Роли: 1 мужская, 2 женские.
Действие происходит в Эдеме во времена сотворения мира. Впрочем, аналогичный сюжет развития отношений между мужчиной и женщиной существовал всегда, вплоть до наших дней.
Адам – мужчина, первый житель Эдема.
Лилит – первая женщина Эдема.
Ева – вторая женщина Эдема, жена Адама.
Адам в тоске слоняется по раю. Его не радуют трели птиц, журчание реки, красота природы…
Несет свои медлительные воды.
Небесный свод переживет века,
В краю покоя, света и свободы…
(поднимая голову вверх, вздыхая)
Мой Бог, прекрасен Рай, но между тем,
Создатель, мне наскучил твой Эдем!…
Ты спросишь, да возможно ли такое,
Где самый воздух – терпкое блаженство,
И все вокруг сияет красотою…
Быть может, я далек от совершенства?
Скажи, Адам, ну что тебе не так?
Ты сам себя изводишь понапрасну.
Твоя печаль – надуманный пустяк.
Взгляни на небо, как оно прекрасно!
Прекрасна жизнь, и небо, и цветы,
Чудесны звезды, что в ночи мерцают,
Над этим славно потрудился ты,
И все же мне чего-то не хватает.
Я - образ твой, и все же неспроста,
Признайся, ты слепил меня из глины.
Внутри меня как будто пустота.
Мне будто не хватает половины.
Ты дал мне речь, ты дал мне силу слова,
Скажи, куда ее употребить?
О, мой Создатель, я взываю снова,
Скажи мне, Боже, с кем поговорить?!!
Тебе ль просить о большем для себя?
Не знаешь ни забот, ни огорчений…
Устал я, Боже, от нравоучений,
Тоскливо жить, не веря, не любя.
Поверь в меня, люби траву и воду…
Нет, видно ты слепил не ту породу.
Спаси меня, ведь я – твое подобье,
Мне эта жизнь ужаснее надгробья!
И все-таки, коль ты – мое творенье,
Я вынужден тебя предупредить.
Когда придет жестокое прозренье,
Еще невыносимей станет жить.
Когда ты будешь сам себе не рад,
Смотри, чтоб Рай не превратился в Ад.
Мне Рай – уже не рай, и Ад – не ад,
Брожу изгоем, сам себе не рад.
Когда в душе зияет пустота,
То не спасает даже красота!
Вон радуга над речкою повисла…
Но даже в этом я не вижу смысла.
Вон тень куста, а вон летит удод.
И тень не та, да и удод не тот…
Ну, что ж, ты, тело, этого хотело.
Да будет так, и я берусь за дело!
Гаснет свет, звучат громоподобные раскаты, вступает музыка.
Включается свет, на сцене стоит Лилит, осматривая и ощупывая свои руки, ноги, волосы.
Адам (после долгой паузы, с восхищением)
Хвала Ему, Он внял моим мольбам!
Смотри, какой отсюда дивный вид.
Мы это все поделим пополам?
Зачем делить, ведь это все – твое:
Ручьи, деревья, трели соловья…
Все это наше, стало быть – ничье.
Да нет же! Все – твое, а ты – моя,
Как воздух, как трава и как цветы.
Как дерево, как трели соловья …
В моем Эдеме воцаришься ты.
Мы вечно будем вместе – ты и я!
Лилит (продолжая себя осматривать и ощупывать)
Ну, если так…, пожалуй, я согласна.
О боже, я действительно прекрасна!
Адам (самозабвенно, припадая на одно колено)
Ты – красоты божественный венец,
Ты – ангел мой, а я – твой верный страж…
Ах, дорогой, очнись же, наконец,
Быть может, ты построишь нам шалаш?
Шалаш? Конечно, дорогая, да!
(нежно обнимая и притягивая к себе Лилит)
Я буду созидать, ты – созерцать!
(пытаясь отстраниться от Адама)
Совсем блаженный, ну ни дать, ни взять.
Адаму все же удается обнять Лилит за талию, и он увлекает ее за собой со сцены строить шалаш.
Адам и Лилит сидят перед шалашом.
Адам обнимает Лилит. Поет вдохновенно, дурным голосом, не попадая в ноты.
Лилит, моя прекрасная Лилит,
Твоя краса волнует и манит.
Ты – мой неподражаемый магнит,
Лилит, моя прекрасная Лилит!
Лилит (изображая жидкие аплодисменты, саркастично)
Ой, браво, браво…, песня хороша,
Коль нету голоса – пускай поет душа!
Лилит, моя прекрасная Лилит,
Моя душа порхает и ликует!
А тело ненасытное тоскует,
По лучезарным прелестям Лилит.
Лилит пытается встать, вырывается из объятий Адама.
Не уходи, любимая, постой!
Здесь все вокруг лучится и сияет
Твоей неповторимой красотой.
Душа трепещет, сердце замирает…
Смотри, какая дивная звезда
Сияет ярче всех на небе темном…
Таком высоком и таком бездонном,
Что хочется, чтоб было так всегда:
Лишь я и ты, и больше – никого,
И тишина под тихой райской сенью…
Не надобно ни скуки, ни веселья.
Лишь свет звезды – и больше ничего!
Слова, опять слова, одни слова…
От них уже устала голова.
Лилит снова пытается встать, вырываясь из объятий Адама.
Ну, не сердись, иди ко мне поближе,
Я приготовил для тебя подарок.
Адам достает боа из перьев страуса.
Какой подарок… И пушист, и ярок!
Я польщена. Прости меня, Адам.
За это я тебе себя отдам.
Какой неповторимый антураж,
Иди ко мне, мой ненасытный страж!
Я жаркий поцелуй тебе дарю,
Мы встретим в ласках новую зарю.
Притягивает Адама к себе, обнимает, целует.
Утро. Лилит сидит на берегу реки.
Лилит (передразнивая Адама)
Лишь я и ты, и больше – никого,
И тишина под тихой райской сенью…
Конечно, уж какое тут веселье!
Одна тоска – и больше ничего.
Я при тебе, а ты – венец творенья.
О боже, вот и все стихотворенье.
(передергивая интонацию Адама) Лилит, моя прекрасная Лилит!
… А у Лилит душа огнем горит!
Адам (тараторит, запыхавшись)
С утра я всю округу обыскал!
Да, я ушла, пока ты сладко спал.
Присядь, Адам, ты, видимо, устал.
Адам присаживается на берегу рядом с Лилит, пытается ее обнять.
Адам скорбит, когда Лилит уходит,
Волнуясь за любимую свою.
К чему волненья, мы с тобой в раю,
В котором ничего не происходит.
Здесь не бывает даже облаков
И так благословенны кущи рая,
Что я, пожалуй, ничего не знаю
Ужасней этих сладостных оков.
Ты не права, прекрасная Лилит,
Здесь дышит все твоею красотою.
Любимая, мне хорошо с тобою.
(передразнивая Адама) Я твой неподражаемый магнит!
Мой милый, мне наскучили признанья.
Мне хочется вспорхнуть – и полететь!
Непостижимо женское сознанье,
Мне никогда его не одолеть.
Живи, моя любимая, играя,
Лети, лети хоть к утренней звезде!
Но заклинаю, за пределы рая
Не улетай. Иначе быть беде!
Лилит (показывая рукой вдаль)
Скажи, Адам, а что за тем пределом?
На тот предел наложен нам запрет.
Лилит (претворяясь послушной)
Как жаль, а я всегда туда хотела.
Взглянуть одним глазком. Ну нет, так нет.
Туда нельзя, Создатель не велит!
Не удержать Создателю Лилит!
Лилит предпринимает попытку сбежать за пределы рая. Адам преграждает ей путь.
Зачем ты так, мы оба половины
Единого по имени «любовь».
Услышь меня, я все-таки, мужчина.
Во мне кипит божественная кровь.
Лишь потому, что (показывая наверх указательным пальцем) Он тебя слепил?
Воды немного и немного глины.
Адам, Адам, ну ты нагородил…
Какая там божественная кровь!
Ты сам проговорился, ты – мужчина,
Лилит предпринимает повторную попытку пройти, но Адам опять преграждает ей путь. Постепенно их противоборство перерастает в танец. По завершении танца Лилит, изображая полное изнеможение, падает на землю.
Лилит (отдышавшись, приходит в себя)
На все согласна, выбилась из сил.
Ну, хорошо, Адам, уговорил!
Любой каприз исполню без труда,
Мне хочется немного поиграть.
Я буду прятаться, а ты меня искать.
Лилит разворачивает Адама спиной.
Игра так изумительно проста,
Тебе лишь надо досчитать до ста.
Адам закрывает глаза и начинает считать вслух.
Пока Адам считает, Лилит все-таки убегает.
Так говоришь, Создатель не велит?
Прощай, Адам, забудь свою Лилит!
Адам прерывает счет, поворачивается и понимает, что Лилит его обманула.
Коварный план, жестокая игра!
А может, это шуткой обернется?
Я подожду хотя бы до утра,
Она вернется… Вдруг, она вернется?!
Моя Лилит невинна и проста,
Мне надо только досчитать до ста.
Адам сидит на берегу реки, на том же месте.
Она ушла, и будто свет погас.
Теряю счет ночам, рассветам, числам.
Вот радуга над речкою повисла.
Она меня не радует сейчас.
О, как убоги трели райских птиц,
Когда шаги любимой отзвучали.
Я утонул в томительной печали,
Я вспоминаю блеск ее ресниц.
Создатель мой, я не могу забыть
Неистовую свежесть поцелуя
О, боже, я люблю ее любую,
Неповторимо нежную и злую
Спокойную, игривую, шальную.
И я не знаю, как мне с этим жить.
Я досчитал до ста сто тысяч раз,
Но не нашел нигде любимых глаз.
Лилит, вернись, я без тебя умру!
Я начисто подавлен и разбит,
Мой Бог, верни прекрасную Лилит!
Скажи, Создатель, в чем моя вина,
Я день и ночь заламываю руки,
За что я обречен на эти муки?!
Но нет ответа. Только тишина…
Сбылось пророчество, я сам себе не рад.
Повсюду Рай, в душе - кромешный Ад.
Который месяц ходишь ты кругами,
Ты вытоптал зеленую траву.
Внутри тебя не угасает пламя,
Ты, как безумный, грезишь наяву.
Она сбежала. Так тому и быть.
Не разжигай бессмысленные страсти.
Я ничего не в силах изменить.
Лилит теперь уже не в нашей власти.
Адам (срываясь с места, стремится к запретному пределу)
Тогда я сам пойду ее искать!
Адам, не делай этого, стоять!
Ты не отыщешь бывшую Лилит.
Она теперь уже не та, что прежде.
И даже если кровь твоя кипит -
Не доверяй обманутой надежде.
Лилит сменила рай на царство зла,
В ее душе лишь пепел и зола.
О Господи, поведай, как мне быть,
Куда идти и где искать спасенья?
Как перейти порог опустошенья,
Скажи мне, Боже, как ее забыть!
Я говорил, люби траву и воду…
О, господи, да я не той породы!!!
Не торопи событья. Время лечит.
Пока я вижу, как оно калечит.
Зачем мне рай, в котором нет любви,
Где жизнь проходит в вечном ожиданье
Того, что не случится никогда?
Зачем мне руки, если нет объятий?
Зачем язык, коль некому сказать:
О, мой Адам… Мой истовый Адам…
Остановись, не трать слова напрасно.
Я попытаюсь сделать жизнь прекрасной,
Верней такой, какой ты хочешь сам.
Гаснет свет, звучат громоподобные раскаты, вступает музыка.
Включается свет. На сцене перед шалашом стоит Ева. Осматривает себя, потом с восхищением смотрит на Адама.
Но будто что-то смутно вспоминаю…
Я – символ первозданной красоты,
А ты – мой муж, и я твоя навеки.
Ты будешь созидать, я – созерцать,
А иногда детей тебе рожать,
Поскольку мы с тобою человеки.
Уж и не знаю, что сказать…
Блаженная, ни дать, ни взять.
Да, у нее есть ноги, руки,
Я с ней с ума сойду от скуки!
Чтоб стало радостно твоей-моей душе,
Я приберу немного в шалаше.
Я буду прибираться, ну а ты…,
А ты… в ответ подаришь мне цветы.
Меня ты Евой назовешь своею,
А я тебя Адамом злато (черно)кудрым.
Адам (в сторону, растерянно)
Я сам себе всегда казался мудрым,
Но кожей ощущаю, как глупею.
И в этом есть особый колорит -
По крайней мере, сердце не болит.
Адам, ну, сколько можно созерцать!
Бегу, бегу, прелестница моя,
Бегу тебе цветочки собирать.
Изумленный Адам убегает за цветами.
Ева продолжает подметать.
Адам возвращается с цветами.
Адам (протягивая букет, говорит как заученную фразу)
Ты – символ первозданной красоты.
Спасибо за прекрасные цветы!
Какой же ты внимательный, Адам,
За это я тебе себя отдам!
Ева тянется поцеловать Адама. Адам отстраняется.
Все как-то неожиданно и ново…
Твое лицо сияет чистотой.
Не торопись же, милая, постой…
Нет в поцелуе ничего дурного!
Я просто благодарна за цветы.
Адам, ведь я люблю тебя, а ты?
Адам обнимает Еву, изображая пылкое чувство.
Адам и Ева сидят на поляне перед шалашом. У Адама отсутствующий взгляд, он задумчиво смотрит вдаль.
Какая красота вокруг царит!
Какое наслажденье быть с тобою…
Одно меня немного беспокоит:
Во сне ты звал какую-то Лилит.
Лилит? Должно быть, это просто сон.
Да я и сам не помню, что мне снилось.
Я очень не хочу, чтоб ты сердилась.
Всего лишь сон. К утру проходит он.
Какое имя странное – Лилит…
Оно тебе о чем-то говорит?
На твой вопрос я дам простой ответ.
Другой, такой как ты, в Эдеме нет!
Когда я руку чувствую твою,
Малейшие сомнения уходят.
К чему сомненья, мы с тобой в раю,
В котором ничего не происходит.
Как сладко наслаждаться тишиной,
Какое первозданное блаженство!
О, мой Адам, ты – просто совершенство.
Какое это счастье быть с тобой!
Любить тебя, ласкать тебя, желать,
Чтоб это продолжалось бесконечно!
И лицезреть тебя, и созерцать,
Не думая, что время скоротечно…
Появляется Лилит. Она прячется за деревом, не желая, чтобы ее заметили. У нее на плечах боа из перьев страуса – подарок Адама.
Ева (встает, ласково разжимая объятья Адама)
Ну все, Адам, довольно созерцать.
Твой символ первозданной красоты
Сейчас начнет поляну подметать,
Адам уходит за цветами. Ева наводит порядок в шалаше, выметает мусор с поляны. Лилит выходит из-за дерева, незаметно подбрасывает на поляну боа, затем исчезает.
Ева, подметая, натыкается на боа. Берет его в руки, долго и внимательно рассматривает, терзаемая догадками.
Снова напевает, рассматривая боа:
(задумчиво переходя на речитатив)
Возвращается Адам с букетом цветов. Он цепенеет при виде боа.
Ты говоришь, что мы с тобой в раю,
В котором ничего не происходит?
Я чувствую соперницу свою,
Которая меж нас кругами ходит.
Быть может, распрекрасную Лилит
Шалаш наш тянет, будто бы магнит?
Ева в сердцах топчет боа.
Адам бросает цветы, садится возле шалаша, в отчаянье обхватив голову руками.
Я очень не хочу, чтоб ты сердилась.
А это что? Скажи-ка мне на милость!
Ева топчет боа с новой силой.
Ночь. Адам сидит на берегу реки, там, где он последний раз видел Лилит.
Лилит, зачем ты мучаешь меня.
Я снова жду напрасного свиданья.
Не вижу ничего при свете дня.
Передо мной плывут воспоминанья.
На берег выходит Лилит, незаметно для Адама слушает его монолог. Он так погружен в свои переживания, что не замечает ее.
Как ты была коварна и нежна,
Как жаждала неистовой услады.
Лилит, ты мне по-прежнему нужна!
На жарком солнце и в тени прохлады
Я вспоминаю твой игривый нрав,
И сердце не унять, не успокоить.
Кто виноват, кто был из нас не прав?
Лилит, Лилит, чего мне это стоит…
Лилит, крадучись, подходит к Адаму сзади, присаживается неслышно, прикрывает ему глаза ладонями.
Адам с восторгом сжимает ладони Лилит, разворачивается к ней лицом.
Желанная, любимая, родная…
Я ждал тебя, я знал, что ты придешь!
Лилит (подтрунивая над Адамом)
Адам, я знаю, у тебя другая,
Признайся же, кому из нас ты врешь?
Кто символ первозданной красоты?
А я на днях подслушала другое.
Сидели двое возле шалаша,
И он в порыве говорил такое,
Что истекала нежностью душа.
Он ей твердил с волненьем и тоской:
Во всем Эдеме нет другой такой…
Коварная… Подслушала… Понятно.
Я просто не хотел ее обидеть.
Пусть слышит только то, что ей приятно,
И видит только то, что хочет видеть?
Лилит, ты, как всегда, меня изводишь.
Я сжал до шалаша свое пространство.
Чтоб все забыть. Но ты опять приходишь
Как символ самого непостоянства!
И я сижу с надеждой у реки,
Чтоб вынырнуть из омута тоски…
Ты видишь, я не властен над собой,
Мне без тебя не утолить печали.
Пусть будет все как прежде, как в начале,
Когда мы были связаны судьбой.
Адам обнимает Лилит, сжимает ее в своих объятьях.
Лилит обнимает Адама. Он страстно целует ее.
Утро. Адам и Лилит спят на траве у реки. Лилит просыпается, смотрит на спящего Адама.
Ты говоришь, мы связаны судьбой?
Судьба непостоянна, дорогой.
Она разъединила нас с тобою,
Потом она свела тебя с другою.
Пусть многое уже не в нашей власти,
Зато мы знаем, что такое счастье.
Что ж, иногда полезно потерять,
Чтоб суть утраты заново понять,
Пусть жизнь моя – опасная игра,
И все-таки одно я точно знаю:
Мы были счастливы до самого утра!
Звучат шаги… Пожалуй, мне пора.
Лилит убегает неслышно, оставляя спящего Адама.
На берег выходит Ева, которая всю ночь разыскивала своего мужа.
Мой милый, я тебя не понимаю.
Зачем ты развалился на траве?
Ведь я всю ночь ищу тебя по раю…
И мысли подступают к голове:
Быть может, ты совсем меня покинул,
Внезапно бросил – и навеки сгинул?
Адам (оглядываясь, испуганно ища глазами Лилит)
Я спал?.. А где…, о, да, я крепко спал.
Вчера я, видно, сильно подустал.
Пришел на берег и остановился.
Потом я из ручья воды напился,
Полюбовался небом и луной,
Прилег – и словно в бездну провалился.
Глубоким сном нечаянно забылся.
О, Ева, как давно ты здесь… со мной?
Всю ночь бродила, только отыскала!
Лилит умна… Как вовремя сбежала!
Ева (показывая Адаму венок, надевая его на голову)
Пока бродила, я сплела венок,
Скажи любимый, правда он прекрасен?
Венок прекрасен, труд твой не напрасен.
Зачем ты бродишь, не жалея ног?
Лицо твое тревогою лучится…
Сама подумай, что со мной случится!?
Ева смотрит на ветку, берет в руки невидимый волос.
Ты любовался небом и луною?
Однако мне мерещится другое…
Ну, дорогая, что опять такое?
…Здесь волос, но не твой он и не мой.
Быть может, ты встречался с той, другой?
О чем ты, Ева? Где она, другая?
От подозрений я схожу с ума.
Я был один, ты видела сама.
Увы, Адам, теперь уже не знаю.
Боюсь, что ты мне голову морочишь.
Ты, как бездомный, шляешься по раю
Один, любуясь прелестями ночи.
А как же я? Ведь я – твоя жена.
Я по тебе скучаю, я страдаю.
О, Ева, ты прекрасна и нежна…
Но я тебе, как будто не нужна!
Адам, я ничего не понимаю.
Ева пытается плакать. Адам утирает ей слезы.
Ты как ребенок, Ева, ну и ну...
Я просто засмотрелся на луну,
(Успокаивая Еву) Не надо, я прошу.
Не плачь, пойдем-ка лучше к шалашу.
Адам нежно обнимает Еву и уводит ее.
Ночь. Ева сидит перед шалашом.
Уснул. Затих. Божественная ночь!
Когда он рядом – сердце отдыхает.
Душа блаженной тишине внимает,
И все дурные мысли гонит прочь.
Пойду и я, забудусь тихим сном,
А все слова оставлю на потом.
Ева уходит в шалаш спать.
Спустя время, из шалаша выходит, крадучись, Адам.
Уснула и затихла, слава богу!
А я пойду к реке искать дорогу,
Быть может, снова встречу там ее.
Трепещет сердце, будто не мое.
Адам уходит искать Лилит.
Ночь. Из шалаша доносится голос Евы.
Адам, куда ты делся, дорогой!
Ева выходит из шалаша. Осматривает поляну перед шалашом, не видит Адама.
Неужто все же побежал к другой?!
Со мной ему ни весело, ни грустно.
Ему со мною пусто, пусто, пусто…
Как правду отделить от слоя лжи,
О, что мне делать, господи, скажи!
Пойду за ним, а дальше – будь, что будет.
Я думаю, Всевышний не осудит.
Ночь. Адам и Лилит сидят у реки. Адам нежно обнимает Лилит. Ева прячется, наблюдая за ними.
Любимая, я знал, что ты придешь.
Меня всего пронизывает дрожь…
Как будто ты со мной и не со мной.
Да, я с другим, Адам, а ты с другой.
Кому ты даришь каждый день цветы?
Я не хочу ни с кем тебя делить!
Мы ничего не в силах изменить.
Как звать его, скажи мне, кто же он?
О, у него есть несколько имен!
Дай бог тебе не знать ни одного,
Чтоб невзначай не разозлить его.
Скажу лишь то, что он соперник Бога.
К нему ведет неблизкая дорога.
Дарю лишь тело, душу не отдам.
Прости свою беспутную Лилит,
Моя душа Ему принадлежит.
Мой выбор сделан раз и навсегда,
Эдем меня не примет никогда.
Светает скоро. Мне пора идти…
Пора и мне. Счастливого пути!
Лилит намеревается покинуть берег.
Ева тем временем незаметно уходит.
Нет, подожди, не уходи, постой!
Я не могу вот так с тобой расстаться.
Дай насмотреться, дай налюбоваться,
(сжимая Лилит в своих объятьях)
О, дай мне насладиться красотой!
Ты, как всегда, внезапно убегаешь.
Адам, любимый, ты меня пугаешь…
Огонь желанья ярче, чем рассвет,
Ты знаешь, без тебя мне жизни нет!
Адам и Лилит сливаются в страстном поцелуе.
Занимается рассвет. Ева сидит у шалаша.
Лилит… Какая лживая змея!
Из-за нее страдает он, а я…
А я не сплю ночами. Как же так.
Адам, Адам, какой же ты дурак!
Но чем я хуже, та же пара рук,
И волосы, и тоже десять пальцев.
За что же я стерпела столько мук
От этого несчастного страдальца?
Ведь я Адаму все-таки жена…
За это, видно, и плачу сполна.
Да, ей моих страданий не понять,
Но и Адама тоже не отнять!
Звучат шаги. Вернулся мой пропащий.
Пойду и притворюсь покуда спящей.
Своим теплом согрею наше ложе.
Как запастись терпением, о, боже…
Как долго мне томиться и страдать?
Ах, только бы мне вида не подать.
Адам подходит к шалашу. Заглядывает внутрь. Ева прикинулась спящей.
Он садиться на поляне, подальше от шалаша, чтобы случайно не разбудить Еву.
Адам (вполголоса, сам с собой)
Ты сладко спишь, не ведая обмана.
Не чувствуешь ни боли, ни стыда.
А я в плену любовного дурмана.
И ночью я опять пойду туда,
Где терпкий воздух напоен изменой,
Где все кричит о страсти и любви.
Живет душа коварною подменой.
Целую губы, только не твои.
Бесстыдно сочиняя оды Раю,
Тебя я вижу, но ее желаю.
Ева не слышит слов Адама. Она выходит из шалаша, чтобы убедиться, что он на месте. Потягивается, делает вид, что только проснулась.
Адам, в такую рань тебе не спится?
Я… лишь хотел… немного подышать.
Мой сон нарушил крик какой-то птицы.
Я вышел, чтоб тебе не помешать.
Встречаю в одиночестве рассвет…
Зачем мне Рай, в котором правды нет!
Осунулся, как будто ты устал.
Скажи, Адам, ты вправду крепко спал?
Конечно, милая. К чему твои расспросы?
Я просто задаю тебе вопросы.
Зачем мне руки, если нет объятий?
Зачем язык, коль некому сказать:
О, Ева, Ева, я тебя молю,
Не надо этих нудных восклицаний.
От них моя устала голова!
Ну а моя трещит от нареканий.
Была ли я когда-нибудь права?
Точней, когда-нибудь имела право
Сказать о том, что истинно волнует
О, господи, она опять ревнует.
Прости, я признаю свою вину.
Пожалуй, я нарву тебе цветов.
Адам стремительно уходит.
Ну вот, испортил день – и был таков!
Ну, ничего, увидишь ты воочию,
На что способна Ева, этой ночью.
Ночь. На берегу реки стоит Лилит. Адам выходит на берег.
Лилит, когда тебя со мною нет,
Как будто в целом мире гаснет свет.
Когда со мною ты, то ночь сверкает
Алмазами немеркнущих светил.
Мне разлюбить тебя не хватит сил.
Не хватит сил? Как МНЕ набраться силы,
Чтоб эту чашу осушить до дна?
Приди в себя, одумайся, мой милый,
Очнись, Адам, ведь я – твоя жена.
В итоге оказалась третьей лишней –
И получилось все наоборот.
Не ты, а я должна продолжить род.
(с вызовом) Но я его продолжу, так и знай!
Уйди, Лилит, не возвращайся в Рай,
Моя душа давно огнем горит.
(с надрывом) Господь не дал мне выбора, Лилит!
А ты свой выбор сделала давно.
Ведь ты же знаешь, все предрешено…
Ева рыдает, не в силах сдержать слезы.
Адам утешает Еву, чувствуя свою вину.
Не огорчайся, милая, прости…
Как трогательно… Глаз не отвести…
Лилит, прошу, не причиняй ей зла.
(Обреченно) В моей душе лишь пепел и зола?…
Да нет, еще осталась искра божья,
И потому хожу по бездорожью,
К тебе, Адам, в твой первозданный Рай.
Украдкой созерцая дивный край,
В котором протекли минуты счастья.
Но время повернуть не в нашей власти.
Счастливый тот, кто ничего не знает…
Она – жена, и это все меняет.
(Обращаясь к Еве) Он твой навеки, я должна проститься.
Лилит теперь свободна, словно птица!
(Указывая рукой вдаль) Моя душа давно за тем пределом,
До ваших дел мне больше нету дела.
Ты, Ева, на него не обижайся.
Прощай, Адам, плодись и размножайся!
Лилит стремительно уходит.
Ужели, правда, что она ушла?
Да. Навсегда. И больше не вернется.
(в сторону, держась за сердце)
О, господи, как больно сердце бьется!
Ева (радостно, с облегчением)
Адам (обнимая Еву, скрывая сожаление)
Адам и Ева стоят на сцене, не двигаясь.
В ее объятьях грезить о другой…
Не вспоминать о том, что сердцу мило
И, чувствуя, как жизнь проходит мимо,
Порыву страсти предпочесть покой?
Не разорвать связующую нить,
В угоду одержимому сознанью!
Есть то, что не подвластно пониманью,
И это ни принять, ни отменить…