Моё северное сияние – слияние любви и надежд. Часть четырнадцатая

Помню, мама говорила мне, чтобы горе пережить, надо забыться в работе: “Эш – ул аш, кайгыга – баш” (перевод: “Работа – как пища и лекарство, она одолеёт любое горе”). Она рассказывала о том, когда умерли её первый муж и сын, она стала мыть стены дома, скоблить деревянные стены, стирать вещи, делая это все, конечно, руками. Соседи осуждали её за это, а мама боялась сойти с ума. Физическая работа спасла ее от тяжелых последствий горя и душевных потрясений. Ведь на ней оставались ещё трое детей, ей надо было думать о них.

Она помогла многим учиться на педагога. Фарида Уметбаева Абдрахимова из деревни Максютово рассказывала мне, что жила у моей мамы, когда училась в педучилище, в селе Темясово. Многие приезжали к ней и всем помогла она, человек большой души.

Маме исполнилось 70 лет, на юбилей приехали её ученики. Прибыл из Ташкента офицер с женой, он афганец, оба учились вместе, жили в интернате, дружили, все время вместе были. Мама всегда делала им замечания, боялась, как бы чего не вышло из-за такой пылкой и горячей любви. Она их, уже гостей на своем юбилее, спрашивает: “Дети мои, тогда вы не обиделись на меня?” Они ответили, что благодарны ей за все, что она учила их любить и быть терпеливым, сдержанными и верными. А его жена говорит: “Разия-апай, я всегда хотела быть похожей на вас и отрастила свои волосы, как ваши. И я тоже – учительница. Как и Вы...”

Моё золото

Честно говоря, мама воспитала нас примерами из книг советский эпохи, мы верили в искренность и честность всех людей, в правду тимуровской команды и коммунистов... Я также росла на книгах, верила наивно всему, поэтому много обжигалась. Когда муж просил прощения после очередного буйства, я наивно верила ему, что исправится, забудет дорогу к самогонщикам и алкашам, начнет жить только для меня и для детей. Я мечтала построить с ним большой дом, жить дружной семьей, но всегда обманывалась. Вот так набивала себе шишки, однако я всегда верила и верю, что зло наказуемо. Мама нас учила: “Таш менэн атканга аш менэн ат” (есть похожая поговорка “На зло отвечай добром”). Меня обижали, я молчала. Молчание – моё золото.

Действительно, жизнь всех ставит на место, но я не радуюсь, не ликую, когда те, кто когда-то обижал меня, оказывались в трудном положении. Я им помогаю, так велит Аллах и так учила мама. Меня считают настырной. Это не плохое качество, это мое воспитание: целеустремленность. Как говорит башкирская поговорка устами моей дорогой матери: “Онкот онотор, ынтымат ынтылыр” (значит, “у глупого всё забудется, у мудрого цель достигнется”). Когда я уверена в своей правоте, то бываю упрямой. И цель моей жизни одна: счастье моих детей, я должна дать им всё, что смогу.

И запоют петухи

Когда приехала в Нумто, по утрам очень тосковала по петушиным крикам. Лежала на рассвете с открытыми глазами и с замиранием сердца ждала, вслушиваясь в предутреннюю тишину, когда же зазвучат петушиные приветствия, живительные голоса для Вселенной…

Очень люблю башкирские старинные песни. Я тоже пою. Но на людях стесняюсь, я же глухая, ношу слуховой аппарат. Иногда я запеваю. Не так громко, как Ходжа Насретдин пел в бане, и мой голос тихий. Возможно, так поёт моё сердце. Это мой секрет. Об этом знают только... цветы.

Как цветовод, ныне я заняла второе место в конкурсе среди ветеранов. Цветами давно занимаюсь, это, как говорят, “моё хобби”, а я считаю, что цветы – моё утешение. Когда ещё жили в Максютово, я училась ухаживать за цветами, обрела навыки, опыт, изучала сорта, самое главное, поняла, что мир цветов – прекрасный, увлекательный, непредсказуемый, мир цветов – это радость и любовь, труд и терпение.

Помню, в советское время выписывала журнал “Приусадебное хозяйство”, там были адреса, я познакомилась с известным цветоводом из Латвии, в селе и районе у меня появились “цветочные” подруги – мы наперебой выписывали новые сорта семян, посылали деньги за них, получали посылки с семенами, делились друг с другом, сажали, бегали к другу другу, любовались невиданными в наших краях “райскими цветами”: расцвели всем на удивление наши гладиолусы, розы, георгины, тюльпаны, крокусы и т. д. Как на открытках, открыли глаза под нашим солнцем и радовали нас черные тюльпаны, бархатные гладиолусы. У меня в семье у каждого были любимые цветы, каждое утро мы с детьми бегали в сад и здоровались с цветами, а нэнэйка наша полюбила портулаки...

Люблю выращивать цветы на даче и дома, ухаживаю за ними. В прошлом году погода была тёплая, я вырастила арбуз, дыни, тыкву, черные помидоры, цветы... Много было цветов, даже расцвела капризнейшая африканская ромашка. И в этом году меня радовали много цветов. Как отметила однажды дочь, я дружу с цветами. По-моему, эта дружба самая искренняя.

Не знающий страха – творец

Ваше сердце знает всё.

Вопрос в том, знаете ли вы свое сердце.

(Светлана Пеунова, философ, врач)

Что знает о любви тот, кто не презирал того,

кого он любил.

(Фридрих Вильгельм Ницше, 1844-1900)

Замужем была я по любви

Горько и волнительно мне вспоминать о моём первом муже. Первый есть он и первый. Этим одним словом всё сказано. Он был единственным сыном у своей мамы, моей свекрови, и, кажется, поэтому она ревновала его ко мне. Она у меня была странной: хотела, чтобы все было по её, часто жаловалась сыну на меня, и он злился; если подшофе был, то сразу распускал руки. У него еще бабушка была жива, она всегда хотела отгородить меня от обидных слов свекрови.

Однажды, когда еще я была беременна первым сыном, муж получил аванс, а я с работы должна была прийти домой в четыре часа дня. Я задержалась, а свекровь спрятала его деньги. Я говорю мужу, что мне нужны деньги, сапоги купить, он идет к серванту, а денег там нет. Вдруг свекровь начала кричать, что деньги спрятала сноха, то есть я. Муж замахнулся на меня, я решила дать ему отпор. На шум прибежала соседка, Рашида-апай. Она стала защищать меня, я бегом на улицу. Сама бегу и думаю, куда бы идти. Вспомнила, что его дядя живет рядом, побежала туда. В его доме девочка сидит одна и уроки учит, но она закрылась на ключ и не открывает никому. Я кричу ей, прошу, чтобы хоть позвонила по домашнему телефону кому-нибудь, пусть кто-либо спасет меня от разъяренного мужа.

А муж меня догоняет, в одних носках по талому снегу несется, за ним бежит мать его с галошами в руках и кричит: “Сынок, ноги не промочи, ноги береги!” За свекровью бежит бабушка, она несет резиновые сапоги для драгоценного внука, мужа моего пьяного.

Дверь дома дяди открылась. Я скорее заперла дверь на замок. Муж, свекровь и бабушка галдят, орут во дворе. На всю улицу стоит шум и гам, народ собрался, пришёл с работы его дядя и выгнал всех со двора. Я побоялась домой идти, жила у тети Шуры Первушкиной, потом пошла к тёте своей Фариде-апай Уметбаевой. Она сказала мне, сестрёнка, когда ты родишь, он изменится, надо, чтобы твоего ребенка из роддома отец забрал сам.

Мне пришлось терпеть очень много унижений, пока родился сын. И я назвала его Мансур, в переводе с арабского “победитель”, такое имя дала сыну в честь 45-летия Великой Победы. А через год семимесячным родился второй сын, мне очень тяжело было, думала, наверное, никто так не мается, не мучается, как я, но ничего не сделаешь.

Тумаки из-за желтка яйца?

Родить-то родила я детей, однако нужно их ставить на ноги, воспитать по-человечески. Лишь бы молока в груди им хватило. А свекровь потихоньку обижала меня и моих малышей: молоко в банке оставляла для общего чаепития, но лишнего глотка пить мне не позволяла, делала чёрточку, чтобы я лишний раз не выпила, а вечером, когда сын садился ужинать, на столе была и сметана, и молоко. “Кушай, сынок, ешь побольше, ты ведь целый день работаешь на тракторе, устаешь…”, – а на меня так смотрела, что я боялась лишний раз что-либо поесть.

Пришла педиатр, она посоветовала желтком куриного яйца кормить детей. Утром я пошла в сарай, увидела в гнезде четыре яйца и взяла их; два, думаю, сейчас сварю, детям дам... Тут подошла свекровь и ударила меня сзади по спине. Я упала от неожиданности, а она стала бить меня и кричать: “Ах, ты – воровка” и т. д. Пыталась я объяснить ей, что эти яйца взяла для внуков, а она дальше продолжала проклинать меня...

Я потихоньку поползла домой, не могла встать на ноги, дети орут, я плачу, свекровь увидела все это, поняла, что сын не одобрит, стала рвать на себе свою кофту, царапать свой нос до крови и вышла на улицу, начала кричать: “Люди, караул, меня сноха избила!..” Пришла бабушка мужа, и она начала меня ругать; тут прибежал муж, даже не разобравшись, больно избил меня.

Долго лежала я, плакала... Утром, когда муж отправился на работу, а свекровь ушла куда-то, я выползла на улицу, попросила соседку отвезти меня в больницу. Пролежала там несколько дней, думала-обдумала всё про свое житьё-бытьё. Когда вышла из больницы, сразу забрала детей и уехала в Сибай, к родителям. Там до осени прожила.

Разве это жизнь?

За нами приехал муж, я поставила два условия: купить корову, жить со свекровью больше не буду. Стали жить у бабушки, в её старом доме. Ну и там покоя и житья не было: муж с утра до глубокой ночи на работе, я одна на всё – огород, стирка, готовка, еще надо мазать глиной дом, хлев, баню; в сарае ждут ежедневные хлопоты: скотина, куры, гуси, утки... Все надо успеть делать вовремя и хорошо. Бывало, детей оставляла одних дома: одного уложу в кроватке, другого привяжу платком куда-нибудь, а сама бегом на огород – прополка, полив, и все слушаю: не плачут ли малыши, то и дело бегу в дом, гляну на них и обратно на огород. По вечерам топлю баню, готовлю ужин, муж приходит с работы, устал, связист все-таки, помоется, покушает, идет спать, а я бегом стирать... Бывает, уже время за полночь, первый час ночи, я все еще на ногах. Чтобы не проспать утром пастуха, под голову клала книгу. Иногда не успевала, тут моя свекровь откроет окно и кричит на всю улицу: “Засоня ты, лентяйка, лодырина, вставай, лежебока!” – так поднимает меня обидными словами. Я бегом – умываюсь, корову дою и гоню её на улицу, а там она все жалуется на меня соседям, хвалит соседскую сноху, а тетя Дуся говорит ей: “Да, не права ты, твоя сноха тоже хорошая...”

До сих пор не могу понять, почему она так относилась ко мне? Такой, наверное, был характер у неё, любила скандалить. Вскоре бабушка тоже не выдержала, отказалась жить с ней, с родной дочерью своей, и тогда я её взяла к себе. Жили мы с ней очень дружно, дети её любили, ласково называли “нэнэйкой”.

Продолжение следует...