Из записок офицера…Часть вторая

4. Выбор

На выбор будущей профессии повлияли мои двоюродные братья Якуповы – Руслан и Ильдус.

Старший из братьев, Ильдус, уже был офицером и служил в Казахстане, младший учился в Рижском высшем военном командном училище. Мой сосед по дому Суфиян-агай Динисламов был военно-морским офицером и, когда он приезжал в деревню в белом парадном кителе и с кортиком на боку, все мальчишки сбегались посмотреть на него.

Но главную, решающую роль в выборе профессии сыграл отец. Мой отец, капитан в отставке Бакир Ишмухаметович Салимов, закончил перед самой войной Сызранское пехотное училище, участвовал в финской войне, а в Великую Отечественную войну воевал в составе 13-ой гвардейской дивизии, которой командовал легендарный генерал Родимцев. Он прошел путь от командира взвода до командира батальона, был ранен в Сталинграде, но не стал эвакуироваться на другой берег и не оставил свою роту.

Под Курском, летом 1943 года, мой отец получил тяжелое ранение и в звании капитана был демобилизован по инвалидности. Награжденный многими орденами, отец для меня был не только героем, но и примером честной службы Родине. Первым орденом Красной Звезды он был награжден за финскую войну, второй получил за Сталинград. «В боях с германским фашизмом при обороне г. Сталинграда с 15 сентября по 24 сентября 1942 г. гв. лейтенант Салимов проявил мужество, отвагу и бесстрашие…» – написано в наградном листе отца, копию которого мне прислали из Центрального архива Министерства обороны. Я обязательно еще напишу об отце и о тех героях, которые отстояли нашу страну от фашистских завоевателей. Эти примеры и повлияли на мое решение стать военным.

О своем решении я долго не мог рассказать матери. Я младший сын в семье и должен был, согласно нашим обычаям, заботиться о родителях. Мои старшие братья жили далеко – один в Норильске, другой в Ленинграде. Средний брат и сестра жили в Уфе, и мне самой судьбой было определено остаться в деревне рядом с мамой.

Поэтому я долго не решался открыть ей свою мечту, но как-то вечером я все же рассказал о своем решении. Мама прослезилась, но полностью поддержала меня в стремлении учиться. Я в неоплатном долгу перед нею.

Когда уже поступил в военное училище, из военкомата маме прислали поздравительную открытку, где ей сообщили о моем поступлении, благодарили за прекрасное воспитание сына – будущего офицера и защитника Родины. А еще вежливо пригласили в районный военкомат в поселок Чишмы для оформления того самого пресловутого допуска, из-за которого меня могли не принять в училище. Присутствие мамы было необходимо, потому что нужны были сведения о моих родных…

Потом она рассказывала, что за всю свою жизнь она впервые услышала в свой адрес столько теплых слов от официальных властей. Маму в военкомате угостили чаем, конфетами и подарили небольшой чайный сервиз, на машине довезли домой. Спасибо майору Курмашеву, который в те годы работал в Чишминском РВК.

5. Смысл

Годы учебы пролетели быстро, но мне пришлось заканчивать уже Ростовское высшее военное командно-инженерное училище имени главного маршала артиллерии М.И. Неделина. В 1977 году Рижское училище была расформировано и наш факультет перевели в город Ростов-на-Дону. По окончании училища я был определен в Сибирский военный округ. Служба была нелегкой, но интересной. Служебная карьера складывалась удачно, и уже через несколько лет я был назначен заместителем командира дивизиона. Эта должность открывала прямую дорогу в Москву для поступления в военную академию.

Однажды зимой, после смены с боевого дежурства, я с личным составом прибыл на полевой лагерь, находящийся километрах в трех от позиций ракетного дивизиона. Сибирский мороз быстро загнал всех в палатки, а мы с офицерами, потирая замерзшие лица, направились в штабную палатку для подведения итогов ночного марша и разбора первого дня учений.

В палатке было тепло и уютно. В углу стояла печка-буржуйка, в которой горели березовые поленья. Дневальный-истопник рядовой Мкртчян поддерживал в палатке порядок. Деревянные полы палатки были чисто подметены, посередине стояли складной стол и стулья. Лампочка над столом горела тусклым огнем и подмигивала в такт тарахтящему где-то за лагерем движку.

Как командир дежурных сил, я подвел итоги выполнения задач боевого дежурства за прошедшие сутки и передал офицерам благодарность командира дивизии за успешно организованный и проведенный марш на полевые позиции. Мы уже сутки были на ногах. После краткого подведения итогов, напомнив офицерам, чтобы истопники не спали, а исправно следили за печками, решил отпустить их на отдых. Но тут рядовой Мкртчян с кавказским радушием предложил офицерам попить чайку, и все с радостью согласились. Рядовой Мкртчян призвался из Нагорного Карабаха. До армии он окончил педагогический институт и даже успел поработать завучем школы. До сих пор по своей школьной привычке, когда заступал на боевое дежурство начальником расчета, рядовой Мкртчян, обращаясь к солдатам, мог скомандовать: «Дети! Бегом в строй!» И солдаты совершенно серьезно, словно ученики, бежали исполнять его команды. Он был хороший солдат, отлично знал свою воинскую специальность. Как всем нам, завтра и ему предстояло заступить на боевое дежурство. Вот тогда за чаепитием Мкртчян вдруг задал вопрос, который я потом часто вспоминал. Он спросил как-то между прочим, но совершенно серьезно: «Товарищ старший лейтенант! Как вы думаете, война будет?» Я, как на политзанятиях, начал рассказывать о несокрушимой боевой мощи Советской Армии и Военно-морского флота, о Ракетных войсках стратегического назначения, в которых мы служим, и что мы не допустим, чтобы мировой империализм мог посягнуть на завоевания нашей социалистической Родины… И вдруг, понимая, что вопрос задан не из праздного любопытства, осекся на полуслове и замолчал. После некоторой паузы спросил у него: «Мкртчян, а у тебя кто-нибудь воевал в Великую Отечественную?»

«Да, два моих дедушки не вернулись с войны», – ответил он тихо. «У меня тоже отец воевал, его родной брат не вернулся с фронта», – продолжил я. Оказалось, что у многих офицеров, которые находились в палатке, кто-то из близких родственников погиб на войне. Война своей беспощадной рукой коснулась всех и не было в России семьи, не испытавшей боль утрат. В палатке наступила тишина. Вот тогда я с удивлением для себя сделал ошеломляющий вывод, о чем как-то раньше не задумывался: у меня в роду по мужской линии нет ни одного человека, который бы не воевал. Отец воевал – в финскую и Великую Отечественную, дед – в германскую и гражданскую, прадед – в Японскую войну, его отец также воевал в Крымскую, его дед воевал в Отечественную 1812 года. Из моего рода тарханов и воинов многие окончили в период кантонной службы кадетский корпус и военное училище имени генерала Неплюева в Оренбурге. Все они честно служили Родине и воевали, а потом возвращались победителями на свою землю. Я был уверен, что, хотя учились мы всему тому, что необходимо на войне, но мне в первом поколении из нашего рода не придется воевать. Тогда я, уверенный в своей правоте, ответил рядовому Мкртчяну, что войны больше не будет, что наши отцы и деды достаточно повоевали за наше мирное будущее, и мы не допустим войны…

Через несколько лет Мкртчян прислал мне письмо из Нагорного Карабаха о том, что он, директор школы, сидит в пустом и холодном кабинете, дети давно уже не ходят в школу, а перед ним лежит автомат и он вынужден воевать. И он ничего не может сделать, чтобы прекратить эту страшную и кровавую войну. Он писал о том, что, оказывается, от войны, как говорят на Руси, нельзя зарекаться, как от сумы и тюрьмы, а ведь мы были уверены, что все войны уже позади… Больше писем от него я не получал.

* * *

В 1993 году после окончания военной академии в Москве я был направлен для дальнейшего прохождения службы в штаб Северо-Кавказского военного округа. Начались бесконечные командировки. Дальше была война, где мы выполняли свой конституционный долг, ранение, госпитали, военврачи и долгие годы постепенного выздоровления…

Как-то отец мне сказал, что Великая Отечественная война – это последняя война в нашей истории. После такой страшной войны люди больше не допустят никаких войн. И что они воевали за то, чтобы их дети не видели войны. К сожалению, он ошибся...