Писатель круче нейросети!

Новый роман Пелевина продолжает (а есть вероятность, что и завершает) его трилогию о мире будущего, которым де-юре правит корпорация Transhumanism Inc., а нас самом деле – древняя раса вампиров. То есть, цикл книг автора, в которые можно встроить «Путешествие…», очень велик. Но и во всем этом многообразии новая книга стоит особняком.

Прежде всего, потому, что «Путешествие» – это действительно беллетристика. Не памфлет. Не визионерское пророчество. Не конспирологическая агитка. Не развернутое культурологическое эссе. При том, что элементы всего вышеперечисленного здесь присутствуют, не они определяют главные (как представляется) задачи книги – те лежат в большей степени в области художественного, а не публицистического.

«Путешествие в Элевсин» – это изящнее и стилистически тщательнее, чем обычно, написанная книга, меланхоличная, с грустным юмором. В ней, повторюсь, как всегда у Пелевина, говорится о многом и о многих, но прежде всего о писателях и писательстве. На описываемое автор смотрит с явным литературоцентрическим уклоном. Возьмем пресловутую виртуальную реальность, один из главных пелевинских «специалитетов». Здесь автор разбирает все, кажется, возможные методы ее создания (от компьютера до наркотиков), и приходит к выводу, что старая добрая литература – лучший из них. Это открытие, похоже, очень обрадовало самого автора. Может, поэтому финал «Путешествия» светел и лиричен, как мало где у него (сравним с полным отчаяния финалом базовой книги цикла, к которому принадлежит «Путешествие», «Transhumanism Inc.»; еще в этом цикле «KGBT+», тоже мрачноватая вещь).

Дело происходит в Древнем Риме – ну, точнее, в тотальной симуляции Древнего Рима, которая, в свой черед, находится внутри воображаемого мира, создаваемого элитой общества – чьи мозги давно заключены в отделенные от тел резервуары и заняты тем, что придумывают реальность… Поэтому можно смело отбросить оговорки и иметь в виду, что Древний Рим «настоящий». Иной реальности все равно в романе не существует.

История построена по принципу, знакомому всякому читателю античной прозы – травелог пополам с диалогом. Двое путников перемещаются по полному чудес миру (каким, в известном смысле, мог бы видеть его Апулей), непринужденно и поучительно беседуя обо всем на свете. Нет нужды, что все происходит в универсуме двойной виртуальности. Мы узнаем мнение собеседников об очень многих предметах – об античном мире и мире вообще, о девушках, о нейросетях, о сущности и парадоксах власти, и даже о группе Pink Floyd, и т.д., и т.п. Разумеется, везде рассыпано бессчетное количество отсылок к прежним сочинениям Пелевина. Написано остро, парадоксально, с крепкой иронией (так что верить всем утверждениям героев точно не стоит) – но совсем, за некоторыми исключениями, не зло! Неожиданная благостность, обуявшая автора, тоже производит впечатление.

Само собой, хватает и шуточек про нашу с вами современность, анекдотов, подколок в адрес властей и актуальных общественных деятелей, но их меньше, чем обычно, и они тоже более мирные, чем обычно. Да и сосредоточены преимущественно в начале книги, дальше благостность только возрастает. Некоторые острые словца запоминаются – например, обидное прозвище «муниципальных поэтов».

Что касается литературы, то на протяжении всей книги возникают тени, мотивы, герои, сюжеты двух великих русских романов – «Преступления и наказания» и «Лолиты». Тесная связь между ними стала в набоковедении общим местом. По Пелевину, именно эти книги определили программу нашей с вами жизни на века вперед, что, с одной стороны, учитывая характер сочинений, не очень весело. А с другой – ведь именно писатели сумели сделать то, что никакой самой продвинутой нейросети не под силу! «И я, и я писатель, художник слова» – как бы восклицает здесь автор, демонстративно разламывая и отбрасывая прочь свои бронзовые венки публициста, сатирика, футуролога, проповедника поп-буддизма и прочая, прочая.

Ну и на минуточку – герой в финале радостно видит неопалимую купину, в какой, как известно, Моисею явился Бог. И очень красочно это описывает: «Сердце мое содрогнулось. А затем дух отвратился от земного и устремился ввысь, стараясь достичь чего-то невыразимого и небывалого, появившегося в прорехе реальности. Конечно, это не получалось, потому что такое было невозможно в принципе – но в самом центре невозможности вдруг вспыхнул зеленый луч, похожий на раскрывшийся в небе глаз, и это все-таки произошло. А еще через миг небесный огонь погас, и я рухнул на землю». Есть истинные ценности-то! Есть что-то подлинное! Разумеется, сразу же Пелевин огораживает видение частоколом кавычек – не намек ли это на другие сочинения? не является ли иллюзией это видение? Если учитывать, что дело происходит в тотально иллюзорном мире, то это такая правильная иллюзия.

В общем, в этот раз у Пелевина получилось что-то в стиле старого доброго позднего модернизма. Так сказать, Дюрренматт, но с нейросетями. Написано увлекательно (середина, впрочем, слегка провисает). Хотел сказать, что любим мы Пелевина все же за другое....но ведь за это – за мастерство, за умение меняться – тоже! И кстати, о позитивности настроя автора: какие еще нужны доказательства, если книга начинается (эпиграф) и заканчивается ни чем иным, как песней «Прекрасное далеко»! На латинском языке.