Михаил Афанасьевич пришел попрощаться с первой женой…
На дворе стояла украшенная красными искусственными розами крышка гроба.
Он принес ее любимые цветы – желтые хризантемы.
Мужчина вошел в дом и спешно приблизился к гробу. От былой грации Мани ничего не осталось. Поначалу он даже не узнал ее – белое лицо в морщинах, скрюченные связанные руки…
– Руки надо бы развязать, – сказал он. Но его никто не услышал.
Он тронул холодное тело, присел на стул. Михаил Афанасьевич смотрел и не верил – его первая жена умерла.
Вспомнил он как они поженись. Свадьбу не играли, расписались только. Потом жили вот тут – в доме, мечтали о детях. Но никак Маня не могла забеременеть. А ему детей очень хотелось.
Ругались по этому поводу, а потом он ушел. Ушел к другой женщине. Там уж играли пышную свадьбу всей деревней. Богатая досталась супруга – с огромной усадьбой, хозяйством, да к тому же красавица.
Мать Миши правда говорила: «Первая жена от Бога, вторая от людей»… Не понимал тогда, что это значит.
С Маней венчался, а вторая оказалась атеисткой. Сначала жили неплохо, а потом … Стал бегать к первой жене…
Бывало придет, попьет чай с Маней и так хорошо становится, что остаться хочется, а нельзя – дома жена и дети. Жена жесткая, а Маня ласковая. Сколько раз он хотел вернуться обратно… Но Маня не разрешала.
Так уж вышло, больше не нашла своего счастья, жила одна. А он все приходил. Да однажды жена запретила приходить, а он послушался. Только раз встретил Маню в магазине, она ему рукой помахала, а он отвернулся.
Михаил Афанасьевич вздохнул. Он посмотрел на иконки в красном углу, затем взгляд его упал на Манину прикроватную тумбочку, где стояли фотографии в рамках.
Он встал, подошел к тумбочке. Взял одно фото, второе, третье. На всех трех были запечатлены молодые они.
Михаил Афанасьевич закрыл лицо руками. «Значит помнила, значит любила», – подумал он.
Батюшка начал отпевание…
* * *
Пожилой мужчина пришел домой. Он достал с полки чемодан и сложил туда свои вещи.
– Ты куда это собираешься? – спросила жена.
– Ухожу я от тебя, – ответил он.