Размышления о жизни и творчестве Ивана Бунина. Часть восемнадцатая

Завершая выборку из дневниковых записей Ивана Алексеевича о боях Красной армии и вообще о событиях в той войне, скажем, что сама семья Буниных вела себя героически, о чем говорили свидетели и современники писателя:

«Совершенно сознательно рискуя своей жизнью и жизнью Веры Николаевны, придерживаясь внутреннего кодекса чести, являя образец истинного гуманизма, Бунин укрывал евреев во времена оккупации. Его дом в Грасе стал убежищем для американского пианиста Александра Либермана, литератора Алексанра Бахраха и внучки Пушкина Елены Розенмайер. В этом не было и намёка на политику. Со слов эмигранта первой волны, писателя и общественного деятеля Антонина Ладинского, Иван Алексеевич принципиально дистанцировался от участия в политике, предпочитая мягко уклоняться от многочисленных предложений, включая внешне нейтральные предложения о сотрудничестве с изданиями, находившимися в зоне немецкой оккупации, хотя обещанные гонорары не были лишними находившемуся в постоянных финансовых затруднениях Бунину. Тем временем он продолжал писать».

По записям из дневника военных лет самого Бунина и воспоминаниям Ладинского, Иван Алексеевич «… до конца своих дней оставался типичным русским человеком и русским патриотом, хотя, может быть, по-своему понимал любовь к своей стране. Во время оккупации Франции гитлеровцами он решительно отказался от всякого сотрудничества с ними, не напечатал при них ни одной строчки и искренне радовался победам советских армий. Об этом он не раз говорил и писал: “Горячо радуюсь победам России” В другом: “Хочу домой…”»

Наперекор бедности и голоду мысли о России придавали Бунину сил. Радовала Ивана Алексеевича и всех обитателей виллы «Жаннет» и родная русская речь, которую они слышали от советских военнопленных. В трёхстах пятидесяти метрах от виллы «Жаннет» помещался немецкий штаб, который охраняли автоматчики, вооружённые ручными гранатами. Русские солдаты – из Белоруссии, Ленинграда и Москвы, с Украины – бывали в доме Бунина на «Жаннет». Пленные делились с семьёй Ивана Алексеевича хлебом, пели, слушали радио. Бунин вспоминал о пребывании советских военнопленных в его доме в письме к писателю Борису Зайцеву от 23 ноября 1944 года так:

«…Расскажу о пленных – их у нас бывало в гостях немало… Некоторые были настолько очаровательны, что мы каждый раз целовались с ними как с родными… Они немало плясали, пели – «Москва, любимая, непобедимая…»

Советские военнопленные во время оккупации немцами Грасса рубили лес, работали на хлебопекарнях. Им разрешалось бывать вне лагеря. Вера Николаевна вспоминала, что пленные бывали на «Жаннет» по воскресеньям, они пели и плясали – «талантливый подобрался народ!»

И ещё… Несмотря на голодные дни войны, И.А. Бунин не переставал восхищаться природой, замечать красоту, где только возможно. Читаем в дневниковой записи Ивана Алексеевича от 23 мая 1942 года:

«Опять у нас в саду множество цветущих роз – и розовых, и белых, и пунцовых… Опять думал нынче: прекраснее цветов и птиц в мире ничего нет. Ещё – бабочек».

И еще обратила на себя внимание одна запись, не вписывающаяся в тему боев, но она, то же произошла во время войны…

«7. IX.43. Вторн.

Нынче письма из Ниццы: Елена Александр. Пушкина (фон Розен Мейер) умерла 14 Авг. после второй операции. Еще одна бедная человеч. жизнь исчезла из Ниццы – и чья же! родной внучки Александра Сергеевича! И м. б. только потому, что по нищете своей таскала тяжести, которые продавала и перепродавала ради того, чтобы не умереть с голоду! А Ницца с ее солнцем и морем все будет жить и жить! Весь день грусть. [...] Оргия нажив в Париже».

Таков Бунин: он и в военные годы не забывал о тех, кто принес бессмертную славу России и о их потомках.

«Who is mister Bunin» – не стал это выражение ставить заголовком не потому, что Бунин сам любил изъясняться на русском, но просто читающие люди, и особенно в России, не только знают его, но и любят. Написал «любят» и ненадолго задумался: конечно, я имел в виду, что любят обязательно, но при вкусовых предпочтениях самих читателей. Да, еще я кое-что вспомнил: недавно показали по центральному телевидению один опрос среди молодежи, который проводили на улицах городов России. Так там были и такие – кто не знал, кто такой Пушкин. И многие постоянно путали произведения у разных классиков. Но мы сейчас про Бунина. Мы обещали вернуться в начале статьи к теме «Бунин: наполняемость и непрерывность слова и мысли». Мышление есть функция человеческого мозга, и в этом смысле представляет собой естественный процесс. Однако мышление человека не существует вне общества, вне языка и накопленных человечеством знаний. В том числе гуманитарных. Бунин как никто украсил пластику мышления. Модулировал мысль разнообразным, иногда даже противоречивым, но цельным социальным содержанием. Настоящий вывод, это только чистое мнение автора.
Да, но кто он был? По биографии, написанной выше в нашей статье, мы знаем: он был потомственный дворянин и гениальный писатель. Как многие его современники замечали, и мемуаристы писали о «барской осанке» Бунина, его врождённой элегантности, умении свободно держаться и естественно чувствовать себя в любом обществе. По замечанию жены Куприна, Марии Карловны, её муж – даже в самых модных костюмах – рядом с Иваном Алексеевичем выглядел нескладным и неловким. Татьяна Логинова-Муравьёва, присматривавшаяся к внешности Бунина как художница, обращала внимание на подвижность всех черт его лица; порой казалось, что даже глаза его способны менять цвет в зависимости от настроения: они могли быть зелёными, серыми, голубыми. Писатель знал о своей «многоликости», поэтому неохотно соглашался на предложения художников поработать над его портретами. Дворянскую его натуру было видно и в его произведениях, и в его общении с друзьями. А был ли Бунин излишне «по-барски» критичен и даже, как пишут некоторые наши современники, «желчно критичен» к некоторым писателям и поэтам? Не скрою: вчитываясь в критику Буниным других, в его гневные отповеди некоторым коллегам, первое, что мне хотелось сделать по ходу этой статьи – это как-то сгладить некоторые острые его выступления. Но подумав, я посчитал: вся его критика – норма, или на латыни есть выражение – uantum satis – «достаточное количество».
А вот кто мы такие?
А это Великий Бунин – лауреат Нобелевской премии, гений! И, как ни припудривать, негативные черты Ивана Алексеевича – опять же по признанию только некоторых людей; он на века останется Иваном Алексеевичем Буниным, великим писателем в одном ряду с Ф.М. Достоевским, Л.Н. Толстым, И.С. Тургеневым, А.П. Чеховым, А.И. Куприным и другими.
Иван Алексеевич, просматривая все новости из жизни в СССР, не только ругал советскую литературу. Бунину нравилось всё талантливое. Из русских советских поэтов Иван Алексеевич выделял имя Александра Трифоновича Твардовского и его поэму «Василий Тёркин». Своё бессмертное произведение о простом русском солдате Твардовский писал в годы войны.
Как лично отношусь к Ивану Алексеевичу Бунину – я лично написал в своем стихотворении в начале этой статьи.

Другим бы посоветовал – читайте Бунина!