Мой век. Часть тринадцатая

Когда я пришел в министерство, было принято решение республиканского правительства о реконструкции Башкирского государственного театра оперы и балета в Уфе (бывший Аксаковский народный дом постройки 1909–1914 годов). Ранее часть здания занимал республиканский совет профсоюзов, его перевели в освободившееся помещение завода на улице Карла Маркса, а театр наконец смог полностью занять красивейший дом на улице Пушкина.

Проект реконструкции был очень трудоемким и сложным, тем более, раз уже начали делать, то нужно было и сценическую часть привести к современным требованиям. Для этого мы изучали сцены театров европейских стран, и там же пришлось заказывать кое-какое оборудование, которое у нас в стране не выпускалось. Но в итоге все, что нужно было для реконструкции, нашлось, и работа шла. Надо отметить постоянное внимание к работам со стороны председателя Совмина М.П. Миргазянова. Он частенько сам проводил оперативки в театре, контролируя ход работ. Здесь я столкнулся с весьма интересным и поучительным фактом: разрешение на замену театрального занавеса и заказ нового давал лично председатель Совета Министров СССР, тогда им был Н.И. Рыжков. Причиной тому было то, что такие занавесы прошивались золотыми нитями с использованием драгоценных камней. Вот мне и пришлось тогда, пройдя много коридоров, попасть в кабинет Николая Ивановича Рыжкова. Разрешение он мне подписал.

После завершения реконструкции надо было наладить работу коллектива театра, который к тому времени, находясь вне своего привычного здания, немного подраспустился.

В первую очередь нужно было укрепить руководство театра. В те годы у нас в Башкирии была настоящая звезда – выдающийся певец, солист театра оперы и балета Радик Арсланович Гареев. В те годы он активно участвовал в правительственных концертах во Дворце Съездов, в различных фестивалях, одним словом, был настоящим светилом эстрады и оперной сцены. Вот его я и решил назначить директором оперного театра. Надо сказать, он не сразу согласился, но согласившись, засучив рукава взялся за дело. Мы вместе с ним сменили главного дирижера, главного балетмейстера, в общем, перетрясли все руководство творческого коллектива.

Затем мне удалось наладить хорошие творческие отношения с Юрием Николаевичем Григоровичем, у которого в то время были известные трения в работе в Большом театре. Он какое-то время поработал в нашем театре, поставил балет «Спартак». Его работа с балетным коллективом, конечно же, кардинально изменила качество работы балетной труппы.

В последующем мне удалось договориться с солисткой Большого театра Ириной Архиповой, чтобы она поработала с нашими солистами и хором. Эти контакты и сыграли главную роль в повышении имиджа театра оперы и балета. На спектакли пошел зритель, появилась положительная пресса. Весьма успешная работа в театре Радика Гареева, к сожалению, прервалась в 1996 году, когда ему было всего 40 лет. Мы потеряли народного артиста РСФСР и Башкирии, любимца оперной и эстрадной публики, лауреата множества премий, члена-корреспондента Международной академии искусств, обаятельного человека, наконец. А я потерял своего друга...

Процесс изменения кадрового состава продолжился и в других учреждениях культуры и искусства, да и в аппарате министерства. У меня сменились все замы и начальники отделов – пришли единомышленники. Поменялись руководители Русского драматического театра, куда пришел директором заслуженный работник культуры РФ и РБ Вячеслав Александрович Стрижевский, а художественным руководителем – заслуженный деятель искусств РФ и РБ Михаил Исакович Рабинович.

Сменился художественный руководитель Башкирского театра драмы имени Мажита Гафури – туда был назначен выдающийся актер, театральный режиссер и педагог Рифкат Вакилович Исрафилов. Сменились руководители Сибайского драматического театра, Стерлитамакского русского драматического театра, Салаватского драматического театра. Все это делалось для того, чтобы вывести коллективы из застойного состояния. Мы принципиально поменяли образ жизни и творчества всех неуфимских театров. Дело в том, что, например, Сибайский и Салаватский театры были передвижными – такой цирк-шапито или цыганский табор. Отсюда и репертуар, и качество спектаклей, и уровень трупп был удручающе низким. Мы перевели эти театры на стационарную работу со всеми вытекающими последствиями – постоянное здание театра, неизменный состав художественного руководства и актеров, изменения репертуара, спрос за качество спектаклей. Безусловно, это потребовало радикального изменения качества костюмов, уровня реквизита, что, соответственно, потребовало увеличения объемов финансирования. Не сразу, но удалось решить широкий круг вопросов, и театры успешно живут и работают сегодня. По Стерлитамакскому драматическому театру был давнишний запрос населения города, чтобы наряду с русской труппой была и башкирская. Стрелитамак, второй по численности город Башкирии, тогда там жило более 300 тыс. человек, конечно, заслуживал открытия башкирского театра, т. к. состав населения в Стерлитамаке этого требовал. Театр башкирский мы открыли сначала при русском драматическом театре, в последующем они разделились.

Моя министерская работа совпала с периодом распада СССР, усилением национального движения на территории Башкирии. Так как в национальном составе республики татары составляют значительное число (около 25%), требование об открытии татарского театра в этот период значительно усилилось.

Мы в то время уже занимались переводом самодеятельного татарского театра при Доме культуры в г. Туймазы на профессиональную основу, но татарскую общественность города Уфы это не удовлетворило. Тогда было принято решение – недостроенный кинотеатр в микрорайоне «Новостройка» передать татарскому театру «НУР», который существовал в начале ХХ века и как раз возрождался силами инициативных театральных деятелей. Этот театр теперь успешно работает, как и Туймазинский. Так было снято напряжение, вызванное требованиями татарской общественности.

Мне с самого начала министерской деятельности пришлось довольно плотно заниматься проблемами татаро-башкирских отношений. В культуре и языке этих двух народов много общего, и в повседневной жизни в городах и районах нет никакого напряжения. Очень много в республике смешанных семей, в повседневной жизни особых проблем нет. Но в политических кругах, в ряде общественных организаций имеются любители поиграть на национальных чувствах и тех и других. Мне тогда приходилось часто отвечать на довольно аргументированные требования и башкирских представителей, и татарских. Чтобы снять напряжение, пресечь перетекание бытовых вопросов на политический уровень, принимались различные оперативные и долгосрочные решения.

Мне пришлось организовывать дни татарской культуры и искусства в Башкирии и, наоборот, вывозить огромную делегацию работников культуры и искусства в Татарию. Оба мероприятия прошли очень хорошо и были приняты народом Татарии и Башкирии с большим интересом и вниманием. Также мы регулярно проводили гастроли коллективов и исполнителей – как наших в Татарстане, так и татарских коллективов в Башкирской республике. С той поры многие артисты из Башкортостана носят звания «Народный артист Татарстана», а татарские мастера являются народными и заслуженными деятелями культуры и искусства Республики Башкортостан.

Еще одна тема до меня горячо обсуждалась в театральном обществе – отсутствие в Уфе ТЮЗа или молодежного театра с особым репертуаром. Мы приступили к решению этой проблемы. Наряду с творческим составом театра, который формировался усилиями работающих театров и Уфимского института искусств, необходимо было решить и проблему театрального здания. Начало 1990-х годов было эпохой освобождения лучших на то время помещений, которыми владели органы КПСС. Одним из таких зданий был Дом политического просвещения на ул. Ленина г. Уфы, практически в центре города. Мне удалось убедить руководство республики, чтобы здание было передано Министерству культуры для размещения там молодежного театра. Решение было принято, и работа по созданию театра началась.

Театр был создан в 1989 году как Театр юного зрителя. С первых дней он существует как двуязычный: русская и башкирская труппы со своими режиссерами и общим художественным и хозяйственным руководством. Первое время были свои трудности по приспособлению здания под театральные нужды, следовало оперативно создать возможность творческим коллективам репетировать, готовить спектакли и т. д. Впоследствии, в 1995 году, постановлением Кабинета Министров театр был переименован в Национальный Молодежный театр Республики Башкортостан, в 2006 году ему было присвоено имя народного поэта Башкортостана Мустая Карима. В 2002 году театр открыл сезон уже в новом реконструированном здании. Сегодня, читая историю создания театра на его сайте, приятно встретить имена безусловно заслуженных людей, которые приложили руки и душу к созданию театрального коллектива, а вот отсутствие имен людей, которые обеспечивали благополучие нового театрального учреждения, немного огорчает.

Особое место в истории Республики Башкортостан, в становлении национального искусства, да и в становлении национальной башкирской интеллигенции в целом занимает Башкирский академический драматический театр им. Мажита Гафури. Знакомство с театром у меня началось задолго до моего назначения министром. Мы с Кларой частенько ходили в театр на спектакли, не пропускали премьеры, мне это очень нравилось. Беспокоило состояние театрального здания – как и многие учреждения культуры, оно требовало ремонта. В начале моей работы в должности министра то были небольшие технические проблемы, но после пожара в театре было решено его полностью реконструировать в соответствии с современными требованиями. Завершалась реконструкция уже после моего ухода с поста министра. Сейчас это современное здание, удобное для работы коллектива и для просмотра зрителям.

Все годы моей работы в сфере культуры и искусства художественным руководителем театра был Рифкат Вакилович Исрафилов. Талантливый режиссер, поставивший в башкирском театре десятки спектаклей, которые были очень востребованы публикой, проходили всегда с аншлагом. Мы в ходе общения по работе подружились с Рифкатом Вакиловичем и по сей день относимся друг к другу с большим уважением.

В силу непростого и довольно жесткого характера отношение к Р.В. Исрафилову в руководящих кругах республики было неоднозначным: кто-то ценил его, а некоторые завистники пытались его опорочить. Но он всегда проявлял себя цельной, независимой личностью, умеющей стоять на своем. Так было и в случае со мной, когда я уже работал в Администрации президента Республики Башкортостан и на меня был организован «наезд» группой высших чиновников во главе с президентом М.Г. Рахимовым. На защиту моей чести и достоинства первым встал Рифкат Исрафилов. Его темпераментно поддержали Радик Гареев из оперного театра и Олег Ханов, художественный руководитель Башдрамтеатра. Я им бесконечно благодарен по сей день. На них обрушились гонения со стороны М.Г. Рахимова, и Р.В. Исрафилов и О.З. Ханов были вынуждены покинуть республику, а Радик Гареев вообще в 40-летнем возрасте покинул белый свет.

Крутые повороты судьбы им обеспечили прихлебатели Рахимова, но таланта и способностей человека наговорами не победить. Р.В. Исрафилов очень успешно работает художественным руководителем Оренбургского драматического театра, много лет является секретарем Союза театральных деятелей России, а О.З. Ханов успешно поработав в театре «Сатирикон» Аркадия Райкина в Москве, вернулся в Башкирию художественным руководителем Башкирского академического театра.

Все эти люди – подлинная гордость Башкирии и России. Они добились любви публики и славы своих театров, о них написано множество статей и книг; в интернете можно прочитать об их выдающихся свершениях. Я же пишу здесь о том, что пришлось пережить мне самому, участвуя в событиях, происходивших в то время в руководимой мной сфере общественной жизни.

В этой связи хотел бы вспомнить еще об одном событии, непосредственным организатором которого был в том числе и я. Это Первый международный фестиваль тюркоязычных театров России «Туганлык», организованный нами в 1991 году в Уфе – яркий и зрелищный праздник сценического искусства республик и стран тюркского мира. Сегодня уже прошло семь фестивалей, что говорит о том, что «Туганлык» прижился и востребован народом российских областей и республик.

Первый фестиваль открывал, наряду с руководством Башкирии, тогдашний министр культуры России Юрий Мефодьевич Соломин. Мне пришлось забирать его из Тольятти, где он играл в спектакле Малого театра «Аз воздам», и мы на машине проехали с ним около 500 километров, заехав по дороге в г. Октябрьский и Буздякский район. Ему было очень интересно посмотреть учреждения культуры и искусства в глубинке. Посещение Башкирии очень понравилось Юрию Мефодьевичу. Провожая его в аэропорт, я полушутя предложил ему заехать ко мне на дачу, поздравить мою жену Клару, у нее в тот день был день рождения.

Каково же было мое удивление, когда он согласился! Тогда мобильников еще не было, и мы приехали без предупреждения...

Продолжение следует…