Тюлькучура-батыр и его соратники. Часть вторая

Восстание в разгаре. Зима 1736 года

Жестокости и массовые репрессии, обрушившиеся на мирных жителей Ногайской и Казанской дорог со стороны войск И.К. Кирилова, не только не испугали башкир, но и еще более озлобили их. В лагерь к главному предводителю Юсупу Арыкову стекались новые сотни повстанцев.

В начале декабря 1735 г. из Теченской слободы выступил второй продовольственный обоз под охраной отряда майора М. Шкадера, состоявшего из трех рот солдат и драгун, 150 чувашей (т.е. ясачных татар) и мишарей, а также 600 подводчиков, которые в случае необходимости также могли участвовать в отражении нападений башкир. Узнав об этом, повстанцы на этот раз решили действовать более решительно. 22 декабря в 60 верстах от Верхояицка у речки Яйбики движение обоза и провиантского конвоя вновь было остановлено в результате атаки «воров башкирцов человек 1000 и больше». Понеся урон в живой силе, солдаты окружили себя телегами, после чего началась многодневная осада лагеря, сопровождавшаяся периодическими штурмами. Точных данных о потерях сторон нет. В сохранившемся рапорте от 12 января 1736 г. майор М. Шкадер и прапорщик Д.В. Гладышев сообщали: «Сего января 10-го дня 1736 году неприятели воры башкирцы били на нас с утра до половины дни. И на оной баталии Енисейского полку салдат убито 3 человека».

Следует заметить, что гибель большей части оренбургского гарнизона стала следствием, в первую очередь, очевидных просчетов руководства экспедиции, а не действий повстанцев. Когда обоз с провиантом выступил из Теченской слободы, солдаты майора Рагинского уже массово умирали в степи от голода и жестоких морозов.

Далее наступила очередь Верхояицкой пристани, которая была осаждена повстанцами в конце января 1736 года. Юсуп-батыр предложил гарнизону покинуть укрепление, пообещав не нападать на них. Однако, когда солдаты вышли в поле, повстанцы напали на них и всех перебили. Как сообщает источник, «вор Юсуп, вызвав обер-офицеров и солдат обманом и всех побил, а пушки, порох, свинец взял себе».

На самом деле, дело обстояло не совсем так, как описано в документе. Как выяснил позднее сам В.Н. Татищев, инициатором вероломного нападения был не Юсуп, а другой предводитель – башкир Айлинской волости Алладжиангул Кутлугузин, который, не послушав Юсупа, «верх-яицкой гарнизон взял и против многих башкирцов ему пресечения весь оной побил». Так или иначе, военные успехи вознесли Юсуп-батыра в ранг вождя всей Сибирской дороги. Пленный башкир Кыпчакской волости Кулбай Касиков показывал: «С Казачьей Ордой и с Каракалпаки к войне согласия не имеют, а намерены иттить на руские жилисча войною одни с июня месяца (1736 года – авт.), и выбирать хотели ханом Юсупа-вора и быть под ево властию, а российской власти отложиться».

В первой половине января 1736 г. полковник А.И. Тевкелев выступил из Уфы в Бирск, где стал собирать силы для похода на Сибирскую дорогу в долину реки Ай, где, по словам П.И. Рычкова, «было самое главное бунтовщичье собрание». Вскоре под его командой собралось около 2 тысяч человек регулярных и нерегулярных войск. Узнав о приготовлениях Тевкелева, как показывал башкир Ялтыр Досаев, жители Балыкчинской и Таныпской волостей постановили «иттить на лыжах и, соединясь с ворами башкирцами, которых в собрании при показанной реке Аю человек з 2000 с начальными ворами с Юсупом да Тюлкучурою, да Таныпской волости деревни Кайгазы Ремгулом, чей сын не знает, да той же волости с Абдулом, чей сын не знает же, напасть и разбить оную полковника Тевкелева команду».

План восставших состоял в том, чтобы, дождавшись выступления полковника из Балыкчинской волости на реку Ай, атаковать его сзади в одном из горных ущелий. Однако, Тевкелев разгадал замысел башкир-балыкчинцев и отказался от похода, так как у «воровских зачинщиков у Юсупа и Тюлькучюры на реке Аю бунтующих воров многолюдное собрание, на которых малою моею командою иттить крайняя опасность, понеже пролегли леса, горы и уские ущелья», а «у тех воров имеется немалое число лыжников, и могут они, улуча в тесных местах, напасть спереди и с тылу».

Массовые расправы карательных войск над башкирским населением, которые смело можно назвать актами геноцида, подталкивали повстанцев к более решительным действиям. По мере разрастания восстания обозначились новые цели: теперь башкиры собирались воевать не только против царских войск, но и против «инородцев — арендаторов башкирских земель».

Что же им вменялось в вину? Как сообщал вышеупомянутый Башир Кулышев, «оной бунт начался на черемис, чюваш (т.е. ясачных татар — авт.) и мещеряков, кои давали подводы под провиант, отправленной в Оренбурх, и собирались за оное их вырубить». За активную поддержку карательных войск повстанцы начали жечь селения «инородцев» и «верных» башкир. В феврале 1736 г. кунгурский воевода майор Мазовский писал: «Юсуп, Кыр-Кудейской Тулкучура да Шигиринской волости Максут Акселев, Мусай Акаев сожгли и ограбили Уфимского уезда, а имянно: деревни Козылбаеву, в которой было дворов до 100, деревни ж Лаклу, Юкали-Куль, Кыйги, Курасеву, в которых жили татара, мещеряки и чуваша…»

Следует заметить, что разорение «инородческих» селений не было безоговорочным актом коллективного наказания. Тех, кто не был замечен в сотрудничестве с командирами Оренбургской экспедиции и карательных войск, повстанцы ставили перед довольно трудной дилеммой, предлагая присоединиться к ним. Любое из двух возможных решений было сопряжено с большим риском для жизни: переход на сторону восстания грозил репрессиями со стороны правительства, а верность ему влекла за собой смерть от рук мятежников.

Служилый мещеряк Бекмет Мрясов из деревни Новой Сибирской дороги «объявлял скаскою»: «…вор Юсуп с товарищи приезжал к нему, Бекметю, в деревню и звал с собою воевать, а буде не поедешь, то хотели убить, а жену ево и детей взять в полон. И он, Бекмет, объявил, что де воевать с вами поеду. И отпустивши оных башкирцов, бежал з женою и з детьми, а пожитки и скот оставил. Да деревни Юкаликуль мещеряк Сафар Богданов бежал же со всею своею деревнею. И оные воры башкирцы, проведав, что оной Сафар бежал, деревню выжгли и побежали в погоню Сибирской дороги каратавлинцы, мурзаларцы 50 человек, а настигли или нет, о том подлинно не знает (…). Башкирцы воры и изменники, Юсуп с товарищи, служилых мещеряков и ясашных татар, которые живут по Аю и по Ерезе, по Ерал-баше и на Ерал-тамаке, всех разорили и вырубили, а имянно: деревни Юкали-Куль, деревни Атав-Лаклы, Левгилды и протчих многих деревень». Тем не менее, как показывают источники, небольшая часть мишарей и «чувашей» (казанских татар) все же перешла на сторону восставших башкир.

Продолжение следует…

газета «Истоки» / Статья от 26.10.2019 г.