Торговля здешнего города, вследствие значительной отдалённости его от главных торговых центров и неудобства водного пути, очень незначительна. Предметы отвоза суть: хлеб, поташ, шадрик, сало, мочала, лубья, ободья и прочие лесные изделия. Предметами привоза служат: товары колониальные, чай, меха, медные и стальные изделия и прочие товары, необходимые для потребностей жителей. Всё это закупается и привозится из Нижнего, Москвы и Казани, большею частию водой, частию же сухопутно — зимой. Промышленные заведения в Уфе следующие: заводы свечные, салотопенные, мыловаренные (1), водочный, паточный, пивоваренный, несколько кирпичных, маслобойные и кожевенные заведения; но количество товара на них выделываемого — незначительно; фабрик же здесь вовсе не существует.
По воскресеньям в Уфе существует рынок или (по местному выражению) базар. Базары эти бывают иногда очень обширны, особенно зимой, так что занимают большую половину площади и чрезвычайно полезны для горожан. Поселяне окрестных деревень привозят сюда дрова, сено, хлеб, овощи, масло, ободья, лубья, доски и некоторые мелкие, деревянные изделия, также различную живность, как-то: говядину, свинину, домашнюю птицу, дичину; приводят даже на продажу лошадей и коров.
В конце Января бывает здесь ярмарка, продолжающаяся 12 дней; но торговые обороты её очень незначительны. Самая высшая цифра привоза не превышает 500000 руб., самая низшая равняется 150000 руб., принимая в расчёт круглые числа; продаётся же не более половины привезённого. Главные статьи привоза составляют: чай, сахар, меха, медные и стальные изделия, каменная и стеклянная посуда и товары москотильные и красные. Ярмарка здешняя есть — самое весёлое время, только погода ей редко благоприятствует. Посетителей после обеда на ярмарку собирается довольно много, но не столько покупать, сколько погулять и поглазеть.
Жизнь в Уфе в хозяйственном отношении, хотя и сделалась в последние годы значительно дороже против прежнего, но при всём том, сравнительно с другими городами, не дорога, исключая годов неурожайных и вообще почему-нибудь неблагоприятных, например, как нынешний год. Предметы первой необходимости, как-то: хлеб, мясо, сено, овощи почти постоянно дешёвы. Напр., цена ржаной муки часто доходит от 25 до 20 коп. за пуд, пшеничной от 35 до 30 коп.; овёс — от 15 до 10 коп.; воз сена от 70 до 50 коп., масло скоромное от 18 до 15 коп., сотня капусты от 1 р. до 60 коп. (2); но дрова лет семь тому назад почти внезапно повысились; так, наприм., сажень вязовых дров, стоившая прежде 1 руб., поднялась до 1 р. 50 коп. и даже потом до 2 руб. Одно только мешает в хозяйстве — это дурное качество прислуги, на что почти все жалуются, хотя цена её в последнее время и возвысилась. Квартиры здесь, особенно в более отдалённых частях города, недороги; но их мало и хорошего удобства в них не найдётся.
В заключение считаю не лишним сказать об Уфе, что она — город вообще тихий, скромный; монотонность и однообразие в ней очень ощутительны; оживляется же город только в летнее время. Тогда можно встретить весёлые толпы гуляющих; говор и песни слышатся чаще; но зимой, исключая времени масленицы и святок, он скучен и уныл. Любителям уединённой и тихой жизни он нравится, но для жаждущих удовольствий и частых развлечений он кажется очень скучным городом.
(Оренбургские губернские ведомости. Часть неофициальная. 1864. 17 октября)
Со времени своего основания Уфа, как город недавно основанный и в местности ещё не вполне подчинённой Русскому владычеству, испытывала сначала и нападения и осады; кроме того в ней случались и другие бедствия, как то: пожары, эпидемии и т. п. Укажем на те из них, которые или записаны, или сохранились только в народной памяти.
Вскоре после основания Уфы, Сибирские царевичи Аблай и Тевкей, с толпами татар, делали нападение на покорившихся России башкирцев. Против татар выступили уфимские служивые люди и, встретив их в 15 верстах от города, за рекой Уфой, вступили с ними в жестокую битву, в которой много погибло народу с обеих сторон. Наконец татары были разбиты; царевичи же с остатками своего войска скрылись в соседнем лесу(4), где, после десятидневной осады, были взяты в плен и отправлены в Москву. За подвиг этот уфимцев наградили золотыми деньгами (московками), а сколько кому дано было – записано в так называемую золотую книгу, долго хранившуюся в прежней Уфимской провинциальной канцелярии.
В 1676 году начался первый бунт башкирцев, называемый Сеитовским и продолжавшийся целые три года. Башкирский старшина Сеит, отказавшись от платежа ясака и взбунтовав башкирцев и ближайших киргизов, начал жечь русские селения, грабить жителей, а сопротивлявшихся вешать и расстреливать стрелами. Он явился сначала на границе Исетской провинции, в Уральских горах и укрепившись между реками Уфою и Аем, упорно сопротивлялся всем командируемым против него отрядам; даже в воеводском округе г. Уфы сжёг сёла Касимово и Лавошное (в 20 вер. от города). Во время этого бунта погибло много христиан, причём и самой Уфе грозила немалая опасность; но явившийся между башкирцами раздор на время отвлёк их от русских. Соперником Сеиту явился старшина Андор и сообщники первого частию разбежались, частию же пристали к Андору, который в свою очередь тоже погиб от измены. Для усмирения башкирцев послан был из Москвы воевода Фёдор Зеленин с стрелецкими полками и с частию казаков; но, несмотря на то, бунт был усмирён только после больших усилий и потерь со стороны русских и без всякого возмездия башкирцам.
Этот бунт послужил поводом к установлению крестного хода в село Богородское с иконой Казанской Божией Матери, о чём было уже говорено при описании нового собора. Кроме упомянутого предания о явлении этой иконы, существует ещё другое, более достоверное, которое считаю не лишним здесь передать. Когда селу Богородскому, наравне с другими окрестными сёлами и деревнями, стала грозить опасность от башкирцев; тогда какой-то благочестивый человек посоветовал жителям немедленно приобрести список с явленной иконы Казанской Божией Матери, находящейся в Казани. Они с усердием поспешили исполнить этот совет и потом, когда приближался неприятель, выносили эту икону и на неприятеля нападал или страх, или слепота и он отступал, не причинив вреда. Таким образом село Богородское было спасено, и жители, в вечное воспоминание этого события, испросили позволение перенести чудотворную икону в город и установить крестный ход. Из этого видно, что последнее предание признаёт эту икону не явленною, а только чудотворною. Это не лишено вероятности, если принять в соображение, что все явленные иконы получают наименование по месту своего явления; наприм., явившаяся в Смоленске называется Смоленскою, в Тихвине – Тихвинскою и т. д.; настоящая же называется Казанскою и имеет совершенное сходство с той, которая находится в Казанском девичьем монастыре; да притом и время крестного хода совпадает с тем крестным ходом, который совершается в Казани.
В 1707 году, в декабре месяце, под предводительством Алдара и Кусюма снова вспыхнул бунт. Причиной этому было безрассудное самоуправство и жестокость бывшего тогда в Уфе комиссара Александра Сергеева, который силой отнимал у башкирцев лошадей и, под предлогом отыскания беглых, разорял их жилища; кроме того, его обвиняют ещё в том, что будто бы, зазвавши однажды к себе на обед их старшин, опоил их какою-то отравой. Вследствие этих притеснений башкирцы, в соединении с мещеряками и тептярями, взялись за оружие, стали нападать на русские селения, разоряя и предавая всё огню; делали даже приступы к городам Мензелинску, Бирску и Уфе, и таким образом бунт распространился до пределов Казани. Но мужество и распорядительность Казанского Губернатора отвратили опасность: башкирцы были прогнаны и возмущение прекратилось. В записках Ребелинского прибавлено, что, по произведённому следствию, комиссар Сергеев за свои поступки был казнён, а Кудрявцев за допущение беспорядков получил выговор.
_________________________
Продолжение следует…