Онтогенез мой. Часть сорок восьмая

Но хватит елея с медом, капнем и дегтем. Преподавателя по вычислительной технике, в отличие от Карамова, больше знали по имени, да и мудрено забыть такое. Мэлс – это аббревиатура: Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин. Я было, как возвели на престол Черненко, предложил сообразно актуальной политической конъюнктуре переименовать в Мэлч (созвучно мелочи), но как-то не прижилось. Да, невелик был габаритами (если не учитывать лоб мыслителя), да и зол был я на него тогда.

Короче, на этот курс шел как на первое свидание. А как же, зарождалась и разворачивалась информационная революция. Старшекурсники горестно поведали: преподаватель ничтоже сумняшеся заявил – все младшекурсники их с треском обгонят по карьерной лестнице, ибо вкусят более свежие достижения информационных технологий. Не, карьера и тогда меня не особо интересовала, но как легко и приятственно уверовать в свою исключительность, да хотя бы только и по году рождения. Да и красиво было в кабинете, все абсолютно ново и загадочно, что-то мигает зеленым цветом, переливается и мерцает, клавиатура для игры в 4 руки, а то и во все шесть грабель. Все советское, родное.

Наши старенькие РПК с военки (радиоприборный комплекс) – как зачуханная деревенская хабалка рядом с Прекрасной Дамой. Зашли, сели, предвкушаем. Уж не знаю, чем вызвано, преподаватель с самого начала повел себя агрессивно, ничего путем не объяснял, но раз за разом обвинял всех нас скопом в тупости и невежестве. Это сейчас понимаю – скорее всего, он и сам толком не знал предмет, новье же все, с пылу с жару острия НТП. Он же уже тогда был стареньким, возможно, просто как математик был и крут, но никак не как айтишник и педагог. А когда нормально не разбираешься, проще всего остальным запудрить мозги специальной терминологией. Что-то в уголке памяти вертится до сих пор – фортран, бейсик и прочая муть. Особо не стал заморачиваться, раз уж даже Зиннур с Рахимьяном затормозили, чего уж мне соваться в калашный виртуальный ряд)

Таки да, настолько был ошарашен первым заданием, что и сейчас помню в общих чертах. 4 силосные ямы на разных расстояниях от ферм и требуется выяснить, в каких комбинациях и какими именно маршрутами следует пользоваться, чтобы минимизировать пробег тракторов. Там еще какие-то условия, типа грузподъемностей тракторных телег и ежедневной потребности в кормах. Умереть не встать! Мы же тогда даже включать-выключать эту бандуру не были обучены, не говоря уж про ввод команд и составление программ. И учебники отсутствуют как класс. От искусно втюхнутого комплекса собственной айтишной неполноценности избавился значительно позже. Обрисовал вот это задание, выданное нам на начальных уроках ознакомления с компьютером, своему сыну. Почесал затылок, как у нас принято и выдал: я смогу составить программу, но если только тебе прям сильно-сильно надо, так как потребуется много времени и усилий. И это говорит специалист с красным дипломом ФИРТ Авиационного, спустя почти 40 лет бурного развития компьютерных технологий!

А у нашей подгруппы с Мэлсом особенно не заладилось. Видать, чувство юмора у него было очень своеобразным, однажды к нашему приходу вывел на экранах надписи «Привет, мартышки!» и прочее в подобном духе. Сам вышел. Кто-то из наших (хоть сейчас признайтесь – кто?) в ответ настучал «Здорово, старый дурак!». Естественно, не хотели обижать старшего по возрасту, да вот незадача – сколько потом ни пыхтели всей подгруппой, удалить уже не сумели. Зашел, увидел, помрачнел еще больше. И не раз потом говорил – зачет никто не получит. Сами понимаете, чем это грозило. И ведь даже не получится, ссылаясь на субъективность экзаменатора потребовать сдачи предмета специальной комиссии – не знаем ничего, ни в зуб ногой, конь не валялся и все такое...

Но, как говорится, преподаватель полагает, судьба располагает. Ближе к концу курса услали его в какую-то длительную командировку, возможно, и на курсы, чтобы самому сначала хоть азы освоить. С его подменщиком тоже вышел конфуз. Короче, заявился в аудиторию высокий, подтянутый, но слегка лысоватый мужчина светлой масти и с донельзя печальными глазами представился:

– Здравствуйте, меня зовут Генрих Израилевич.

...И на одного товарища вероломно напал хохотун. Ясен пень, никакой не антисемит, просто все мы слишком часто слышали про «израильскую военщину» с «южноафриканским аппартеидом» – прихвостней американского империализма. Пропагандистское клише воспринималось как нечто абстрактное и далекое, типа Бармалея или Злого Бабайки. А тут он, всамделишний Израилевич стоит перед нами, такой меланхоличный. Вот и пробило товарища когнитивным диссонансом. Мучительно долго звучал одинокий смех в оглушительной тишине зала.

Генрих Израилевич смиренно подождал, с выражением, нам к этому не привыкать, а потом продолжил как ни в чем не бывало. Молодец! Как говорится у башкир, не стоит видеть волка за бревнами (за деревьями), когда его там явно нет. Наша первоначальная симпатия возросла на порядки, когда он, собрав зачетки, поставил всем автоматы. Действительно, чего зря мурыжить-то, если по объективным причинам (на тот момент) сами не смогли подготовить доморощенных гейтсов с лесохозяйственным уклоном.

А другой вздорный старик – преподаватель по правилам дорожного движения. Часто и нудно повторял: «А вас в Затон повезут!» – дескать, если не будете знать ПДД, попадете в Старо-Затонское кладбище Уфы. Так как «шутка» повторялась очень часто, мы действительно начинали похихикивать над раз за разом повторяющимся старым баяном, а он этого не понимал и заметно взбадривался. «А чего это я сейчас такой злой?» Как и у всех не очень умных и добрых людей, у него была выработана собственная система табу и сакральных условностей, высосанных из пальца, но кои всем подчиненным требовалось неукоснительно соблюдать. У этого «бзик» – никогда не сметь передвигать модели автомобилей по схеме дорог левой рукой. Да пусть весь мир летит в тартарары, но орудовать можно только и исключительно десницей, то есть правой граблей. Блин, забыл, так как задумался над собственно самой задачей разводки транспорта. А он как шандарахнет указкой по моей кисти! Я неожиданно для себя сильно психанул, больше не ходил к нему. Благо, занятие было факультативное – добровольно. И не раскаиваюсь: а нечего советских студентов примеривать на роль собачек Павлова! Был бы немного моложе и поздоровее, не было бы так обидно – даже с тупой силой принято считаться, так сказать, фактор эволюционного отбора воспринимаешь на уровне инстинкта. А он такой старенький и плюгавенький. Видать, раньше самого часто били и унижали, вот и включил уродливый компенсаторный механизм психики. Да и то с подстраховкой, на маленьком решил отыграться – на Папачеса или Альберта, небось, не рискнул бы замахиваться)))

А когда мне понадобились права на мотоцикл, безо всяких проблем и рукоприкладств выучился и сдал экзамен уже в Учалах. Ладно, Бог ему судья, но вот его ФИО мне на фиг не нужно, не заслужил места в мемуарах, ату его).

Продолжение следует…