Любимое кино: «Старикам тут не место» (2007 г.)

История рассказывает о простом рабочем, ныне уже вышедшем на пенсию, который, занимаясь охотой, случайно обнаруживает место бойни наркодилеров и, так как не осталось ни одного выжившего, решает прибрать «ничейный» чемоданчик с двумя миллионами себе, даже не догадываясь о масштабах катастрофы, которая будет стоять за этим действием. По следу, оставляя огромное количество трупов, будет идти настоящее зло – Антон Чигур. А расследовать все это будет местный шериф, которому тоже пора на пенсию, ибо то, что он видит, слабо поддается контролю и усмирению.

«Если твои принципы привели к такому концу,

какой от них был прок?»

Коэнам не впервой разговаривать на тему человеческой алчности, которая запускает маховик кровавых последствий. Когда к алчности примешивается еще и принципиальность – получается слишком уж убойный коктейль. Простой человек Ллувилин Мосс, в исполнении Джоша Бролина, оказывается не таким простым, обладающим определенным внутренним стержнем, что даже погоня от смерти с деньгами не способна охладить его пыл – он не пытается остановить жестокую игру в «кошки-мышки», но идет до самого конца, даже когда за ним охотится сама смерть. Образ загадочного человека Антона Чигура, наверное, самое живое и страшное воплощение зла на экране (пусть у него даже идиотская прическа, но она еще добавляет градус инфернального в образ этого жестокого убийцы). Не говоря уже, что и оружие Чегура не совсем обычное (смотрите сами). И как самый настоящий злодей он невероятно умен и оценивает человеческую жизнь с помощью монетки: иногда предлагает решить судьбу человека в игре «орел и решка». Впрочем, деньги уже становятся наивысшей ценностью, превосходящей жизнь человека.

Что же до шерифа Тома Бэлла, которого исполнил почетный Томми Ли Джонс, то это и есть тот персонаж, сквозь который проходит эта история о противостоянии двух почти равноценных сил. И в его образе сквозит образ Мардж из оскароносного «Фарго», практически являя собой бессилие закона над ураганом жестокости. Но и также уровень изменения мира, в который престарелый шериф уже вписывается с трудом. Даже вскользь ироничные комментарии воспринимаются сквозь призму усталости. «Смейся, смейся. А что нам еще остается?» – реагирует он на смех своего помощника, когда шериф зачитывает новости с газеты. Действительно, больше ничего, ведь старикам тут не место. Сменяемость поколений, которые как годовые кольца идут друг за другом, являя собой то дерево, которое, в конце концов, может рухнуть, неотвратимость будущего и постоянство насилия воспринимаются тяжело шерифом, у которого в голове еще свежи идеи о справедливости и чести, будто это еще когда-то было, но сейчас от них и след исчезает, как после песчаной бури. Тому, кто живет прошлым, отводится роль стороннего наблюдателя, ведь то, чем он жив, прошло давным-давно.

— Передай маме, что я ее люблю.

— Но твоя мама умерла.

— ... тогда я ей сам передам, когда встретимся.

Серьезность Коэнов также ограничивалась книгой, которой они неуклонно следовали, но и сама тема требовала в этот раз другого подхода: режиссеры даже отказались от музыки, а само повествование довольно неспешное, но с постоянно нарастающим накалом. Конечно, юмор немного и втиснулся, но это уже далеко не колики в животе от «Большого Лебовского» – все довольно серьезно. Чем и хороши братья Коэн – они максимально разнообразны, и картина «Старикам тут не место» одна из самых значимых работ этих жонглеров жанрами – мрачная, насыщенная и отчасти философская.

Егор ОКУНЕВ