Жизнь, жизнь. Не только о себе. Часть тридцать третья

Запомнились трое парней в хорошей спортивной форме, которые в рамках проекта приехали в качестве тележурналистов снимать документальный фильм о реформах в сфере дошкольного образования. С ними мы ездили в Текели Алматинской области, где в первый день посетили экспериментальный детский сад, внедрявший программу «Step-by-Step». На второй день крепкие ребята пешком и с рюкзаками рванули в сторону заброшенных шахт, где до закрытия горно-металлургического комплекса в 1997 году добывались полиметаллические руды.

Википедия: «Во время Великой Отечественной войны каждая восьмая пуля отливалась из свинца с месторождения Текели». Такой марш-бросок выходил за рамки моих физических возможностей, да и переводческих обязанностей по образовательному проекту. Своеобразные оказались интересы у американских тележурналистов. Видимо, у меня еще в Алматы проявились какие-то командирские замашки, и они прозвали меня «мадам полковник» (не больше и не меньше!). Так и обращались – насмешливо-почтительно. А меня рассмешить нетрудно. Только телевизионным юмористам это, к сожалению, большей частью не удается. Удержать крепких ребят из США от похода в сторону шахт я не могла, однако доехала вслед за ними на машине до заброшенной промзоны и засела в ожидании на краю этой территории. Они обошли зарастающие травой объекты и снимали, как хотели – все подряд. С поставленной задачей наверняка справились.

Аризона как она есть

В США я попала в качестве индивидуального предпринимателя (ИП) с подачи Кулян Джанабаевой (коллега и подруга) в рамках Программы “Business to Business”. Предполагалось, что я буду перенимать опыт оказания переводческих услуг при различных организациях и в компаниях штата Аризона. Летели самолетом KLM до аэропорта Амстердама (Скипхол), а дальше – через Атланту в Тусон, город-побратим Алматы в штате Аризона. В пути находились 21 час, включая время ожидания следующих рейсов при пересадках.

Нас разместили для проживания в семьях. Меня на целый месяц приняли Сьюзен и Билл Кейн, пожилая пара – ему было 74, ей 72. Она еще водила машину, а он уже не водил, так как перенес серьезное онкологическое заболевание. Но выглядел Билл для своего возраста очень хорошо – ухоженный, подтянутый, доброжелательный, улыбчивый. До ухода на пенсию он работал инженером-строителем, строил крупные гидротехнические сооружения – в основном в Индии и Пакистане.

В их доме было много сувениров и изделий прикладного искусства из этих стран (бронза, резьба по дереву и т.п.). В свою не очень большую двухэтажную квартиру в таунхаусе они заселились два года тому назад, когда остались вдвоем, а дети все разъехались. На первом этаже находились большой зал, столовая, кухня и две спальни. На втором этаже еще две спальни и просторная лоджия. Чистоту и порядок Сьюзен поддерживала сама, и от меня никакой помощи по дому не хотела принимать решительно. Каждый день ровно в шесть утра Сью включала стиральную машину и простирывала одежду (в основном рубашки мужа, а также свои майки и бриджи – свежая пара на каждый день), полотенца и всякие мелочи, использованные вчера. Жаркий пустынный климат и соответствующая гигиена.

Задняя дверь большого зала на первом этаже открывалась на патио, внутренний дворик, где в горшках росли разные цветы и кактусы, а также парочка деревьев, выживающих в пустыне. Почти рядом с домом был общественный бассейн – чистый, ухоженный, с прекрасным душем и апельсиновыми деревьями по периметру территории. Там я проводила почти все вечера после работы, с семи до десяти вечера. Стала увереннее плавать, освоила глубокую часть бассейна, а компанию мне составляли одна немолодая вдова, и супружеская пара уже весьма почтенного возраста. Я только диву давалась, почему жители этих домов не ходят каждый день в этот чудесный бассейн, к которому я просто прикипела на все время пребывания в Тусоне.

В одно воскресенье Сью и Билл сводили меня в свою католическую церковь на богослужение. Там играли мексиканские музыканты, которых они называют «марьячос». Храм был полон, и там стояли скамейки со спинками на всю ширину помещения. Каждый прихожанин мог воспользоваться сборником псалмов, заложенным в специальный кармашек на спинке передней скамейки. После службы мы пели псалмы, а затем обнимались с соседями в знак всеобщей любви. Служка собрал в корзину с длинной ручкой наподобие шеста наши пожертвования. Я тоже положила свой доллар.

В другое воскресенье мои хозяева пригласили своих друзей на вечеринку в патио. Едой и выпивкой не злоупотребляли, долгих тостов, сиденья за большим столом не предусматривалось. Люди просто общались по интересам. Для гостей приготовили барбекю и много овощных салатов. Пили пиво и легкое вино. Среди гостей было несколько интеллигентных китайских семей. Оказалось, что в Аризоне вообще очень много выходцев из Китая. В Университете штата Аризона большинство студентов – китайцы.

Однажды Сью и Билл свозили меня также на ферму, где разводят бесчисленное множество разновидностей кактусов. Кактусы – основное украшение пустынных просторов Аризоны. Бесконечное многообразие их размеров, форм, цветов и силуэтов просто поражает. Местные фермеры научились делать бизнес на кактусах. Есть даже музей кактусов под открытым небом – туда возили всю нашу группу. Остается только процитировать: «Всюду жизнь». Среди кактусов есть и свой животный мир: зверьки, птицы и насекомые, обитающие только в этой среде.

В штате Аризона реализуется программа для пенсионеров со средними доходами – строятся ориентированные на пожилых людей (пенсионеров со скромным достатком) городки со всей необходимой инфраструктурой. Цены здесь намного ниже, чем в крупных городах и богатых штатах. И есть американские пенсионеры, которые считают эту программу достаточно привлекательной. Они обживают эти городки и даже разводят на своих участках сады из кактусов.

Принимающая сторона – Пима Коммьюнити Колледж (Pima Community College) – организовала для нашей группы из Алматы поездку вдоль Гранд-Каньона, уникального поистине творения природы. Тронулись в путь в четверг вечером и вернулись в понедельник утром. Жаль, что я не вела тогда никаких записей и могу сейчас описать только то, что зацепилось в памяти в силу исключительности факта или впечатления. Запомнилось: все отели вдоль каньона протяженностью около трехсот километров были в идеальном состоянии – чистые, уютные, просто безупречные в смысле обустройства, комфорта, порядка, чистоты, питания и обслуживания. Каждую из четырех ночей мы проводили в другом отеле. Вдоль дороги местами росли хвойные леса, иногда через дорогу перебегали олени. На отведенных для отдыха путников местах установлены столы со скамейками, а чуть-чуть в стороне – обязательно контейнер для мусора. И нет никаких слежавшихся вонючих мусорных куч вокруг контейнеров или поблизости. Никто не бросает отходы мимо! Мусор вывозят согласно расписанию! Даже из почти безлюдных мест…

Однажды утром спускаюсь на завтрак в холл очередного отеля и вижу: народу так много, что некоторые пьют свой кофе стоя. А в середине обеденного зала столик, за которым сидит пожилая интеллигентная пара, внешне похожая на казахов. За их столом, как ни странно, два свободных стула. Беру свой поднос и подсаживаюсь к ним – они даже вздрогнули! Я-то внешне отношусь к европеоидам (по каким-то загадочным причинам), а многие белые американцы даже в 2002 году не садились за один стол с индейцами. Это при их-то приверженности к равноправию, демократии и прочим ценностям цивилизованного общества. Мы, конечно, разговорились, вместе вышли на улицу, посидели-поговорили. До отъезда я успела рассказать им, что я из Казахстана, и это очень весомая часть бывшего СССР, а они очень похожи на этнических казахов. И муж, и жена, индейцы по происхождению, имели университетское образование, но уже вышли на пенсию и тоже путешествовали вдоль каньона.

В ходе поездки вдоль Гранд-Каньона мы видели небольшие, более чем скромные индейские поселения. Местами индейцы продавали на импровизированных базарчиках вдоль дороги свои изделия – сувениры из кожи и перьев, серебра, поделочных камней и дерева. Купила серебряный браслет, инкрустированный бирюзой и другими разноцветными камнями, колечко и сережки с бирюзой. Браслет ношу с удовольствием и сейчас – он как будто поднимает настроение.

В штате Аризона, помимо английского, много людей, говорящих по-китайски и по-испански. Некоторые мексиканцы не говорят по-английски, даже прожив в США большую часть своей жизни. Уж не говоря о чтении и письме. У нас в бывшем СССР большая часть людей одинаково хорошо владеет родным и русским языком – не умеющих читать и писать почти нет! Оказалось, что в США неграмотных даже много! Потребность в переводческих услугах возникает в судах, больницах, органах социального обеспечения, при проведении деловых переговоров с личным присутствием сторон или по телефону.

Сначала меня прикрепили к судебным переводчикам. В относительно скромном городе Тусоне здание суда было просто монументальным, совершенно несопоставимым со всеми другими зданиями города. У Мерседес, прекрасной образованной переводчицы примерно моего возраста, было портативное устройство для синхронного перевода, заключенное в небольшую сумочку. Мы сидели в последнем ряду зала судебных заседаний, и она вела синхронный перевод для участников процесса с английского на испанский и обратно. Поскольку испанским я не владею, наблюдала только процесс суда и перевода, но и это было очень интересно. Стороны участвовали в судебном процессе в крошечных наушниках. Очень много времени заняла процедура отбора присяжных – чуть ли не два дня. На следующем заседании я наблюдала, как работают сурдопереводчики. Свидетель преступления оказался глухонемым, и поэтому для сопровождения процесса пригласили сурдопереводчика. Подсудимых выводили в зал суда в ослепительно-оранжевых комбинезонах.

Фирма по усыновлению детей из бывшего СССР – следующий пункт моей стажировки. В штате фирмы была женщина русского происхождения, прекрасно владевшая английским языком, и она переводила всю их переписку и переговоры. У фирмы уже были налажены деловые связи с Казахстаном, но они не очень охотно открывали детали своего бизнеса, который, впрочем, меня не очень интересовал. После возвращения в Алматы я даже встречалась с их партнерами из Казахстана, и эти парни крепкого телосложения произвели на меня впечатление сомнительных личностей. Продолжения не последовало.

Несколько дней я провела в книжном издательстве, где издавались книги в переводе с самых разных языков. Смотрела, как делают правку на оттисках, как редактируют, какие используются значки для внесения желаемых или необходимых изменений. Там мне показали все хозяйство – мне оно показалось довольно большим по масштабам. С переводчиками мне встретиться в издательстве не довелось. При нынешних телекоммуникационных ресурсах заказы на переводы можно размещать по всему миру.

Наиболее интересной из фирм, которые согласились принять меня на краткосрочную стажировку, была тогда Cyracom – компания, оказывающая переводческие услуги по телефону. Ее деятельность охватывала 33 штата США и была достаточно хорошо востребована. В базе данных фирмы содержались данные по переводчикам с многих языков, которые в любой момент могли подключиться к многосторонним переговорам с привлечением переводчика, когда собеседники находятся в разных концах света. Для этого и в штаб-квартире компании, и у переводчиков была установлена специальная аппаратура и соответствующее программное обеспечение. Фирма весьма неохотно, после долгих уговоров со стороны организаторов нашей поездки, согласилась принять меня на одну неделю – все опасалась за свою монополию и уровень конфиденциальности, но, в конце концов, думаю, представители Cyracom поняли, что от меня угрозы никакой быть не может. Общение и расставания были временами даже трогательными. Ничто человеческое не чуждо ни им, ни нам.

Продолжение следует...

Часть тридцать вторая

Часть тридцать первая

Часть тридцатая