Пишут, что умер писатель Крапивин…

Лет в 7 или в 8, наверное. И был, конечно, очарован. На Урале всегда было много локальной детской литературы, в основном, хорошей или отличной. Читая с 4 лет, я был хорошо знаком с ней. Но такого впечатления, как Крапивин, на меня не производил никто. Детское сердце не обманешь.
Если бы ребёнком меня спросили про любимого писателя, я бы, наверное, Крапивина не назвал. Всё-таки пацанам больше нравится про пиратов, про индейцев, про Робин Гуда. В героев Крапивина невозможно играть во дворе. Но это потому, что невозможно же играть в самих себя. Дети Крапивина были живыми, настоящими, и жили такой же жизнью.
Он был даже не на голову, а на порядок выше. Другие книги писали взрослые для детей, и за текстом всегда просвечивала тень взрослого человека, с его дидактикой и старательной попыткой говорить на понятном ребёнку языке. Это всегда были тексты взрослого человека, между читателем и героем всегда висел текст, как нарисованный очаг в каморке пары Карло. Крапивинские герои жили сами по себе, автор, даже если он там присутствовал от первого лица, всегда терялся за настоящим детским миром. В позднейших фантастических рассказах присутствие взрослого лезло всё сильнее и, впоследствии, вылезло совсем, тот волшебный дар был утрачен. Но ранние, не фантастические рассказы и повести, это чудо взрослого невмешательства сохранили. И это, конечно, может быть только природным талантом, этому невозможно научиться.
В девяностые культ Крапивина расцвёл в среде ролевиков: выросших детей, читавших его книги. Дефицит исчез, тиражи стали огромными, и всё написанное (а писал он очень много) оказалось в распоряжении вчерашних детей. Они передавали книги из рук в руки, обсуждали их, даже устраивали ролевые игры по ним. Но они уже не были детьми. Они не перечитывали детские книги, а читали их впервые, уже будучи студентами. И, конечно, когда они подросли и преисполнились снисходительности к своему прошлому, они преисполнились снисходительности и к Крапивину. Стали фыркать, шутить, подкалывать взрослых фанатов (ну, те действительно странные). Как будто вычищали собственное прошлое.
Про Крапивина из-за этого в последние десятилетия ходило много неприятных слухов из-за романтического пристрастия к «мальчишкам» и описаний разбитых коленок. Думаю, слухи ходили зря. Надо понимать советское общество с чётким разделением по полу. Ничего удивительного, что автор писал именно о мальчиках: во-первых, мальчиком когда-то был он сам, во-вторых, несмотря на смешанное обучение, мужской и женский миры в советском обществе всегда были разделены. Не патриархально, а организационно. Мальчики налево, девочки направо. Главный герой девочка Женя, но повесть всё равно про Тимура.

Мужчин-педагогов было мало, естественно, их ставили «на мальчиков», потому что те непослушные. Это, в свою очередь, породило некоторое количество ложных педагогов, которые занимались далеко не педагогикой. В нулевые, с развитием интернета и взрослением жертв, посыпались скандалы. Тень их легла и на Крапивина.
Я уверен, это всё бред мамкиных аналитиков. Во-первых, они ищут подвохи в описании «крапивинских мальчиков». За то же достаётся и Макаренко, кстати. Однако, надо же понимать, в какие годы всё это писалось. У людей ничего подобного и в мыслях не было. Детство просто эстетизировалось, и тут нет никаких подтекстов. Это страна счастья, удивления миру, а также и блестящих глаз, и царапин на голых ногах. Всё в порядке, мамкины аналитики, расслабьтесь.
Есть и ещё два аспекта.

Для начала, многие вещи взрослому в крапивинских книгах невозможно считать, не познав отцовства. У Крапивина было два сына. Отцовство меняет биохимию (например, изменяется выработка окситоцина). Это как с алкоголем или сексом. Можно прочитать множество описаний, но пока не попробуешь, не поймёшь.
Потом, в упомянутых печальных случаях всегда были жертвы и свидетели, и много. В крапивинской «Каравелле» воспитывалось несколько поколений. Там были свои скандалы: одни воспитанники обвиняли других в зазнайстве, узурпации власти, или ловили на недостойных поступках. Но ничего похожего на рассматриваемые обвинения не всплыло ни разу за много лет.
Крапивин прожил долгую и успешную жизнь, в полной мере реализовал все свои таланты, познал признание, читательскую любовь, богатство и семейное счастье, пройдя через жизнь с единственной женой и умерев прадедом.
Дай бог каждому такой судьбы.
И спасибо из моего детства. В окружающих грязи, дерьме и повсеместном разложении перестроечного совка он был очень нужен тогдашним детям. Каждый может стать необыкновенным, говорил он нам. Подготовил нас к Лимонову, можно сказать.
Спасибо.

Источник: https://t.me/prototrankov/1917