История одной повести

Перевел свой очерк с башкирского по просьбе уважаемого мною человека. Получилось не ахти. Видать, не всякий знающий язык может переводить, тут нужен особый дар.

…Зима. В Стерлитамаке вьюжный вечер, ни зги не видно. Можно сказать, ночь, так как уже всей семьей готовимся ко сну. Рано утром, проводив детей в школу, нужно успеть на работу. В этот миг в дверь постучался некто, весь белый, как шевелящийся сугроб. Может, Дед Мороз, но уже февраль, да и вьюга была бы ему нипочем, а этот человек окоченел до последней стадии. Сугробом оказался брат Дамир, работавший в ту пору в газете «Яшлек». По его словам, где-то тут в наших краях есть шайтан, он отправился на его поиски. В Толбазах автобус застрял в сугробе, из Стерлитамака отправили вездеход за несчастными пассажирами. Слова Дамира обратили в шутку, чуть оживили имеющимися средствами и легли спать. За утренним чаем шайтан оказался домом отдыха «Шиханы», Дамир взял туда путевку на 1 неделю. Узнав, что до Шихана ещё 20 км, совсем опустил голову, вчера вечером и то лучше выглядел.

Закрыли его в квартире и разошлись по своим делам. В вечерних сумерках, вернувшись домой, застали Дамира за письменным столом. Никак не мог выкроить время для детских воспоминаний, вот, начал, обрадованно известил он нас. И в этот злополучный Шайтан ехал с тайной мыслью хоть немного написать. Нуу, к черту этот Шайтан, вот тебе номер люкс, всё включено, сиди, пиши, только нет запасного ключа, придется целый день сидеть взаперти. Согласился с радостью, сам, оказывается, уже невзлюбил эти Шиханы, хотя еще и не доехал до них.

Воспоминания посвящены лету 1979 года, когда ребята деревни Кумбино целый месяц занимались охотой на кротов и сопутствующими приключениями. Тогда Дамиру было 14 лет, а его братишке Юлаю не было и 12.

Далеко в горах, в дремучем лесу, в жару и в ненастье, буквально вслед за медведем, преодолев более десятка километров, ставить сотни капканов, проверять их ежедневно, разделывать кротов и обрабатывать шкурки специальным образом – ко всему этому их никто не принуждал. В других деревнях этим промышляли только взрослые.

В то время в нашей деревне не было ни электричества, ни радио, ни моста через Малый Инзер, который отделял нас от других населенных пунктов, в том числе и от школы, и от магазина. Вследствие этого у Кумбинских детей и игры, и другие занятия несколько отличались от других. Многие правила игр придумывали сами. Через много лет, увидев русскую лапту в Башпединституте, я поразился тому, что наша детская игра под названием Атаман мало чем отличается от нее. Мой старший брат Булат, вычитав где-то в календаре о шахматах, изготовил из фанеры фигуры и, разрезав пустые катушки от ниток пополам, закрепил их туда. Научил играть всю деревню, конечно, только тех, кто пожелал и оказался способен. Когда пошли в 5 класс в Инзер, выяснилось, что наши правила существенно отличались от настоящих.

Таким образом, Дамир всю неделю сидел взаперти, не видя никого, кроме членов нашей семьи. Услышав от кого-то, приходил к нам местный поэт Ахсан Халилов, общались через дверь. Жаль, но наш замок изнутри тоже открывался только ключом.

В результате рукопись объемом более 100 страниц к концу недели была готова и мною прочитана. До сих пор удивляюсь: во всем тексте не было не только ни слова, даже ни одной буквы, написанной и исправленной. Люди допускают ошибки, просто переписывая готовый текст, недоумевал я. Дамир только слегка усмехнулся. Текст у меня давно в голове, а допускать ошибки при переписывании – так я же не ... Не будем уточнять, кого он назвал, читающие этот текст, конечно же, его знают.

В детстве я тоже с братом Вазиром не раз проходил по тем же тропинкам, с тем же промыслом. Только нас никто из ровесников не поддержал, поэтому быстро бросили, перешли на пихтовую смолу. Честно говоря, мрачный, жутковатый был этот лес, на десятки километров вокруг ни души. Одинокому мальчику в таком лесу радости мало, особенно во время ливня с громом и молнией. Поэтому я отлично понимаю чувства Дамира, а описанные им красоты природы и сейчас перед глазами. Сейчас в те края никто не ходит, от прежних тропинок и следов не осталось.

Дамир уехал от нас чрезвычайно довольный. В этом несчастном Шайтане не смог бы написать столько, повторял он не переставая. Через некоторое время эти записи начали публиковаться в районной газете «Урал». По словам местных жителей, газеты переходили из рук в руки, прочитали практически все от мала до велика. Значительно позже автобиографическая повесть «Тропинки рассвета» на русском и башкирском языках вышли вместе одной книгой. Повесть увековечила детей, мальчиков и девочек той поры, за что Дамиру огромная благодарность. Воспоминания написаны в феврале 2003 года в Стерлитамаке, описанные в книге мальчики, сейчас уже стареющие мужчины, до сих пор с особым чувством вспоминают то лето 1979 года.

Спасибо тебе, Дамир!