Умейте домолчаться до себя!

Мне хочется поговорить о размывании самодеятельными авторами чужих символов, строк, открытий, тех волшебных словесных формул, что рождаются (именно рождаются!) так нечасто, что звучат в нас потом всю жизнь, помогая нам выстоять и освещая нам дорогу. Так ли уж невинно вот это неконтролируемое использование строк знаменитых поэтов, их афоризмов и магнетических эпитетов в стихах авторов, чей литературный уровень, скажем так, несколько ниже цитируемых ими поэтических вершин? Так ли уж это безобидно? Известные строки кочуют из одного стихотворения в другое, раз от разу всё более становясь стёртой, обесцененной усреднёнкой, общим местом, жвачкой, при этом постепенно вовсе забывается первоисточник, имя поэта, который, собственно, и создал эти строки, иногда порядок слов меняется, смысл извращается – и происходит снижение уровня этих строк, нивелирование их, практически – их убийство. Одно дело, когда гениальную строчку использует поэт высокого уровня, создавая действительно крупномасштабное произведение, художественное эхо, высокое преломление идеи, таким образом словно даруя второе рождение той первоначальной мысли, тому афоризму, который читатели уже могли и подзабыть. И совсем другое – когда прекрасную строку берёт стихотворец-любитель, строит на ней свой не очень ладный стих, дописывает к этой строке свои – новые, развивает мысль в произвольных направлениях, лишая строку её индивидуальности и энергетики, словно вытягивая из неё всю силу, разбавляя эту каплю волшебного эликсира в стакане (а то и ведре!) воды.

Я не говорю, что нельзя использовать чужие мысли как стартовую площадку для собственных «шедевров». Всё это имеет место быть! И – да, всё это не только допустимо, но даже и принято в так называемых литературных кругах. Поэты берут чужие понравившиеся строки, ставят их эпиграфом к своим стихам, придают чужой мысли новую – желательно, более яркую! – окраску. Я и сама периодически прибегаю к этому художественному приёму, особенно когда – так бывает! – чья-то строка говорит и говорит с тобой – до тех пор, пока ты не найдёшь в своём сердце должного на неё ответа. Речь лишь о том, на каком уровне писать этот ответ. Как говорила Ахматова о Пушкине (не дословно, цитирую по памяти): «Да, Пушкин брал чужие строки и мысли – но он умел написать лучше первоисточника, он преображал, перерабатывал, переплавлял эти мысли в горниле собственных озарений и делал их своими!» («Кто не горел в горниле вдохновений... / Тот не поэт!» – по Некрасову). Именно так, в этом-то и суть. Если ты не можешь написать вдохновеннее, талантливее или хотя бы на том же уровне, что и первоисточник – ну не надо тогда, не состязайся, не касайся великого, не пускай его скакать по бездорожью своих строк! Ведь умная и точная чья-то строка или метафора от этого скакания по ямам и колдобинам средних любительских стихов теряет всю свою привлекательность и форму, приходя к концу выхолощенной и измочаленной до неузнаваемости. При этом стихотворение того, кто взял интересный яркий эпиграф, явно выигрывает, обогащается этим эпиграфом, прибавляет, несомненно, в весе. Получается, что взаимосвязь налицо: автор нового стиха от этого сомнительного симбиоза выигрывает, а автор поэтической находки в таком варианте и при таком раскладе – остаётся в проигрыше. И это небезобидное цитирование – вовсе не пропаганда творчества великих. Во-первых, они не нуждаются в пропаганде, во-вторых, размывание концентрации мысли и уход от идеи идёт поэтической жемчужине только во вред.

Ещё в 90-е годы писала я критический, литературоведческий материал «Мразогрязь», где проводила обзор публикаций в модном в те годы журнале «Юность». Там я тоже касалась темы перепева известных строк и образов:

Опасны не сами эти заимствования сегодня, а их поистине небывалый размах, их сетевой масштаб. Эта проблема весьма и весьма серьёзна, ведь авторы ежедневно выдёргивают строки не только из классиков, но и из менее титулованных, близлежащих – прям тут, на сайте! – собратьев по перу. И получается, что одна несчастная строчка, растасканная одновременно десятками авторов, практически погибает в их различного уровня рифмовках. Когда читателю придётся столкнуться с оригиналом, боюсь, он уже не сможет оценить всех его первозданных достоинств и в полной мере насладиться его глубиной. Ибо сначала уже до отвала накушался его клонированных сущностей и растиражированных в соцсетях дубликатов.

Недавно мне пришёл совершенно потрясающий отзыв на статью «Мразогрязь» от автора сайта, профессионального программиста Дмитрия Миронова. Вот что он, в частности, пишет:

«Развитие коммуникативного поля привело к нескольким феноменам, которые, как поливка нитратным удобрением, привели к чудовищному росту тех сорняков, о которых Вы писали в своей статье.

В первую очередь – это анонимизация. Я не знаю, кто автор того, что мне приходится ежедневно читать. Но я знаю, что он точно уверен: отвечать за написанное ему не придётся.

Во вторую очередь – это виртуализация. Как в компьютерной игре – сказал, что ты хоббит, и все так и поняли – некто Х позиционирует себя как хоббит, ну и будем его таковым считать.

Большинство присутствующих на Стихире точно так же не проявили себя, как поэты, а позиционировали себя таким образом. И многие относятся к этому не как к игре, тешащей самолюбие, а вполне серьёзно. Как, впрочем, и многие хоббиты-ролевики...»

Но не надо, не надо «превращать литературный процесс в макулатурную помойку» – по меткому выражению Татьяны Богиной, главреда литературного журнала «Веси» г. Екатеринбурга! А ещё она даёт вот такое блестящее определение: «Сегодня каждый блогер – писатель или, как минимум, – журналист. Но то, что мы читаем в их постах в Интернете, к литературе не имеет никакого отношения. Это шум времени. Тот, кто хоть раз был на электростанции, слышал звук электрического тока. Бежит себе ток по проводам, выполняет все возложенные на него функции, а шум – только свидетельствует о его наличии. Так и в литературе, с разницей лишь в том, что шум в ней выражается не звуком, а буквами и словами. Литература живёт и выполняет возложенные и заложенные в ней функции, а шум – только свидетельствует о её наличии. Он и раньше был – этот шум, просто в наше интернетовское время возможности пошуметь многократно увеличились, а литература – вечна». Это цитаты из статьи Татьяны Богиной, в связи с публикацией которой я третьего дня принимала участие в развернувшейся на страницах «Российского писателя» жаркой полемике.

Случайно прочитала в открытой переписке у одной авторши сайта «Стихи.ру» (очень популярной, кстати, авторши!) откровенное признание, которое она адресует своей сетевой подружке: «Многие, читая наши стихи, думают, что у нас жизнь полна страстей! Да и пусть себе думают, пусть не догадываются, что это всего лишь маски, шоу, игра – а сами мы прожили скучно, погрязли в быту и, если бы не эти словесные маскарады, нам и сказать-то было б нечего…»

Вот так! Помню, в далёкой юности напутствовала нас, молодых, одна метресса, сегодня уже донельзя титулованная и раздутая наградами и тиражами поэтесса: «Когда нечего или не о чем писать, не отчаивайтесь – всегда под рукой есть хорошие книги! Я так и делаю: начитаюсь-начитаюсь чужих стихов – и быстренько на этой волне пишу свои. Какое-никакое, а вдохновение!» Цинично? Зато честно!

А буквально на днях я прочитала в газете «Моя семья» дамское объявление: «Рост 160, вес 60. Что же касается возраста – ну, если пенсионерку всё-таки можно назвать юной, то это как раз обо мне. Да, я не избита жизнью, по-прежнему склонна к романтике, как и прежде, верю в большую и чистую любовь. Тем не менее неглупа, серьёзна, трудолюбива и очень люблю уединение. В прошлом поэтесса…»

Милые вы мои! Да нет никаких поэток! Нет никаких бывших «в прошлом» поэтесс! Нет никаких стишей! Нет никакого чуда-расчудесного по имени «стихо»! Это всё ваши мультяшные выдумки в домохозяевском мирке, ваша мыльная опера от литературы, которой вы заполняете своё иногда невыносимо серое и однообразное бытование, но которой на самом деле, «в реале», не существует. Её НЕТ. Поиграться – да. Посюсюкать, подекламировать родне, издать красивые и не очень книжки – да. Почитать на турнирах, в библиотеках и юбилеях своих личных либо своих городов – тоже таки да. Но назвать это литературой – нет.

Поэт – это кровь. («Нахлынут горлом – и убьют» – по Пастернаку.) Поэт – это миссия, это – «сознание своей правоты» (по Мандельштаму). Как-то меня спросил мой однокурсник по Литературному институту, талантливый журналист: «Лера, как ты думаешь, я – поэт?» – «Нет», – тут же ответила я. «Почему?» – огорчённо удивился он. – «Потому что спрашиваешь». Поэт – это кровное, нерасторжимое, мучительное и блаженное родство со своим народом и корнями («Поэт в России больше, чем поэт» – по Евтушенко, но и, конечно, не только в России, достаточно вспомнить Бёрнса или Пабло Неруду.) Поэт – это доля, рок, фатум. Это полное самоотречение, абсолютное вложение всей своей души под бессрочные проценты планиды! («Поэзия – это судьба, а не ремесло. Пока кровь не выступает на строчках – поэта нет, есть только версификатор» – по Варламу Шаламову.) Нельзя быть весь день домохозяйкой (бизнес-леди, научным сотрудником – это условно!), а вечером переодеться, загримироваться, напустить на себя умный вид, наморщить лобик, зайти на сайт и побыть там поэтом. Как невозможно ночью извиваться в порочном клубе вокруг шеста, а днём учительствовать в школе, прививать детям нравственные основы, сеять «разумное, доброе, вечное», воспитывать души (это пример из жизни: не так давно в Питере сняли с педагогической работы очередную «танцовщицу»). Нравственное с безнравственным не уживаются. Любой микрон нечистот, попадающий в воду, автоматически делает её грязной. Чтобы очистить, требуются усилия и полное исключение грязи впредь. Занятие суетными посторонними вещами, а уж тем более связанными с материальными заботами, с коммерческой жилкой для поэта и есть «грязь», чужеродная составляющая души. Нельзя выключить в себе поэта, повернуть невидимый рычажок, а затем, при возникновении необходимости, вновь включить в нужное время. Ну не работает этот переключатель!

Поэт – это не работа, не профессия и даже не творческий акт, это – крест. Это с рождения – и навсегда. Это – каждую секунду, без сна и перерыва на обед! Это – вторая кожа, кровеносная система, бессонная пахота души по перерабатыванию всего мирского – в иную реальность, в новое измерение. Поэт – это когда десятилетиями в стол, но и на столе потом – поэт. И после – тоже. («Я и в предсмертной икоте останусь поэтом!» – по Цветаевой.) Это когда не за славу и не за деньги, ибо их обычно нет либо они бывают слишком поздно, это – когда весь мир инфарктом миокарда рвётся на части у тебя в груди. Когда ты ранишься о слезу ребёнка, как об острый стеклянный осколок. Когда крылышко бабочки способно в секунду поколебать и диаметрально изменить направление всех твоих дум и чувств. («Поэты ходят пятками по лезвию ножа / И режут в кровь свои святые души» – по Владимиру Высоцкому.) Поэт – это почти смертельная оголённость души и поистине рабское, каторжное и бескорыстное служение Слову. Бескорыстное! Не за плюсики, не за баллы, не за ответную рецку, не за награды и почести, не за дачку в Переделкино, не за место на сайте, под солнцем и на Ваганьково! Ну не надо играться в поэтов, ребята! Ну невозможно быть немножко легкомысленной женщиной, слегка порядочным человеком и чуть-чуть поэтом. («Так же и из солёного источника не может течь пресная вода» – по Библии.) Либо – либо.

Конечно, стихосложение, вольное и радостное рифмование как часть эпистолярного пространства сайта, как способ высказаться, снять душевное напряжение или остроумно пошутить – это по-своему замечательно, может быть, и необходимо. Но нельзя забывать, что это – стихосложение, не претендующее ни на какие регалии. То есть – играйте, да не заигрывайтесь! А если всё-таки уж так хочется писать – учитесь писать свои стихи. Не присваивайте чьих-то открытий – будь то классики или коллеги по поэтическому сайту. Возьмите себе за труд пропускать чужую боль через себя. Научитесь жить иначе, начните мыслить творчески. Заставьте свою душу генерировать идеи. Генерировать не раз в году, не ради участия в конкурсе или новой публикации, а перманентно, денно и нощно – то бишь всегда, постоянно мыслить самобытно, нетрадиционно, независимо, смело, искромётно – и никак иначе! Умеете желать писать, иметь поклонников, владеть душами и умами – умейте и домолчаться до себя («Умейте домолчаться до стихов» – по Марии Петровых). А чтобы домолчаться до самих себя, надо, чтобы там, внутри, в глубине – что-то было. Из чего можно черпать строку. Там, на дне этого колодца души, должна быть живительная влага слова и мысли, а не мёртвый рассохшийся грунт пустого бахвальства и непомерных амбиций.

И это касается всех, в том числе и меня. Ибо и с себя ответственности не снимаю и помню о ней ежечасно.

Валерия САЛТАНОВА, член Союза писателей России

Ростов-на-Дону