Цветочек аленький Азора

Люди тогда еще ощущали свою неразрывную связь с животными-прародителями. Серый волк мог удариться оземь и оборотиться перед невестою пригожим молодцем. Медведь мог залучить красну девицу в лесную чащобу и сбросить лохматую шкуру. И свадебные обряды тогда еще не стали веселой игрой, но символизировали тяжкий путь обретения статуса полноправного члена племени, возможного только в качестве жены или мужа.

Для Сережи Аксакова все началось с ключницы Пелагеи и ее волшебных сказок. А как живала она в Астрахани у купцов персиян, то было в ее обширном каталоге множество сказок восточных. «Аленький цветочек» причудливо соединил в себе восточную экзотику с чисто русскими мотивами.

На первом году учебы в Казанской гимназии заболел Сережка, да так сильно, что пришлось ему лежать в лазарете, где добрый больничный надзиратель, чтобы мальчик не заскучал, снабдил его книгами. Нашелся среди них переводной сборник «Детское училище, или Нравоучительные разговоры между разумною учительницею и знатными разных лет ученицами, сочиненные на французском языке госпожой Лепренс де Бомон», а там оказалась сказка, озаглавленная «Красавица и чудовище». Аксакова поразило сходство между повествованием простой крестьянки и витиеватым рассказом придворной дамы.

Через несколько лет юный студент Сергей Аксаков пришел в Казанский театр слушать оперу «Земира и Азор». Это опять, к его удивлению, был «Аленький цветочек», даже в самом ходе «пиесы» и в ее подробностях.

Сочинение «разумной учительницы» и послужило литературной основой комической оперы-балета. Либретто было написано Жаном Франсуа Мармонтелем, который придумал героям имена. Музыка принадлежала Андре Гретри, плодовитому композитору и любимцу парижской публики. Сей труд был посвящен фаворитке короля Людовика XV мадам Дюбарри. Премьера состоялась 9 ноября 1771 года во дворце Фонтенбло. Правда, у госпожи де Бомон действие происходило в европейском антураже, а опера обрела явный ориентальный «привкус» под влиянием, видимо, только что переведенных на французский язык сказок «Тысячи и одной ночи». Любопытное сближение с ключницей Пелагеей.

В 1777 году опера была поставлена силами воспитанниц Смольного института благородных девиц. Екатерина Великая и ее кузен шведский король Густав III были первыми слушателями. Представление так понравилось, что императрица нарекла Земирой любимую левретку (помните собачку на картине Боровиковского?), а светлейший князь Потемкин под именем Азора устроил в Эрмитаже праздник в честь дня рождения августейшего внука великого князя Александра, где играли в карты на бриллианты, и каждая девятка оплачивалась камнем в один карат. С легкой руки царского двора имена Земиры и Азора в качестве кличек домашних любимцев прижились сначала в высшем свете, потом, как водится, спустились в более низкие слои общества.

В 1784 году арии запели на русском языке в переложении Марии Васильевны Сушковой, признанной поэтессы и переводчицы. Эту версию и слушал Аксаков в театре Есипова. Восхищался, верно, знаменитой арией «La fauvette» («Певчая славка») с птичьими трелями и любовался резвыми ножками танцовщиц. Интересно, кто пел и танцевал? В «Воспоминаниях» он рассказывает только о драматических актерах. И не от этой ли певчей пташки растут крылья алябьевского соловья?

Фразу-перевертыш «А роза упала на лапу Азора» приписывают Фету, нам она помнится по «Золотому ключику» А.Н. Толстого, в сцене, где умненькая Мальвина учит невоспитанного Буратино писать под диктовку.

Фет сочинил палиндром или кто-то другой, но автор шедевра был знаком с оперой. Именно розы выращивал Азор в заколдованном замке. Именно на его лапу в облике чудовища упала роза, когда умирал он в печали и одиночестве. Или подразумевался просто щенок, и никаких аллюзий в этой строчке не заложено? Думается все же, это тонким эхом донеслось до нас через двести с лишним лет очарование давно отзвучавшей музыки.