Биссер. Мясо и акварель. Часть тринадцатая

Оля. 2012

Я пытаюсь ей объяснить, что она неправильно считает свою зарплату на работе в супермаркете:

– У нас в стране её мало кто правильно считает. Потому что со времён СССР её считают по месяцам. А в природе и человеческой деятельности такой модели времени не существует, как цикла. Есть день, неделя, год. Месяца нет. Поэтому зарплату надо считать по часам, дням, неделям и за год. Ты если откроешь любую западную доску с объявлениями, то зарплата будет именно в таких моделях представлена там. За месяц не найдёшь нигде. Вот у вас уборщица сколько получает?

– Та у ней ваще копейки. 4 тысячи в месяц. У меня-то 10.

– Так она больше тебя получает.

– Что за чушь ты несёшь?

– А вот считай. Она тратит на ваш магазин 2 часа в день. По 7 дней в неделю. Итого в месяц 60 часов. 4 тысячи. 66 рублей в час. Плюс она может за день еще 5 таких супермаркетов помыть. А ты работаешь по 10 часов. Плюс сверхурочка перед и после работы. По 2 часа с каждой стороны. Итого 14 часов. На 30 дней без выходных. 24 рубля за час работы…

– Зато я смогу стать директором.

– А ты не задумывалась, почему ты можешь запросто стать директором? И куда денется предыдущий директор? Может быть, всё-таки это не самое лучшее?

…

Мы сидим на берегу горной реки в тени оазиса, вросшего в расщелину в раскаленной горной степи юго-восточного Оренбуржья. Речушка хорошо запружена и тут даже можно купаться. Точнее макать себя в небольшую впадину между камней. Вполне приемлемо на такой жаре. Осень в этом месте может наступить в конце мая. Степь просто выгорает на солнце и всё становится желтым.

Мы кушаем шашлык из домашней свинины и макаем его в только что изобретённый мною клубничный соус. Невероятная вкуснотища.

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Что, прям так сразу?

– Ты привлекательна, я – чертовски привлекателен. Что время терять?*

Какие же у неё красивые, большие глаза… И какой обманчивый, отсутствующий взгляд. О чём же она думает и мечтает?..

Машина моя потом ещё год приятно пахнет внутри перезрелой оренбургской клубникой с чесноком, пролитыми на заднее сиденье.

…

Оказывается, Оля не ищет сложных путей с математикой и семейной верностью. Через три года она уже работает женщиной с низкой социальной ответственностью в Оренбурге. И уже имеет прицеп.

– Ты можешь одолжить мне тысяч 25**? Завтра верну. Закинешь?

– Да, на, держи…

На следующий день она уже больше не берёт трубку. Надеюсь, эти деньги ей были очень важны в жизни.

…Ещё через полгода она как ни в чём не бывало звонит опять:

– Можешь подкинуть мне пятихатку?

– Ты употребляешь, что ли, что-то? Ты же предыдущий долг ещё не вернула… Что ваще у тебя там происходит такое? Может, тебе чем помочь?

Но она уже не слышит и пропадает, теперь уже навсегда.

________

* Отсылка к фильму «Обыкновенное чудо».

** Почти 800 долларов на тот момент.

 

Странная кафедра. 1992

Универ

За окном мартовская ночь. 2 часа. В аудитории горит свет, с десяток пацанов молча делают курсовые. Завтра сдавать. Макеты разных памятников архитектуры. Я клею собор Василия Блаженного на планшете 50х50. Дверь отворяется, и в комнату заходят вахтеры с вестибюля:

– Мальчики, заканчивайте, не положено.

– Мы не можем, завтра сдавать, каждая минута на счету.

– Мы сейчас ОМОН вызовем.

– Вызывайте.

Тётки уходят, через полчаса в комнату вваливается в полной экипировке с автоматами наперевес наряд:

– Вы кто и на каком основании тут находитесь в это время?

Объясняем. ОМОН в замешательстве. Потому что их вызвали не из-за убийства, террора, дебоша или грабежа, а из-за 10 студентов, которые просто учатся ночью. Но оставить нас они не могут. Мы понуро одеваемся и выходим.

3 утра. Я живу рядом, но остальные очень далеко. И доехать до дому в это время не смогут даже на такси. Да и на такси денег почти ни у кого нет. Мы идём в лесопарк, я за компанию.

Плюхаемся в сугроб. Разводим костёр. Прямо посреди парка. Общаемся. Лишь бы не простудиться на утро. Я достаю копченое моим отцом сало. Канцелярским резаком его рвут на куски по-братски. Сало уходит мгновенно. Через час достаем пакет, где лежало сало, и рвём резаком шкурку. Шкурка тоже на ура. Всё равно все голодные.

7 утра. Мы пинаем ногами двери. Сонные вахтёры уже не имеют права нас не пустить. Двери открываются:

– Скорей уже. Чё так медленно?

Я не знаю больше ни одного вуза, где бы студенты так были привязаны к учебе. А ещё сейчас, в 2023, такое сало фиг найдешь.

 

Тут рыбы нет 3. 2024

Иногда мне звоня́т молодые студенты-архитекторы, просят пройти им практику и прочее. Я им всегда объясняю, что они выбрали одну из самых нищих профессий в мире. И что по завершении учебы в универе любой прораб на стройке будет зарабатывать больше, чем они. Не говоря о каменщиках, плиточниках, шпаклевщиках, фасадчиках и прочих работниках руками. Да даже уже подсобники получают больше архитекторов. Люди, едва ли издающие вместо слов пару звуков. И скоро эту профессию добьют всеобщая уберизация и нейросети. Как они это сделали на моих глазах с дизайнерами-полиграфистами и дизайнерами интерьеров.

– Бегите, глупцы…

 

Дистанция. 2023

Во многих творческих профессиях существует определённая дистанция в промежуточных людях и обстоятельствах и проблемах. Дистанция между творцом и его итоговым творением.

– Режиссёр, почему ты снял такой говённый фильм?

– Мне дали маленький бюджет. Пришлось набирать говённую команду. Это всё они. А так я гениальный режиссёр

– Архитектор, почему твой новый торговый центр похож на сарай?

– Это требование заказчика. А так я гениальный архитектор.

– Композитор, почему твоя музыка звучит сегодня так уныло и скучно?

– Сегодня уборщица не пришла на работу, и мы не смогли открыть склад с духовыми инструментами. Потому что ключи были только у неё.

А вот писатель так не может. И поэт. И художник. Между ними и ихними результатами ничего и никого нет. С одной стороны, это прекрасно. Но с другой…

– Ты почему ничего не пишешь?

– Потому что я бухаю… Тебе меня не понять… Ты снимешь обо мне фильм?

 

Пирожочек. 1998

Универ

 

Я преподаю второй год в том же универе, где и сам учился. Мы с Юлией Викторовной обходим подшефных дипломников. Доходит очередь до Марселя. Юлия Викторовна вдруг переносит обсуждение его работы в другое русло:

– Марсель, а ты кем стать-то хочешь после учёбы?

– Начальником... – Марсель достает из-за пазухи пиджака пирожок, разворачивает его от обёртки и откусывает, показывая всем видом, что в нашей помощи он не нуждается и присутствие наше его тяготит.

 

Сложности. 2006

Со стороны айкидо невероятно простое. Но как только начинаешь что-то пытаться повторить, как сразу ничего не получается и закрадывается мысль, а не инсценировка ли показанное тренером?

Пока кто-то не покажет реальный принцип и не поправит твои руки 10 раз в правильное положение и движения.

 

Продолжение следует…