Памятники, идолы, тотемы и улицы современного города

Памятники же современные частично несут на себе отпечаток давнего идолопоклонства, ставят их людям, которые тем или иным образом, своей жизнью, деятельностью, творчеством удовлетворили чаяния народных масс.

Сам памятник Нестерову представляет собой традиционную человеческую фигуру – мужчина неясного возраста с кисточкой и палитрой на стандартном постаменте, на редкость заунывная скульптура, отлитая в бронзе в худших традициях позднего соцреализма. Ни божества, ни вдохновенья, такое ощущение – мы постепенно в 21 веке разучиваемся делать то, что так хорошо удавалось еще в середине 20 века. Многие из толпы собравшейся во дворе музея Нестерова испытали подобные сомнения. А, как известно, сомнения – свойства разума, стремящегося к идеалу. Итак, как мог бы выглядеть современный идеальный памятник художнику? Современный – это воплощающий свежие линии и тенденции посредством новых материалов и технических средств. Идеальный – это несущий идею, памятник же – это память. А чем памятен художник? Мы говорим Микеланджело и сразу вспоминаем "Давид", говорим – Роден и сразу вспоминаем "Мыслитель", говорим – Петров-Водкин – "Купание красного коня". Мы не помним внешности творцов, мы помним и ассоциируем их с самым ярким их произведением. Мы говорим: Нестеров и сразу ассоциация "Видение отрока Варфоломея", а у уфимцев еще возникает в голове Нестеровский музей, то милое старое здание, ансамбль которого теперь утрачен. Ныне, конечно, это новое здание гадкого цвета, похожее на сарай, по авангардному румынскому проекту, да еще и без вентиляции. И теперь многим поколениям музейных служителей придется думать, как перекрыть эстетический ущерб, который сие здание наносит красоте пейзажа. Например, с помощью актуального и концептуального памятника, который можно было сделать в современных технологиях – легкую серебристую фигуру творца полулежащую в светящейся траве (трава из светодиодов, весь день накапливающих солнечную энергию, а вечером отдающих ее) посреди двора и смотрящую на "Видение отрока Варфоломея" – лазерное изображение проецируемое на фронтон пресловутого нового амбара. Но думать никто не захотел, все кто ваял памятник и размещал его, не знают ни сомнений, ни творческих поисков. Да, и о стремлении искусства к идеалу, глядя на такой "антихудожественный" художественный музей, можно забыть.

В современном городе скульптуры несут и эстетическую и структурную функцию. Могут стать туристической достопримечательностью, забавой или украшением улиц или бельмом на глазу, пугалом, или так слиться с местностью, что и не обнаружишь. И поскольку в 21 веке в нашем городе появилось и продолжает появляться немало новых творений, я решила произвести осмотр и анализ городских скульптур последних десятилетий. И некоторые из них хороши, потому что абсолютно на своем месте – например, аллея гипсовых скульптур около торгового центра Башкирия. Небо до горизонта с одной стороны, зелень, большое открытое пространство вокруг поддерживают жизнеутверждающий, динамический, романтический настрой персонажей – юных атлетов и мечтателей, творцов. Словосочетания, которые рождаются после взгляда на эти фигуры – город солнца, пик коммунизма, юность человечества.

А вот несчастный конь из шестеренок, он сам по себе, может, хорош, но здесь не вписывается, хочется ляпнуть "купила мама коника, а коник без ногы, гы-гы-гы". А на самом деле есть, что вдумчивое и лиричное в этой груде шестеренок и прочего железа, а не только стеб. Его бы туда, куда-нибудь на фон трубопроводов и заводских брутальных зданий. И тогда б при взгляде думалось "а будут ли сниться андроидам электрокони".

Также проблема вписанности в окружающее пространство и у памятника пчеле. Уж где только эта пчела не стояла, даже на Советской площади, а потом переместили ее к остановке транспорта «Телецентр» и забыли, забросили. А она хорошая, и надо ей, памятнику пчеле, чтобы заиграть, стать живой пчелой – стать пчелой на цветке, пчелой на сотах, а то она мертвая, окоченевшая, лишенная энергетики. Какой-то такой оригинальный постамент нужен этому памятнику, и он украсит город.

Когда меня знакомая продавщица спросила, про что я сейчас делаю материал, и я сказала про городские скульптуры, она, человек далекий от искусства, сказала: «Про памятник Мустаю Кариму, что на бывшей Социалистической, не забудь, такой ужас, аж дети плачут». Дети, когда я пришла к памятнику, не плакали, а бодро носились по бортику. Кто по профессии человек, которому памятник, никто из них угадать не мог. Тогда я спросила, а какой он по характеру был, что за мысли у него были в голове. Дети были не уфимские, питерские, кто такой писатель Мустай Карим и что он написал – они не знали. Поэтому их ощущения от памятника – очень сильный, злой дядька, он, наверное, раздавил всех врагов и умер от какого-то жуткого горя. Когда я сказала, что Мустай Карим прожил долго, был добрым, мудрым, ироничным дедушкой и написал очень душевную книгу "Долгое-долгое детство" – иногородние были шокированы, а почему тогда он на памятнике такой?

Памятник же еще одному замечательному человеку – великому русскому певцу Федору Шаляпину, который бывал в Уфе в молодости, совсем затерялся среди колонн в портике между зданиями на улице Ленина. Я сама, даже зная о нем, специально идя к нему, умудрилась проскочить мимо. Вспомнила открытие этого памятника и свое первое знакомство с Г.Д. Бельской, великой поклонницей Шаляпина. И некое наше общее неудовлетворенное состояние местоположением памятника, тогда вздыхалось о месте, где ныне фонтан-новодел с морально устаревшими литыми скульптурами неуклюжих танцовщиц, с грацией манекенов с привинченными к негнущемуся туловищу руками.

Сейчас же подумалось о грамотном постаменте под фигуру Шаляпина, ибо сама скульптура, после сравнения с тяжеловесными танцовщицами – очень свежа и хороша. Есть что в ней, какое-то привольное дыхание. И представился мне постамент в виде гигантского граммофона, Раструб граммофона легкий, солнечный, можно полупрозрачный, из современных композитных материалов, и на самой граммофонной пластинке стоит Шаляпин, ибо в начале двадцатого века, благодаря достижениям технического прогресса в звукозаписи его голос услышал весь мир.

И последней городской скульптурой в этой статье будет памятник дворнику, что на остановке"Фирма МИР". Этот образ нравится горожанам, памятник очень живой, динамичный, и прекрасно вписывается по сюжету в окружающее пространство. И это единственный памятник – автора, которого смогли назвать прохожие. Девушка, которую я спросила, ответила: «Отличный памятник, просто удивительно, ведь Гарифуллин, вроде бы средний скульптор!» Относительно, какого уровня он средний, может, мирового? А на фоне нашего города просто великолепный.

ГАЛАРИНА