Гуманный камертон «Сердца пармы»

Давно хотела выразить свое мнение о фильме «Сердце пармы» режиссёра Антона Мегердичева, который прошел в кинотеатрах осенью 2022 года. «Роман-эпос, своевольная сказка для взрослых «Сердце пармы». Автор всегда подчёркивал, что слово «парма» надлежит писать именно с маленькой буквы, а не с большой. Для него, в первую очередь, «парма» – это плосковершинные возвышенности и хребты на Северном Урале, покрытые елово-пихтовыми лесами. Хотя имеется и другое обозначение, к примеру, так раньше называли Великую Пермь или Биармию.» Думаю, что в профессиональных и специализированных источниках со временем победит вариант «парма», а в новостных и обзорных статьях будет продолжать использоваться два варианта (причём, в некоторых случаях одновременно). В прокатном удостоверении на фильм всё название, к сожалению, написано заглавными буквами.

И вот наконец-то расшифровала диктофонную запись осенней беседы с Владимиром Корчевым (театральный режиссер). Он сходил первый раз на «Сердце пармы» и ему так хотелось впечатления обсудить с понимающим человеком, что он мотивировал и меня сходить. Сам второй раз ещё сходил. И вот мы обменялись впечатлениями.

Галарина: Фильм значимый. Дай бог, чтобы киношный народ, что пытается деньги осваивать, поймет – как их надо осваивать.

Владимир Корчев: Не сказать, чтобы это популярно было. Не очень много народа в зале, но есть.

Г.: А тут, видишь дело не в популярности, а в том, что часто качественные, но очень провальные в прокате, фильмы с большим бюджетом типа "Клеопатры" с Лиз Тейлор, становились потом камертоном и эталоном. Я считаю, что рекламы было мало. Ролики-тизеры в интернете, в телеэфире навалом шло. Но не только так надо было завлекать. Надо чтобы у Малахова, например, на ток-шоу сидели учёные-историки и спецы из съёмочной команды – режиссер, сценарист, художники по костюмам и декораторы, постановщики вот этих вот конных трюков. Там конные лавы прям шли такие, лошади валились, бедолаги. Это же сложно снимать. Каждый день в рекламной компании надо было кого-то вытаскивать – того, кто строил городок, того, кто придумал батальные сцены. Вот эти копья или вот огромные щиты вставали из земли внезапно.

В.К.: Вообще придумки были прекрасные. Всё аккуратно было сделано. Тема битв не педалируется. Оно всё имеет место быть в истории. Я очень не люблю батальные сцены, военные фильмы не моё. А тут я сидел и думал. И, видишь, со второго раза я нашёл, что сказать. Потому что это не оставило меня равнодушным и в первый просмотр. Не выдержал – и второй раз сходил. И во второй раз я увидел больше деталей.

Г.: Конечно, там же сколько скомпрессовали. Это ж книга огромная.

В.К.: Может, я даже книгу прочитаю.

Г.: У нас в «Истоках» Алексей Чугунов отзыв в свое время на книгу написал. 

Получается, по книгам Алексея Иванова уже три фильма снято. «Золото бунта», «Географ глобус пропил» и вот этот. А, ещё сериал «Тобол» (8 серий) был, по одной из сюжетных линий сделали отдельный фильм «Тобол».

В.К.: Слушай. Это ведь востребованный автор, ныне живущий и не старый.

Г.: Это интересный феномен, что человек создает значительную такую драматургическую основу, которая привлекает режиссеров. Получается, в ней движение есть. Вообще главное что? Мы вот ругаемся на семинарах прозы, что нет развития героев. А тут явно, что развитие героя идет всё время. Чем хорош Александр Кузнецов (актер) – ему было что играть. Не просто возвышенный картонный персонаж. А у него прям полноценный, полнокровный очень человек вышел, потому что всё время в глазах мысль. У персонажа Алексея Иванова есть в голове мысли. У писателя есть мысли, которые он вкладывает в основу героев.

В.К.: У Александра Кузнецова глаза какие выразительные.

Г.: И прям он эту мысль автора передаёт, то, что в голове героя происходит – он может передать эмоциями.

В.К.: И этот момент, когда он плачет. Слёзы, я вообще склоняюсь к мысли, что они натуральные.

Г.: Натуральные. У него такое погружение было.

В.К.: Когда сын плачет и он, князь Михан, плачет. Сын кричит. Жена ушла непонятно куда. И вот он плачет. И он реально там «Подожди сынок, не умирай». Это круто. Ему веришь.

Г.: Я тут хочу сказать про актеров. Тут даже второстепенные герои, небольшие роли исполнены блистательно. Нянька какая была в начале. Я просто обмерла от восторга от игры Розы Хайруллиной. Думала: «Боже, как давно я такого чуда не видела».

В.К.: Вот, это вот "Мее-е", когда она подходит к Тичерти, говорит "Глупая девчонка", кинула опилками и тут же обласкала. Всё на своих местах.

Г.: Прям это то, чего давно не видела у нас. Это органика просто потрясающая. Великая, великая актриса.

В.К.: Притом ведь идея-то какая. Это ж фильм не про войну, а про мир. Какая гуманистическая его основа, пацифисткая, антивоенная по сути. При этом батальные сцены есть. Формально не придерешься – да, защищал свою землю. Всё такое. Но он сделал это в самый последний момент, когда других аргументов уже не оставалось.

Г.: И потом там есть очень интересные фразы, когда велят ему нападать на соседа, побратима-татарина, – мол, царь Иван идет на Казань и вам надо, из Москвы велят. А пермский князь отвечает: «Из Москвы не видать». А у меня есть стихотворение со строчками «Из Москвы Расеи не видать». Я аж подскочила.

В.К.: Ну вот, твоё мнение как профессионала интересует меня именно по композиции фильма. Его лейтмотив.

Г.: Лейтмотив очень хороший. Развитие личности. Причем многостороннее, многогранное развитие личности. Он же, князь Михаил, растет вместе со всеми. В фильме, думаю, образ князя Михана-Михаила противопоставлен Ивану III (актер Фёдор Бондарчук), который в погоне за глобальными политическими целями невероятно жесток. Он окружил себя преданными профессионалами-военными и не знает, чем живет и дышит простой русский народ. А Михан знает и чувствует, чем живут и дышат все простые народы вокруг. Он космополитичный, он изучает языки всех людей, которые его окружают. Каждому может слово молвить на его языке. У него есть чувство собственного достоинства, но нет чувства национального превосходства, и даже религиозного превосходства нет, есть уважение. Он не узколобый шовинист. С крестителем Ионой (актер Евгений Миронов) сцена какая большая. Он сам искренне верует. Сцена какая, как он молитву читал. Очень красиво там свет поставили в этом моменте. Но Михаил уважает право человека выбирать свою веру, свою религию.

В.К.: Ты обратила внимание, что князь Михаил похож в некоторых сценах на Николая II?

Г.: В некоторых похож, но это просто расстановка глаз у актера. Ширина, вот эта вот пропорция, как глаза разнесены и переносица. Ну это русский такой типаж, много встречается в определенной части России.

В.К.: Я думаю, устроители фильма это увидели, они ж всё равно понимают такие вещи. Я думаю – это ненарративное напоминание, визуальное напоминание преемственности.

Г.: Я думаю, тут дело не в Николае II, скорее типажно ориентировались с тем, что определяется визуально как родное. Я бы соотнесла с русскими витязями с картин Константина Васильева. Он рисовал этих богатырей, витязей, князей стилизованно. И вот эта вот пропорция в лице у актёра есть. Это общая, так сказать, биометрическая метка – славянскость – вот это расстояние глаз, скулы. Потому что у европейцев, у тех же германцев по-другому глаза расставлены, тоже вроде голубоглазое, белокурое лицо, но оно другое. Русские скулы истощенные, так сказать, «безлошадные» я их называю. С провалинами-впадинами щёк, они тоже славянские такие, великомучеников так рисуют.

Я бы еще вот что отметила – писатель Алексей Иванов создает третий вариант русской истории. «Откуда пошла земля русская». Понимаешь. Первый вариант у нас – Киевская Русь. Второй вариант – Великий Новгород. Наиболее исследованные исторические дороги. Откуда, куда и как идёт Русь.

Новгородское вече, посадники, ушкуйники, поморские дела. Архангелогородцы – оттуда, где свобода русская всегда была. Без Орды, без крепостного права.

Две линии было – линия республиканская и линия династическая, имперская. Иван III на Софье Палеолог женился (племяннице византийского императора), чтобы подчеркнуть преемственность – Москва – Третий Рим.

И вот третья дорога – я бы определила её как этнографическую. Каждый писатель интуитивно находит то, что остальным станет ясно через много лет. Алексей Иванов этот роман написал около 2003 года. Он нашел третью линию развития Руси, что Русь собиралась из народов, которые вливались в неё. Вот эти чудь, меря и прочие. Они же жили в месте около реки Москвы, и название ей дали они. Когда Юрий Долгорукий пришел обустраиваться, там были кругом финно-угорские племена. Они все вплелись, обрусели. Рязанщина сплошь финно-угорская была. Вот эта линия никаким образом не была проработана в историческом плане, каким образом это влияло? Всё равно ведь влияло. Тюркскую линию – татаро-монгольское нашествие и его последствия каким-то образом ещё проработали. Худо ли, бедно ли, но романы какие-то были написаны про Золотую Орду и прочие дела.

А вот эта линия плавного этногенеза вообще не проработана была. Как собралась русская кровь, из кого, каким образом это происходило. Тут показан принцип собирания русской крови. Как они все стали русскими. Или россиянами. Как все эти вогулы, остяки, бесермяне, «чудь и меря» стали русскими людьми. Они не исчезли бесследно, они в нас растворились.

В.К.: Да, конечно. У меня душа пела – как Александр Кузнецов красиво говорил на коми-пермяцком.

Г.: Вот писатель и сценаристы смогли очень хорошо вытащить эту линию, что у зрителя прямо полное принятие. Да, это хорошо. Нет отрицания. Мы все понимаем. Мы все не чужды всем этим людям на экране. Нет противопоставления «белого» человека и «аборигенов». Нет противопоставления русского человека и этих лесных «эльфов». Потому что когда про Ермака или других покорителей Сибири читаешь, там сплошное противопоставление – шли, понимаешь, русские люди и несли сабли, порох и свет просвещения. А тут показан процесс взаимовлияния и слияния культур.

Еще фраза мне понравилась, это жрец говорит: «Русский Бог, он странник, пришел и ушел, а наши Боги с нами из земли выросли». Русский Бог он действительно странник – такую Землю обошел, одну шестую часть суши. Он шёл дальше, и дальше, и дальше. Он отличается от Бога латинян. Он немножко другой Бог – он странник в лаптях, причем в лаптях протопопа Аввакума. Пора бы уж его житие экранизировать, да кто ж на такое пойдёт. На русского странника отвлеклась, вернусь к Богам, которые росли из местной земли. Я вот вспомнила опять свои стихи «Мой Бог – не государство, а страна, мой Бог – не государство, а Земля». Понимаешь, этот персонаж, князь Михан, олицетворяет что его Бог – его Земля, его люди, за которых он ответственен. Не кто-то там сверху. Ни политические интриги, ни какая-то прибыль. Он вот родился из этого места и его защищает, как Боги вогулов.

Он сам богоподобный и богоравный, если исходить из терминов «Илиады» и «Одиссеи» Гомера. Помнишь, там было «вот богоравные мужи», когда характеризуют достойных героев. Герои все ж таки разные бывают. И вот нам показывают богоравного мужа, князя пермского Михаила и поэтому, если исходить из такого мифологического тезиса, на ком он мог жениться – конечно, на воплощении Богини. Героиня Тичерть – она ламия, это жрица-аватар Золотой Бабы.

К.: Фактически эта пара получает двойное благословление. Сначала отец князя говорит: «Женись на этой дочке». Затем отец Тичерти за несколько мгновений перед смертью благословляет «Женись». И всё это имеет реальную под собой подоплёку политическую и мифическую. Да.

Г.: Эта пара, как там в Древней Греции говорили: «красивейшие девушки благороднейшим юношам». Это такое обрядовое, занебесное сочетание – когда властитель Земли сочетается браком с представительницей Земли, с представительницей своего народа.

К.: Притом это межнациональный брак, что важно.

Г.: И на немецкой принцессе и византийской царевне жениться это тоже межнациональный брак. А тут другое – Тичерть, плоть от плоти из этой земли, из этого люда. Не привезенная издалека заморская княжна или с другой сторонки боярская дочка.

И очень понравился мне этот пастырь – креститель Иона. Ох и вредный батюшка.

К.: Миронов сыграл вообще хорошо.

Г.: Он мне так запомнился со всеми закидонами, каверзами, прибабахами. «Всех в воду, всех крестить» – он радуется, он улыбается, а ничего, что зима и люди в реку холодную лезть не хотят. А у него ликованье блаженное. Там много примочек именно актерских, тонко сделанных. Но и мысль тоже не забывается. Он хитрец изрядный и умнейший мужик. «Я хотел этих людей крестить, дать им новую веру, а ты их, людей, режешь как скот». Режешь, а кому я дам новую веру, если ты их всех перережешь? Кому нести веру, если всех перерезать? Вот в чем фишка, что и как он говорит, а воевода Федор Пестрый (Виталий Кищенко) ему отвечает «То дело государево!», а Иона парирует мрачно «Значит, безбожное!».

К.: Там такие моменты противостояния центра и периферии, духовной и военной стратегий. Я вот стихи после фильма написал, не про сам фильм, но «Вдоль белесой реки протянулся неистовый город»…

Г.: Тут уж всё смешалось у тебя – и впечатления от кино и твои эмоции. Строчка про «сердце в мембране» напомнила, сколько там было в фильме сердец, вырванных служителями языческого культа. Эти жестокие первобытные культы за все брали кровью и жизнью. Но ведь и жизнь была тогда проста. Люди ходили по краю Нави и Яви. Они по-другому относились к своему существованию. Индивидуального существования тогда не было, было коллективное. Изгнанный из племени умирал от тоски, а не потому что не мог выжить физически. Мог, если его куда-то посылали, он даже проходил весь мир и возвращался, и ничего с ним не происходило. Путешествия Ибн Фадлана и Афанасия Никитина тому свидетельство. А вот изгнали из племени, лишили имени – и всё, человек умирал. Пара месяцев буквально и исчах. Было такое. Так сознание было устроено. Вот сейчас современный мир другой. Но эта ипостась нашего сейчас бытование – это скручивание всех миров, что мы в себе несем. Я давно этнографическую тему изучаю. Я просто с этими родноверами, родологией всё себе здоровьичко и мозг поправляю.

К.: Для меня в этом фильме тема пантеизма, космополитизма была важна и гуманистическая направленность. Убедительно сыграно, то есть сочетание хорошей режиссуры, хорошего материала, и хорошего кастинга актеров.

Г.: На самом деле, очень довольна, что могут наши снимать достойно – и умно и зрелищно. Столько специалистов не просто получили оплату за добротную свою работу, но и работа этих многих и многих людей сплелась в достойный результат. Профессионалу это важно – достойный итоговый результат. Чтобы костюмчик сидел, чтобы не как у Райкина – «я лично пуговицы пришивал, к пуговицам претензии есть?».

По итогам фильма много смотрели в интернете на места сьемок. Подумали, раз практикуем внутренний туризм, – хорошо бы летом туда съездить – туда, где этот деревянный город-крепость построили. В сети полно отзывов от туристов. Я рада, что его сохранили, хоть как пример деревянного зодчества, что везде сожгли и уничтожили.

К.: В Перми есть хороший объект – музей деревянного зодчества Хохловка под открытым небом. Недалеко от Перми. Это для сведения. А то даже Чердынь – это 260 км от Перми. Можно еще интересно попутешествовать по Каме. По Великой Парме.