Реальный герой романтической истории. Часть первая

Да не так уж и много.

Родился Николай Петрович Резанов 28 марта 1764 года в Петербурге, в довольно знатной (еще во времена Ивана Грозного один из рода Резановых был послан царем с поручением к австрийскому императору, другой Резанов был воеводой в Смутное время), но обедневшей дворянской семье. Через некоторое время его отец был назначен председателем Совестного суда в Иркутске – тогдашней столице Восточной Сибири, включавшей в себя территории от Енисея до Тихого океана. Возможно, что уже в юношестве Николай Петрович познакомился с Сибирью и ее жителями, в том числе с сибирскими купцами и промышленниками.

Семья Резановых дружила с Гаврилой Романовичем Державиным, и эта дружба помогла Николаю Петровичу сделать блестящую карьеру государственного деятеля.

Как следует из письма Г. Державину самого Николая, он уже в одиннадцатилетнем возрасте числился в лейб-гвардии Измайловском полку (до этого уже побыв артиллеристом) и мечтал перевестись в еще более привилегированный лейб-гвардии Преображенский полк к служившему там в это время Державину. Вряд ли Резанов на самом деле служил в армии: вероятнее всего, он, как тогда практиковалось, был просто записан в полк, возможно, ни разу не побывав в нем. Как бы то ни было, спустя какое-то время он оставляет «военную службу» и поступает в Псковскую палату гражданского суда, через несколько лет переводится в казенную палату в Санкт-Петербурге, а затем получает место правителя канцелярии вице-президента Адмиралтейств-коллегии графа Чернышова. Этот быстрый служебный рост явно свидетельствует не только о деловых качествах молодого человека, но и о чьей-то достаточно мощной поддержке его.

В 1791 году он становится правителем канцелярии старого друга семьи поэта Г. Державина, назначенного «секретарем для доклада по сенатским мемориям» при Екатерине II, что открывает ему двери кабинетов и домов самых высокопоставленных вельмож. Иногда ему даже приходится выполнять личные поручения императрицы, что еще более ускоряет карьеру молодого человека. А вскоре он попадает в окружение всесильного Платона Зубова, который, опасаясь возможной замены себя в «должности» фаворита государыни молодым красавцем, под благовидным предлогом избавляется от Резанова, отправив его в Иркутск инспектировать деятельность компании купца Г. Шелихова, который претендовал на монопольное право заниматься пушным промыслом на тихоокеанском побережье России.

Здесь, в Иркутске, в 1795 году тридцатилетний Николай Петрович Резанов женится на пятнадцатилетней дочери Шелихова Анне, получая таким образом право на участие в делах семейной компании. Это, вероятно, был брак и по любви (столичный красавец с прекрасным образованием и светскими манерами просто не мог не поразить сердце девушки из далекой глухой провинции), и по обоюдовыгодному расчету: не очень богатый жених становился фактически совладельцем огромного капитала, а невеста из купеческой семьи и дети от этого брака получали родовой герб и все привилегии российского дворянства. Через полгода после бракосочетания дочери Григорий Иванович Шелихов неожиданно умирает в возрасте сорока семи лет, и его капитал делится между наследниками. Николай Петрович, став одним из них, прилагает все свои силы, используя влияние и связи в Петербурге, к созданию на Тихом океане мощной единой российской компании.

В 1797 году Резанов становится секретарем, а затем и обер-секретарем Сената, а вскоре (в июне 1798 года) император Павел I, сменивший умершую в 1796 году Екатерину II, подписывает указ о создании на основе компаний Шелихова и предприятий других сибирских купцов единой Российско-Американской компании, чье главное управление вскоре переводится из Иркутска в Петербург. «Уполномоченным корреспондентом» новой компании назначается Николай Петрович Резанов. Теперь он государственный вельможа и предприниматель одновременно. Кажется, есть все для счастливой жизни – положение в обществе, богатство, молодая жена – можно только позавидовать. Но, видимо, зависти вокруг оказалось слишком много, и была она такой черной, что в судьбе нашего героя начинается полоса потрясений и неудач, которые в скором времени и свели его в могилу.

В 1802 году при рождении второго ребенка, дочери Ольги (первенец, сын Петр, родился годом раньше), умирает жена Резанова, Анна Григорьевна. Резанов подавлен и безутешен, и в это время новый император, Александр I, предлагает ему принять участие в готовящейся первой русской морской кругосветной экспедиции и в ранге «Чрезвычайного Посланника и Полномочного министра» возглавить миссию для установления торговых отношений России с Японией, а заодно развеяться. Резанов с радостью согласился и начал активно готовиться к путешествию. Но знал бы он, какие испытания ждут его впереди…

26-го июля (по старому стилю) 1803 года суда «Надежда» и «Нева» вышли из Кронштадта, чтобы, пройдя через Атлантический и Тихий океаны, достигнуть Камчатки, Японии и Аляски, а затем через Индийский и Атлантический океаны вернуться домой, совершив первое в истории российского флота кругосветное путешествие.

Начальником экспедиции обычно называется И. Крузенштерн, однако это верно лишь отчасти, и к этому моменту мы еще вернемся. Целью экспедиции была доставка различных припасов в русские колонии на Аляске и инспекция положения в них. Также на судах находились миссия для установления дипломатических и торговых связей с Японией и несколько японцев, попавших в кораблекрушение у русских берегов и теперь кружным путем направляющихся на родину.

А теперь вернемся к вопросу о том, кто же возглавлял экспедицию, ибо, по мнению авторов некоторых публикаций, именно это явилось «яблоком раздора» между Резановым и Крузенштерном. Существует документ, подписанный императором Александром I и датированный 10 июля 1803 года, отрывок из которого необходимо привести здесь, чтобы было понятно дальнейшее развитие событий:

«Инструкция, данная действительному камергеру Резанову.

Государь император, всемилостивейше назнача посланником ко двору японскому, на каковой предмет Ваше превосходительство снабдены (орфография сохранена – Авт.) уже особою инструкциею, распространяет еще более монаршую к Вам доверенность, возлагая на Вас исполнение и прочих частей, кои в нижеследующих статьях объявлены будут…

Корабли «Надежда» и «Нева», в Америку отправляемые, имеют главным предметом торговлю Российско-Американской компании, от которой они на собственный счет ее куплены, вооружены и снабдены приличным грузом; Его Императорское Величество, покровительствуя торговле, повелел снабдить компанию офицерами и матросами, а, наконец, отправя при сем случае японскую миссию, благоволит один из кораблей, на коем помещена будет миссия, принять на счет короны; …сии оба судна с офицерами и служителями, в службе компании находящимися, поручаются начальству Вашему.

Предоставляя флота г-м капитан-лейтенантам Крузенштерну и Лисянскому во все время вояжа Вашего командование судами и морскими служителями яко частию, от собственного их искусства и сведения зависящею, и поручая начальствование из них первому, имеете Вы с Вашей стороны обще с г-ном Крузенштерном наблюдать, чтоб вход в порты был не иначе, как по совершенной необходимости, и стараться, чтоб все споспешествовало сколько к должному сохранению экипажа, столько и к скорейшему достижению цели, Вам предназначенной».

Как видно из этой инструкции, командование экспедицией поручалось именно Резанову, но более неудачного решения нельзя было придумать, ибо это поставило всю экспедицию на грань срыва.

И вот почему.

В книгах можно найти мнение, что ненависть Крузенштерна к Резанову проистекала главным образом из ревности к славе начальника первой русской кругосветной экспедиции. Быть может, отчасти так оно и было, но сводить все только к этой причине не стоит.

Итак, двум судам предстоит совершить кругосветное путешествие, проведя в открытом море не один месяц, пройти три океана, побывать на четырех континентах, обогнуть страшный для моряков мыс Горн. Удача похода, да и сама жизнь его участников почти полностью зависит от искусства и опыта капитанов.

Так что назначение Резанова начальником кругосветной морской экспедиции было большой ошибкой. Причем не единственной, а лишь первой из многих…

Второй ошибкой было то, что начальник экспедиции не был, как это принято в армии, на флоте, да и во многих гражданских учреждениях, представлен командам судов, а был назначен «келейно». Команды попросту не знали точно, кто их начальник, и об этом пишет сам Резанов, рассказывая о событии (почти бунте), произошедшем 25 апреля 1804 года в Тихом океане, и поведении Крузенштерна:

«Извольте идти и нести ваши инструкции, кричал он, оба корабля в неизвестности о начальстве, и я не знаю, что делать» (и это спустя девять месяцев после начала похода!). В другом месте Резанов напишет, что он давал инструкции Крузенштерну лично в руки еще в Кронштадте, а вот читал ли последний их, то Резанову неизвестно.

Демонстрация Резановым инструкций с царской подписью произвела неожиданный результат: «…Прочтя им высочайшее поручение начальства, услышал хохот и вопросы, кто подписал? Я отвечал: “Государь ваш, Александр”. “Да кто писал?”. “Не знаю”, – сказал я. “То-то, не знаю, – кричал Лисянский, – мы хотим знать, кто писал, а подписать-то – знаем, что он все подпишет”». А лейтенант Ратманов кричал, намекая на бытность Резанова обер-прокурором Сената, что «…еще он прокурор, а не знает законов, что где объявляет указы», а затем добавил, «ругаясь по-матерну»: «Его, скота, заколотить в каюту».

Как видно, вопрос был гораздо более серьезный, чем просто дележ славы между Резановым и Крузенштерном. Почему почти все офицеры, а не только Крузенштерн, выступили против Резанова? Это ведь был, по сути, бунт не только против Резанова, а и против того, кто его назначил начальником экспедиции, то есть императора России, со всеми вытекающими из этого факта последствиями. Хотя, с другой стороны, можно ли полностью доверять свидетельству лишь одной из конфликтующих сторон?

Вообще, ситуация на судах была очень непростая, и будет неправильным оценивать ее, опираясь только на свидетельства Резанова или Крузенштерна, которые явно не сошлись характерами, да и отнюдь не стремились к огласке многих происшествий на судах в силу своей ответственности за поддержание порядка в экспедиции. А поскольку конфликт двух начальников расколол экипажи судов на два лагеря, то и суждения на эту тему других участников экспедиции (например, лейтенанта Ратманова) тоже весьма далеки от объективности.