Тернистый путь в искусстве. Часть одиннадцатая

Говорят: «Пришла беда, открывай ворота». На другой день я решил съездить в Салават проведать семью. Райса и дети очень обрадовались:

– Знала, что заедешь, но детям ничего не сказала. Вдруг, думаю, не получится, дети расстроятся.

В то время у нас жила родная тетя Райсы Мунира с мужем Борисом и двумя дочерьми. Их приезд из Алтайского края был для нас большой радостью, для Райсы в мое отсутствие – опора. Мунира Закирова, а сейчас по мужу Занина, училась с нами в училище на одном курсе. В дипломном спектакле «Герои» она играла Любу Шевцову. Учителя предсказывали ей успешное актерское будущее. Так и случилось, только позже. Сначала ее направили в Алтайский край заведующим клуба. Там она вышла замуж за скромного парня Бориса Занина, родила дочерей Галю и Ларису. Через некоторое время, соскучившись по родине, вернулась в Башкортостан, к нам в Салават. Борис устроился на работу в нефтехимический комбинат.

Сидим все за поминальным столом, разговариваем. Звонок в дверь. Открываем, входит незнакомая женщина:

– Борис Занин здесь живет?

– Да.

– А его супруга?

– Я, – отвечает Мунира.

– С ним случилось несчастье.

– Как? Что случилось?

– Он упал с моста.

– Что? Он покалечился? Умер?

– Да. Он еще в больнице.

Мунира растерянными, испуганными глазами смотрит то на Райсу, то на меня, как будто просит помощи. Как можно помочь человеку в такую минуту? Как утешить?

– Вы не ошибаетесь? Может, он не умер? Может, покалечился только? – спрашиваю я.

– Идемте, я отведу вас к нему, – отвечает женщина.

Борису было всего 30 лет. На похороны из Алтая приехала его мама. Они с Мунирой до конца ее жизни всегда были вместе, она часто приезжала в Салават и звала невестку обратно в Алтай.

И так бывает. Приехал похоронить отца, простился и с Борисом.

Наши ряды редеют

Отношения между двумя непримиримыми группировками нашего курса потихоньку смягчались и закончились на последнем курсе безоговорочной дружбой. Каждый курс завершался собеседованием с руководителем. Помимо обсуждения оценок по всем дисциплинам с каждым студентом шла беседа о его недочетах, давались советы по их устранению в следующем семестре. Для кого-то собеседование завершалось драматично. В конце первого курса мы простились с матросом Андреем Соколовым из Сибири. Хороший был парень. Ему указали на отсутствие необходимых для режиссера качеств. Посоветовали выбрать другую профессию. После второго курса простились с Ваней Даниловым. У Вани была богатая фантазия, он писал прекрасные стихи для детей. Товстоногов был за границей в командировке, собеседование вел Марк Львович Рехельс. Как обычно сидим полукругом напротив педагога. Рехельс по порядку, начиная справа, беседует с каждым студентом. Когда очередь дошла до Вани, он закурил сигарету. Долго смотрел на Ваню, то ли улыбаясь, то ли сожалея, и вдруг стал рассказывать анекдоты:

– А почему у тебя плохое настроение? Тебя же похвалили, – говорит один.

– Меня-то похвалили, а вот Сидорова не поругали, – отвечает другой.

– У соседа умерла корова, – говорит один человек другому. – Восемь детей. Корова кормила всю семью. Кто он мне? Как говорится, ни брат, ни сват, все равно радуюсь.

Анекдоты никого не рассмешили. Наоборот, почуяв неладное, все примолкли. Марк Львович продолжил:

– Ты, Ваня, завистливый человек. Тебе будет тяжело работать в театре. Коллектив под твоим руководством не познает радость творчества, да и ты сам тоже.

Ваню стало жалко. Наш добрый, как говорится, и мухи не обидит, педагог вынес такой жестокий приговор. После долгой паузы Ваня открыл беззвучно рот, потом, покряхтев, вымолвил:

– Вы хотите сказать, мне надо уходить из института?

– Да! Так будет лучше.

– Это мнение Товстоногова? – произнес Ваня. Голос его прозвенел холодным металлом. Он вперил в учителя злобный взгляд. Если бы это было в его власти, он порвал бы его на куски. Ванино поведение вдруг отрезвило меня. На самом же деле так. На репетициях он принимал в штыки любое замечание. Человека, пожелавшего помочь ему, всегда старался унизить. Марк Львович тоже не свойственным ему железным тоном прекратил спор:

– Да, мнение Товстоногова, а рекомендация моя.

Всем ребятам национальных республик обычно нравилось хвалиться своей республикой: природой, народом, ресурсами и, естественно, культурой и искусством. Я не исключение, тем более, что мне это было делать легче. Во всяком случае, Башкирия среди республик всегда первенствовала. Ребята это знали, поэтому всегда слушали меня с одобрением. Ваня тоже знал. Знал, но делал вид, что не знает и при каждом удобном случае всегда пытался меня уколоть:

– У вас в Башкирии, наверное, так, но у нас…

– А что у вас?

Он надуется, покраснеет и брякнет какую-нибудь глупость. Ребята смеются, а мне неудобно. Он же был нашим однокурсником, а такие стычки никак не способствуют укреплению дружбы.

Короче, с Ваней Даниловым мы простились. Слышал, он работает в Ижевске, на телевидении, но пути наши так и не пересеклись никогда.

«Бесприданница»

К концу второго курса я подготовил экспозицию драмы А. Островского «Бесприданница». Пьеса мне очень нравится, старался, с художником повезло, очень талантливый парень – студент третьего курса Виктор Хохлов. Готовился с удовольствием. На экзамене традиционно присутствовали однокурсники. Когда я завершил свою экспозицию и произнес последнюю фразу, раздались дружные аплодисменты. Такого раньше не было. Преподаватели даже не обсуждали долго, вердикт был таков: «Прекрасная работа, достойна высокой оценки».

Когда после экзамена, как обычно, обсуждали экспозицию с однокурсниками, Женя Шифферс сказал:

– Молодец, старина! Ты ведь коммунист, я думал, твоя трактовка будет традиционной: Паратов – богатый дворянин, поэтому подлец. Вожеватов, Кнуров – купцы-миллионщики, ну, и остальные, короче, вульгарный социологизм. А ты – молодец! Ты должен поставить пьесу в театре, может быть, в качестве дипломной работы.

В моей трактовке Паратов – аристократ, промотавший весь семейный капитал, обручен с девушкой с богатым приданым. Он любит Ларису, но отказывается от нее из-за денег, он променял свою любовь на золотые прииски. А еще женитьба на Ларисе равносильна измене своему классу, потере дворянской чести, равносильна смерти. Паратов не отрицательный персонаж, а трагическая жертва своей широкой натуры. Он закован в цепи, он не может порвать цепи рабства. Несмотря на то, что его окружение считает его свободным человеком, Паратов – раб своего класса, раб общества, освободиться от этого рабства он не в силах.

В такой трактовке драматизм усиливается. Это более глубоко, более страшно, более социально точно. Ребята были в восторге. Им и раньше нравились мои этюды, они часто приглашали меня играть в своих этюдах. После сдачи экспозиции мой авторитет среди однокурсников повысился, в дальнейшем они стали чаще обращаться ко мне для написания экспозиции или выбора пьесы для дипломного спектакля.

Вот и прошло четыре года

За четыре года учебы ребята изменились: стали более сдержанными, вдумчивыми, великодушными. Самое главное – научились слушать друг друга во время принципиальных дискуссий. Наверное, и я изменился, видеть себя со стороны труднее. Изменилось мое отношение к однокурсникам, оно стало намного теплее, родственнее. Преподаватели все время напоминали нам о необходимости более активной работы над собой в следующем семестре, все еще не исключается угроза распрощаться с институтом. Ребята подтянулись, главное, спустились на землю. Стали оценивать свои возможности реальнее. Как и наставлял нас Товстоногов в начале учебы, мы научились жить дружной семьей, перенимая опыт друг у друга.

Начиная со вторго курса каждое полугодие сдаешь экспозицию. Что это такое? Это план постановки пьесы, обычно из классического репертуара. Пьесу делишь на события. Описываешь как, в твоей трактовке, они раскрываются, как играют артисты. Приглашаешь к сотрудничеству студента художественно-постановочного факультета. Он изготавливает макет. По обоюдному согласию, экспозиция становится и его очередной курсовой работой. А композитора выбираешь из известных и пишешь в своем плане его фамилию, допустим, музыку к спектаклю пишет Шостакович. Макет показываешь, а экспозицию описываешь.

За время учебы я подготовил экспозиции пьес «Фабричная девчонка» Александра Володина, «Машенька» Александра Афиногенова, «Оптимистическая трагедия» Всеволода Вишневского и «Бесприданница» А. Островского. Проходили мы практику во всех вспомогательных цехах театров Ленинграда: осветительном цехе, изготовления декораций, а также в качестве помощника и ассистента режиссера. На время прохождения практики руководитель цеха становился твоим преподавателем. Руководителем практики помощника и ассистента режиссера становился режиссер-постановщик спектакля. Я прошел практику в театрах Ленсовета, Пушкинском, Комиссаржевской и БДТ имени Горького.

Так пролетело четыре года. Пришло время нашего расставания на дипломную практику. Ребята ведут переговоры с театрами. Тем, у кого не получилось договориться, институт дает направление. Два парня остались в театрах Ленинграда, остальные вернулись в свои республики. Я, естественно, отправился в Уфу. В каком театре разрешат, там и буду ставить. В качестве дипломной работы выбрал драму турецкого драматурга Назыма Хикмета «Чудак». Почему именно ее? Турецкая культура близка башкирской, особенно музыкальная, а еще Н. Хикмет – известный драматург, поставленный во многих советских театрах. В качестве преддипломного спектакля найду хорошую пьесу своих башкирских авторов. По поводу выбора пьесы мы получили следующую установку: пьеса должна быть добротной, не важно из классики или современных авторов. Слабая пьеса окажет тебе плохую услугу, скидки на слабый материал не будет. Режиссура начинается с умения найти хорошую пьесу. Простившись с Ленинградом, где я провел четыре незабываемых и плодотворных года, вернулся в Уфу. Решил договориться сразу же, прежде чем доберусь до Салавата, и зашел в Министерство культуры. Выслушав меня, Гафур Шакурович сказал:

– Салаватскому театру нужен главный режиссер. Семья у тебя там. Давай сразу же назначим тебя главным режиссером театра.

Я несколько растерялся.

– Я ведь еще не доучился. И потом, неудобно. Разве Рафаэль Аюпов не работает уже там?

– Аюпова направим в Сибай.

Согласился.

Продолжение следует…