключить мир с большевиками…» [Цит. по: Кульшарипов М.М. Указ. соч. С. 198.]

Башкирский лидер явно переоценил степень адекватности Колчака. Если Советское правительство с готовностью откликнулось на данное предложение, то адмирал отверг инициативу Великобритании, заносчиво заявив, что «начатая им борьба против врагов цивилизации (…) будет доведена им до конца». Если Запад считал большевиков временным явлением, то Колчак не мог не осознавать их силу. Отказавшись от переговоров, он, возможно, упустил последний шанс спасти белую Россию («Колчаковию») от краха или хотя бы остановить кровопролитие. Через несколько месяцев Русская армия будет разгромлена, а сам Колчак расстрелян. Таким образом, очевидная слабость белых, которые, даже катясь к неизбежному концу, не желали делать никаких уступок ни в национальном, ни в иных вопросах, вынудила башкир устанавливать контакты с Советами.

В этих условиях штаб Башкирского войска выпустил приказ № 34 от 9 января 1919 г. о восстановлении Башкирского корпуса и отмене колчаковской нумерации частей. 16 января в обстановке повального бегства белых и с севера, и с юга от башкирского участка фронта А.-З. Валиди принял решение, главная цель которого состояла в сведении башкирских сил в единый кулак. Больше удерживать фронт уже не имело смысла, ибо, когда башкирские части продолжали отбиваться на прежней линии фронта, части Западной и Юго-Западной армий белых уже откатывались на восток. Дальнейшее промедление грозило башкирским частям полным окружением. Башкирские войска были стянуты в район Красной Мечети (Мраково), Темясово и Кананикольска. А 30 января 1919 года в Уфу направились М. Халиков и Х. Сагитов. Отправка делегации была вызвана отнюдь не критическим положением башкирских войск и Башкирского правительства в отчаянии отдававшимся на волю победителя, а давним решением, еще более укрепившимся в свете последних событий. В пользу этого говорит то, что получив информацию о наметившемся союзе с Башкирским правительством, СНК в лице В.И. Ленина и И.В. Сталина, 8 февраля телеграфировал уфимским большевикам: «Предлагаем не отталкивать Халикова, согласиться на амнистию при условии создания единого фронта с башкирскими полками против Колчака. Со стороны Советской власти гарантия национальной свободы полная…» [Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Изд. 5-е. Т. 50. М.: Изд-во политической литературы, 1973. С. 252.] Как известно, побежденному врагу обычно не предлагают союза и национальной свободы.

Салават ХАМИДУЛЛИН

Продолжение следует…

Часть седьмая

Часть шестая