По ком звучит набат
Все новости
ХРОНОМЕТР
2 Марта 2021, 19:05

Это было давно. Часть тридцать первая

Другой наш журналист, Зорий Балаян, рассказывал о своих встречах в конце 80-х годов с американским писателем армянского происхождения Уильямом Сарояном, очень дружелюбно относившимся к нашей стране.

Как-то, когда Балаян рассказывал ему о своём военном детстве, Сароян спросил:
– А чем вы в основном питались во время войны?
– Картошкой.
– С чем?
– Ни с чем, просто картошкой.
– Я понимаю, что вы ели в основном картошку. Но с чем, с бараниной, со свининой?
А ведь Сароян во время войны был взрослым человеком и, повторяю, он симпатизировал нашей стране, то есть, он, я думаю, не пропускал того, что писалось в американской прессе о нашей стране. И в то же время – совершенное неведение того, что было на самом деле.
Восьмого мая 2004 показывали советский фильм 70-х годов "Освобождение", о последних днях той войны.
Заканчивался фильм титрами о потерях разных стран в этой войне. Привожу эти цифры по памяти:
– Франция – около 500 000 человек,
– Англия – около 400 000 человек,
– США – около 400 000 человек,
– Югославия – 1 600 000 человек,
– Польша – около 6 000 000 человек,
– Германия – около 10 000 000 человек,
– СССР – там была названа цифра 20 000 000 человек.
По последним данным, наши потери составили 27 000 000 человек. Говорят, что и эта цифра может быть заниженной.
В первые послевоенные годы Сталин, говоря о потерях, назвал цифру 7 000 000 человек. Похоже, цифра эта была взята просто с потолка, но именно она фигурировала в первые годы после войны. Она оказалась почти в четыре раза меньше фактической. 27 000 000 человек. Это страшная цифра.

Из молодых ребят 1918–1926 годов рождения в живых осталось только 5 процентов. Молодые люди именно этого возраста оказались почти поголовно все на войне. Часть их служила срочную в Красной Армии в 1941 году и приняла на себя первый страшный удар немецкой военной машины. Да и потом, когда подходил срок призыва их возраста, всех их забирали на фронт. Они не успели получить профессии и стать ценными специалистами, чтобы им давали "броню", как это тогда называлось, когда высококвалифицированных специалистов оставляли в тылу для работы на оборонных заводах.
У меня в училище был друг – Виктор Сергеев. У них была смешанная семья: отец его был цыган, но не кочевой, оседлый, воевал за красных ещё в гражданскую, мать – русская. У них было десять человек детей, Витька был одним из самых младших. Старший брат его окончил школу в 1941 году. Всех мальчишек из их выпуска забрали на фронт в том же 1941 году. И ни один с войны не вернулся. Витькин брат погиб танкистом на Курской дуге в 1943 году.
Воевал и Саша Бутурлин. В 1942 году его призвали в армию. Ему повезло: направили в Горьковское училище зенитной артиллерии ПВО.
На фронт Саша попал в 1943 году лейтенантом – в неполные 19 лет. В апреле 1945 был ранен.
9 мая этого года я поздравлял его с праздником. Разговорились о потерях. Саша очень эмоционально стал говорить: "Сколько не вернулось моих товарищей по школе, по двору, а какие были ребята, одарённые, талантливые, мне до них далеко было".
Я считаю Сашу очень неординарным человеком. По-моему, так же считают и все наши родственники. И слова его произвели на меня большое впечатление. Действительно, кто скажет, насколько больше талантливых учёных, писателей, деятелей искусств имели бы мы сейчас, если бы не эти страшные потери. Если бы совсем юными не сгорели они в пламени войны.
Мне могут возразить: это цена победы. Да, они положили свои жизни, как раньше говорили, на алтарь Отечества. Они встали на защиту страны, когда над ней нависла смертельная опасность, и погибли, выполнив свой солдатский долг. Их совесть чиста. "Мёртвые сраму не имут".
Но читаешь сейчас воспоминания участников войны, слушаешь выступления историков войны и видишь, сколько народу полегло из-за неумения некоторых командиров высшего и среднего уровня воевать, из-за их амбиций, из-за желания угодить руководству. Когда привязывали сроки начала той или иной операции к каким-то юбилейным датам и ценой большой крови освобождали города, которые через несколько дней немцы сами оставили бы. К этому их вынудила бы стратегическая обстановка на других участках фронта.
Но для генерала, как говорят в Одессе, две большие разницы: войти в город, который немцы оставили сами, или войти в город, из которого он их выбил. Тут и награды совсем различные. Ну, а что погибло несколько тысяч человек при освобождении этого города, так на то она и война, чтобы люди на ней гибли. Войны без крови не бывает.
Я вовсе не хочу охаять всех генералов и маршалов Отечественной войны, среди них очень много блестящих полководцев, ни в чем не уступающих легендарным генералам войны 1812 года. "Слуга царю, отец солдатам".
Слугами царю – Сталину, кроме Власова и его приспешников, были все генералы, а вот насчёт отцов солдатам, с этим сложнее. Жестокость и презрение к человеку, поразившие в сталинизме Анджея Вайду, сказывались и на отношении к цене солдатской жизни. Она, в глазах некоторых генералов, была невелика.


В 1999 году отмечалось шестидесятилетие начала финской войны. Эта война, которая задумывалась Сталиным, как небольшая лыжная прогулка для войск Ленинградского военного округа, но обернулась довольно серьёзным испытанием для нашей армии.
Обычно об этой войне не вспоминают, дело это давнее, да и гордиться нам особенно нечем. Но круглая дата есть круглая дата, среди прочих мероприятий были и воспоминания участников, причём, с обеих сторон. Я приведу здесь два, особенно запомнившихся мне.
Почему-то, когда происходят такие знаковые события, реагирует на них и природа. Это и страшно суровая зима 1941 года, и знойное лето очень тяжёлого 1942. Не исключением была и зима 1939 года на Карельском перешейке, где разворачивались события. Морозы стояли тридцати-сорокаградусные.
И вот, вспоминал один из участников тех боев: – Получили мы приказ готовиться к атаке. Готовимся. (Лично мне в атаку ходить не доводилось, но, думаю, особой радости такой приказ не доставляет – О.Ф.). Появляется какой-то комиссар из политуправления армии и приказывает всему полку снять шинели и идти в атаку в сорокаградусный мороз в одних гимнастёрках. На вопрос офицеров полка, зачем это нужно, он объяснил: это делается для того, чтобы солдаты не залегли под огнём противника. Залягут в одних гимнастёрках, в такой мороз – верная смерть. О том, что будет с ранеными, которых в бою бывает в три раза больше, чем убитых, он не объяснил. Всем и так было ясно.
Напомню, политуправление Красной Армии возглавлял тогда армейский комиссар Лев Мехлис. Он и во время Отечественной войны так же высоко ценил жизнь русского солдата, позорно провалив Керченскую операцию в конце 1941 года. Правда, там погибло очень много и грузин. Но для Мехлиса все они были гои.
Теперь воспоминания финна, который молодым солдатиком участвовал в обороне линии Маннергейма. Звучало это примерно так:
– Сидим мы в ДОТе, тут они пошли в атаку, мы открыли огонь из пулемётов. Скосили первые ряды, через них лезут следующие, мы скосили и их, а они снова лезут. Перед нашим ДОТом образовался уже вал из их трупов, а они лезут через них и лезут. Наш капрал говорит: «Храбрые ребята, но наверху у них у кого-то крыша определённо съехала».
Вот так мы прорывали знаменитую "Линию Маннергейма". Думаю, были подобные атаки и в Великую Отечественную. Отсюда и 27 000 000 потерь.
Кстати, о Маннергейме. Финский маршал, Главнокомандующий финской армией в двух войнах с нашей страной (1939–940 и 1941–1944 года), президент Финляндии (1944–1946 г.) барон Карл Густав Маннергейм начинал свою военную карьеру в русской армии. До 1918 года Финляндия, как Великое княжество, входила в состав России. Тогда существовал такой порядок. В самом престижном военном учебном заведении Русской армии – Пажеском корпусе, куда принимали только детей генералов или титулованной знати, ежегодно резервировалось десять мест для юных финнов. И, надо сказать, что при тогдашнем оппозиционном настрое финнов по отношении к России, финны-пажи, став офицерами, преданно служили в рядах русской армии. После окончания корпуса, Маннергейм был выпущен в самый блестящий полк русской гвардии – Кавалергардский. Маннергейм участвовал в Первой мировой войне и 1917 год встретил в звании генерал-лейтенанта.
В 1918 году он возглавил, как у нас называли, "белофинские отряды", впоследствии занимал командные должности в финской армии. Как известно, в 1941 году Финляндия приняла участие в войне на стороне Германии, но немецких войск на территории Финляндии не было, и вела себя она довольно самостоятельно. Во время блокады Ленинграда часть территории фронта, примыкающую к Ладожскому озеру, держали финские войска. Когда наши проложили "дорогу жизни" через Ладогу, финны имели возможность блокировать ее, но, несмотря на давление со стороны Гитлера, Маннергейм на это не пошёл. Может быть, повлияла на его решение память о почти тридцати годах военной службы в Санкт-Петербурге. Не исключено, что он любил этот город и не хотел его гибели.

Олег ФИЛИМОНОВ

Продолжение следует…
Читайте нас: