Бесконечное серебро тополей
И солнце исчезает в глазах
И корыто глаза превратится в ладью, в пирогу.
В нем дрожит камень зрачка. Нетронут.
Время его ещё не пришло и ещё не вышло.
Пуповина тополя ещё выше.
И ладонь-ладья-башня-туча
Находит тенью. Зрачок вышел.
Черный камень. Червоточина. Точка.
Отсекает периметр-город-страну
Полководец, капитан, летчик.
Навсегда, а не между прочим.
В серебре тополя, наш дом и мама.
И всё разрушается по пути в бесконечность.
Глаз фотографирует, глаз помнит.
Несмываемый запах вторника
Зажимаю в горсти твою тень.
Я сегодня в излучине праздника.
Не гордость, не сила, не сталь.
Это жил, жил, а потом устал.
Растекается время по Гринвичу.
Ты – баба, это и есть твой удел –
Смотреть на чайник в снегу,
Ты, должно быть, не так уж умён,
Суета сует загустела и стала мгла.
Она прикорнула в твоём дому,
Смотри-ка, это всего лишь звёзды.
Это не стая, не стадо, не рота блестящих глаз.
Бог не слышит твою ерунду –
я не знаю, как это сделала.
Язык мой, кость моя, камень препинания рта.
Я уже не читаю пару недель,
Стала рудиментом вместо сверла.
Сушите весла, бросайте чепчики вверх.
Дым от них стелется по тропе.
Ни дорог тут, ни взглядов
Камни, ягоды и тревожные сны.
Речь моя – ковыряй-смола.
Стрёмно в этом веке быть птицей.
Катать от щеки к щеке слова.
Не ронять звуки, не открывать рта.
Пусть всё замрёт, окаменеет, стихнет.
Сам себе капитан, сам себе прорубь, сам себе выстрел.
Чёрное, пыльное и больное.
Головы большая медведица.
Когда упала внутрь железная палица.
Чёрное, пыльное и больное.
От глаза до всех вечностей.
В чаще дней, в суете недель,
Где из сна в сон недалёк путь –
Застилает снегом двора постель,
Замирает внутри красная ртуть.
Не бежать ей, не спешить, не бередить.
Закрывай глаза, переставай дышать и ходить –
И припомнится встреч шум,
Рассыпь криков, песен и лиц.
Сколько было увидено солнц, лун,
Это был сон, и остался сон.
Часть истории, отрывок-кусок.
Замирает мертвая твоя тень,
И делает время назад бросок.
Не узнаешь себя, не вспомнишь.
Недописанный, недокрашенный,
Треплет ветер золото соловья,
Молод, глуп, неприкаян и очень прост.
Режет ночь тебя на флажки,
Плачет и поднимает во весь рост.
Подготовил Василий Артемьев