Из истории давно минувших эпидемий и причастность к ним известных людей. Часть вторая

Среди них был московский врач Матвей Яковлевич Мудров (1776–1831), известный тем, что бесплатно лечил бедных. Он уже имел опыт борьбы с холерой в 1830 г. в Поволжье. Передышкой для него были всего три месяца, проведенные дома, и вот он уже на гребне новой карантинной волны, введен в Комитет по борьбе с холерой и направлен спасать Петербург. В 1830–1831 гг. Мудров, как практический врач, несколько месяцев сражался с инфекцией. Длительное нахождение в эпидемическом очаге, переутомление сыграли свою пагубную роль, Мудров заразился холерой и умер. Похоронен он в Петербурге на холерном кладбище. На его могильной плите начертано: «… падшего жертвой своего усердия». Матвей Яковлевич был в числе ученых, которые обобщили свои эпидемиологические наблюдения и пришли к заключению, что болезнь передается от больного человека, через вещи, воздух и трупы.

Стал жертвой эпидемии великий князь Константин Павлович Романов – несостоявшийся император. Он находился в русском войске на территории Польши, где тоже свирепствовала холера. Трагедия с ним произошла в два дня: внезапно появились признаки холеры и 15 июня 1831 года Константин Павлович скончался. Тело перевезли в Петербург.

Генерал-фельдмаршал, граф Иван Иванович Дибич стоял во главе войск, направленных на подавление восстания в Польше. Заразившись холерой, он 29 мая (10 июня) 1831 г. скончался.

Государственного деятеля, сенатора, известного коллекционера и мецената Николая Борисовича Юсупова смерть от холеры застала 15 июля 1831 г. в московском доме в Огородной слободе. Он сумел удержаться «на плаву» и оставаться государственным деятелем при четырех государях, но не сумел избежать холеры. В пору женитьбы А.С. Пушкина Юсупов был еще полон здоровья и стал гостем в молодой семье Пушкиных на первом вечере, собранном для друзей в арбатской квартире поэта.

Вице-адмирал Василий Михайлович Головин, главный интендант флота, знаменитый мореплаватель пережил во время путешествий два вероломных пленения со стороны англичан, затем японцев, но не пережил эпидемии в Петербурге, в несколько часов скончался от холеры. Журналист, издатель Н.И. Греч писал на смерть Головина: «Еще долгие годы благородных подвигов обещала нам его жизнь. И вдруг дуновение тлетворной язвы…»

К декабрю 1831 года в России все стихло, но болезнь перекинулась в Финляндию, затем в Лондон.

Врачи-писатели в борьбе с новыми витками холеры

В конце XIX века разгулялась азиатская пандемия, пятая по счету и не обошла Россию. Летом 1892 г. холерой охватило Поволжье.

На борьбу с инфекцией отправился студент-медик 4-го курса Дерптского университета Викентий Викентьевич Вересаев (1867–1945), ставший впоследствии известным писателем. Его отец – врач, лечил холерных больных в Туле, а сын в состоянии «жутко радостного подъема» прибыл в 1892 г. на Вознесенский Каменноугольный рудник. Молодой доктор потребовал от руководства рудника построить два барака для приема больных. Сам ходил по хатенкам рабочих и проводил дезинфекцию, добивался обеспечения семей туалетным мылом. Вересаев, отправившись в очаг эпидемии, проявил двойное мужество: пренебрег опасностью заразиться и не побоялся агрессивного настроения рабочих, которые, как он знал, уже бунтовали «против отравления дохторов». И все-таки он был на волоске от расправы. Вересаева предупредили, что пьяные шахтеры избили санитара и уже на подходе к нему. Но неожиданно разъяренная толпа переключилась на что-то другое и про Вересаева забыли. В повести «Без дороги» описаны события того времени.

Писатель Степан Скиталец (Петров. 1869–1941) в повести «Огарки» (1906) описывает обстановку в период эпидемии: «Трактиры пустовали, не стало слышно музыки, ругани и песен. На улицах замерло движение. По дороге на холерное кладбище много раз проезжали огромные дроги, нагруженные, как дровами, возом черных гробов. Возница – этот Харон, был всегда немного выпивши. В городе было неестественно тихо и жутко, в нем пировала холера».

Писатель Владимир Галактионович Короленко, узнав о холере, бушующей в Поволжье, в 1892 г. выехал в Саратов. Находясь в гуще событий, он старался оказать посильную помощь. Свои впечатления изложил в очерке «В холерный год».

Опасность тогда приближалась к Москве, правительство принимало серьезные предупредительные меры. При объявлении мобилизации врачей на борьбу с холерой, сразу отозвался Антон Павлович Чехов. В нем сказался врач-гражданин. Чехов принял обширный медицинский участок, куда вошли 26 селений, расположенных в округе Мелихова. Взяв на себя надзор за здоровьем населения, за школьной и фабричной санитарией, он обращался в различные инстанции, требуя фельдшера, помещения для будущих пациентов. В письмах друзьям писал: «Читаю только про холеру, жду только холеру, на этом участке в 1848 г. холера была жестокая. Я нищ и убог, так как отказался от вознаграждения, какое получают участковые врачи. Денег на подготовку не выделяют, дезинфекцию и лекарства обещали безгранично».

Обычный прием больных и выезды на отдаленные участки продолжались. При каждом контакте с населением Чехов проповедовал соблюдение правил гигиены, борьбу с загрязнением территорий разными отходами. Холерная эпидемия не дошла до участка Чехова. Антон Павлович не освобождался от тревожного ожидания появления холеры в течение двух лет, пока не миновала опасность.

Холеру назвали самой смертоносной инфекцией XIX века, но ее гастроли продолжались и в XX веке.

Лариса МИХАЙЛОВА

Источники: монография Г. Матвиевской и И. Зубовой «В.И. Даль в Оренбурге».

Сборник «Жизнь Пушкина», т. 2-ой, Москва, изд. «Правда», 1988 г.

Статьи из Интернета.

Часть первая