Такие читатели – мечта автора

Накануне отъезда в столицу по приглашению главного редактора и издателя журнала «Литературные знакомства» Лолы Звонаревой, в котором я подготовила подборку из произведений уфимских авторов, я получила рецензию от писательских курсов. Замечания по предисловию и первой главе мне показались дельными. Поэтому в поезде я была занята переделкой предисловия к своей новой книге.

В 5 утра прибыли на вокзал. Прождала до 5.30 — открытия метро. Карта «тройка». Переходы, переезды. Ужас, с тяжелым чемоданом. Грузом с книгами… Лестницы, лестницы, если есть пандусы, то очень неудобные.

Темно, зимняя погода, снег на асфальте, гололед, несмотря на щедро посыпанные реагенты, которые вначале приняла за град. Но колеса чемодана скребли по граду не по—градски, оказалось, это мелкие камушки. В чем их фишка, не понятно. Стоят на улице жестяные ящики, и дворники, как древние сеятели, разбрасывают их по тротуарам. На улицах народу единицы, в основном мужчины.

Трехэтажный особнячок. Света нет. На звонок в двери реакции не было. По телефону реагирует автоответчик. Полчаса походила по двору. После суток в вагоне хорошо.

Ещё раз в дверь. И наконец отозвались. Хотя бы поставить багаж.

Заселят только после 12. Посидела на кухне, уютный круговой диван. Выпила таблетки и запив водой из крана. Не нашла кулер с питьевой водой. В 8 утра двинулась в метро. Оказалось, хостел в 10 минутах ходьбы от метро. Утром я, выходит, прошла вкруговую, шла больше получаса.

Парк Зарядье зимой не впечатлило. Одни дворники, и их много, 1—2 прохожих. Прошлась по мосту. А хочется кушать. Но понедельник, раннее утро, только дети катаются на катке на Красной площади. И музыка «Напилася я пьяна» — самое то для детей. На площади тоже одни дворники и секьюрити. До открытия ГУМа полчаса, там кафе. Казалось совсем недавно, а на самом деле три года назад, после приезда из Лондона, я приходила сюда за новым телефоном (увы, свой остался в Англии на зарядке). А потом я сидела здесь же на третьем этаже, наслаждалась блинами с вареньем из еловых шишек. А сидящая напротив меня интеллигентная москвичка лет 70 рассуждала о том, какие эти англичане нехорошие, так и мечтают завоевать Россию.

Тупо прохаживаюсь вокруг катка с комплексом киосков, группами охранников, дворников в оранжевых куртках. Наконец, пробило 10 часов утра. Сразу на третий этаж. Блины с вареньем из еловых шишек. Второе блюдо — в другом отделе. Но ощущение голода не проходит.

Решаю поехать на обзорную экскурсию по городу. Дом Пашкова возвышается, как король. Туда я хотела бы попасть.

Пора заселяться. Погуляла по окрестностям. Музей Высоцкого, церкви, храмы, сталинская высотка.

День второй. Итак, по плану ВДНХ выставка реконструкция терракотовых воинов. Я слышала о б этих обнаруженных в Китае давно. Что привлекло? Грандиозность замысла и воплощения. Воссоздать целую армию из глины красивого оттенка терракоты, галерею портретов воинов, представителей нации — как обычно Китай не разменивается на мелочи.

Хотелось разглядеть лица и понять, что делает армию сильной вообще и в частности, что движет массой людей, вынужденных убивать себе подобных.

Мой знакомый китаевед на вопрос, какая черта доминирует в нации, ответил: «Эгоцентризм. Они считают, что весь мир должен вращаться в их орбите». В 2013 году мы были с подругами в Китае, но этот музей был далековато. В Пекине поразило обилие военных. Они шли по улицам с неестественно вскинутой кверху голове. Потом выяснилось, что во время муштры им прикрепляют иглу под горло. И чтобы не задеть её, приходилось все время помнить, что голова должна быть вздернута вверх.

Водитель такси на вопрос, с кем собираетесь воевать, ответил тут же: с Америкой и Тайванем. Но накануне отъезда я прочла в «АиФ» статью военного эксперта о том, что все боевое вооружение Китая направлено на пробивание бреши в наших боевых вооружениях. Это неприятно угнетало психику.

А водитель добавил:

— Вся территория до уральских гор принадлежала Китаю. Это Петр 1 у нас отобрал.

— Кто сказал? — Не выдержала я.

— В школьных учебниках написано.

В разговорах с россиянами, которые обосновались в Китае, выясняется, что они переехали сюда. «Здесь безопасно для нас и детей», — мне это непонятно. Хотя я была в Китае в 1993 и 1995 годах челноком. Кульджа и Суйфэнхэ были нищими, почти феодального вида городки, с рикшами, людьми с тёмными натруженными лицами, женщины в военных френчах, и другая сторона страны — сытые наглые упитанный лица с небрежными манерами в дорогих магазинах, мошенники в подворотнях, которые отработанно кидали русских челноков, возвращая вместо 100 долларов один. Или всучивая совсем другого качества товар в пакет, пока ты расплачивается с напарником.

Доехала... От метро до главного входа ВДНХ идти долго. А от ворот до павильона с воинами больше получаса ходьбы. Когда каждая минута на счету, спешишь, спина и волосы мокрые. Когда я уже выдохлась, любезно парень в полном воинском обмундировании около макета вертолёта с бомбами по бокам, подтвердил: «Ещё дальше метров 150». Думала уже, не повернуть ли назад.

Дошла. У меня оставалось 15 минут. И вот они, «осколки» 8-тысячной армии глиняных солдат. Лица воинов, колесницы, лошади. Впечатляющее зрелище.

Оказалось, от главного входа ВДНХ по всему периметру ходит бесплатная маршрутка!

Мчусь в хостел. Так, собрать все необходимое для презентации, книги. Хорошо, что тема в голове. Полчаса отдохнуть от спешки. И снова в метро. Ох и тяжелая сумка через плечо. Сначала в дом Булгакова, разрешить оставить до вечера книги там. Потом встреча с Леночкой Фёдоровой, познакомились на РосКоне в 2017. Мы идём в кафе ЦДЛ. Во время этого позднего обеда она рассказала о своих творческих успехах. И надо же, попадает в актуальную тему. Она написала спектакль о полярниках. У нас активно действует и проводит просветительскую работу музей нашего земляка полярника Альбанова. Просто удивительные совпадения. Я предложила ей свести ее с Яниной Свице, которая со всей душой прикипела к теме полярников.

— Как ты так много пишешь? – спросила Лену, поражаясь ее огромному количеству книг.

— Что-то свыше ведёт. Я просто сажусь, пишу и когда опомнюсь — вот это да. Уже 500 страниц накатала.

— У тебя очень умные содержательные диалоги. А я пишу трудно, серьёзно, вдумчиво. Получается, долго.

Подарили друг другу свои свеженькие издания.

Все было спокойно, самочувствие было нормальным. Правда, слегка поташнивало, а ещё дома неделю сильно болели левая половина груди и рука. А тут вдруг еле добежала. И так раза четыре — бурная неукротимая рвота и понос. После этого жажда, губы запеклись. Но даже запах  пищи вызывал рвоту. Сразу иссякли силы. Хотелось лечь. Лена смотрела на меня с сочувствием и удивлением.

— Подобное было со мной после поездки на гору Иремель, — едва отдышавшись, сказала я Лене. – После этого я написала свой первый рассказ.

— Тот самый, про больницу, который обсуждали на Росконе?

— Поразительно, как ты помнишь его, – я была потрясена. И испытывая чувство неловкости от того, что со мной происходило сейчас, добавила. – Видимо, это происходит к новому рассказу.

Лене пора было на электричку, она живет в Подмосковье. А я вернулась в музей Булгакова. До презентации еще два часа. Нет сил. Охранник Марс, татарин, земляк. Объяснила: пристройте меня куда-нибудь в уголок. Мучили сонливость, бессилие, жажда.

Он принял деятельное участие. Попросил парня освободить скамью в укромном месте булгаковского кафе с огромным черным котом. Я села, прислонила голову к стене.

Чаю? Боюсь. Воды минеральной. Не рискну. Нет сил. Болит. Жажда. Губы запеклись.

— Как вы презентацию проведете? – сочувственно спросил Марс.
— На силе воли.

Даже вздремнула. Положив голову на руки на стол. Забота Марса передалась девочкам из буфета с котом бегемотом. Похоже, они уважают моего земляка. За занавеской — экскурсии одна за другой. Выносили кота—бегемота, флегматичного, огромного, чёрного...

Презентацию действительно провела на силе воли. Салават Вахитов сделал обзор Уфимской тетради, охарактеризовал все двадцать произведений. Я рассказала о своих трех книгах. Москвичи, постоянные авторы журнала, выступили со стихами и словами благодарности Лоле Звонаревой.

День третий. Несмотря на недомогание, побывала в центре. Пыталась попасть в Дом Пашкова. Но не одна я не взяла паспорт с собой, и мы, несколько человек, безуспешно пытались уговорить выписать нам читательский билет в библиотеку дома Пашкова. Даже гардеробщица приняла большое участие, очень пыталась мне помочь. Бесполезно. Охраняемый объект.

Вечером мы прибыли в московский дом национальностей. Раскидистое здание с двумя крылами. Не дом — особняк. Но внутри ничего необычного. Обычный зал, картины по стенам. Организовывали встречу работники Башкирского полпредства с моей подачи. Очень ответственные, приятные, грамотные, советовались со мной по каждому поводу.

Здесь произошло то, о чем мечтает каждый автор.

До начала презентации она из присутствующих, наша землячка, скромно подошла к столу с книгами, недолго полистала, отправила деньги за книгу онлайн, взяла «Чертополох с окраины Уфы» и села на зрительское место. Я не могла не подойти к ней. Разговорились. В конце 70-х она приехала в Москву на строительство олимпийских объектов, так осела в столице. Да, я после института тоже рвалась в Москву, но меня просветили, что людей с высшим образованием не брали.

Другая женщина, брала поочередно все мои три книги, просматривала, перелистывала. После презентации подошла ко мне:

— Мне очень понравился «Чертополох». Я посмотрела все ваши книги. В этой мне понравился стиль

Она колебалась.

Так она, в раздумчивости, стояла передо мной. Я сказала пару положенных к случаю слов. Но давить и настойчиво советовать купить я постеснялась.

После презентации мы вновь компанией пошли в рядом стоящее кафе морепродуктов. Уже на пороге зала меня конкретно затошнило. Долго-долго подумав, я рискнула заказать два кружочка мороженого. Посидели, пообщались. Поговорила с профессором-русистом из Турции. Она рассказала, что она перевела и издала несколько российских авторов, в том числе Владимира Маканина.

— Его книги в Турции пользуются большой популярностью, — сказала она.

Я искренне порадовалась за сына моей учительницы.

Мы вышли из кафе поздно. По дорогам проносились машины, разбрызгивая лужи. Неоновые огни вывесок, рекламных щитов и фонарей создавали праздничную весеннюю атмосферу. Было довольно темно. Тротуары блестели лужами, которые иногда обойти было трудно. Такими они были полноводными.

Подходя в темноте к входу в метро, вижу две женщины беседуют. Одна из них поворачивается ко мне и:

— Я вот все думаю купить вашу книгу. Очень понравился стиль.

Это оказались те же женщины с презентации.

В сумке у меня лежал экземпляр «Чертополоха», и я решилась.

— Когда чего-то очень хочется, не надо долго раздумывать. Я уеду, и вы вдруг можете пожалеть, что не купили. А в Москве она не продается. Я уступлю вам цену.

Мы вошли в метро, и я, перешвыривая внутреннее содержимое сумки, из глубины достала книгу. Она перечислила деньги онлайн. Она пошла обратно на улицу, а с ее знакомой мы спустились в метро.

— У нее очень утомленный вид, — сказала я.

— Она сильно болеет. А вообще замечательная. Она разрабатывает программы для обучения подростков профессиям, помните, в советское время была система ПТУ. Вот она пытается ее возродить.

Моя душа возрадовалась в надежде, что книга ей будет интересна не только стилем, но и содержанием.

Такие читатели, как эти две женщины, подумала я, просто мечта для любого автора. Настроение до Уфы было замечательным!