Жизнь либералки

Громова известна как автор изрядного числа сочинений в стиле «бытового литературоведения». Это когда речь не о книгах, а о быте и личных отношениях знаменитостей. Насчет бытового — это не обзывалка, а точное обозначение жанра. Одна из книг даже имеет подзаголовок «Из истории литературного быта 20-х — 30-х годов» Такая то ли журналистика, то ли история, в общем публицистично и занимательно, много фактов. Ну и, конечно, кровавый режим всех губил. Есть у Громовой и проза, написанная в том же роде.

В «Насквозь» мы видим, как возрастала либерально мыслящая героиня, 1960 года рождения. Отец — неплохой, но ограниченный военный. Дед — в прошлом тайный работник НКВД, самодур и деспот, всю жизнь оказывающий изощренное воздействие на бабушку. Друзья со времен философского факультета МГУ и работы в библиотеке искренние, милые, горячие, хотя порой и неумелые в жизни либералы и особенно либералки. Они ненавидят социализм, стремятся к свободе...ну и все такое. Плюс пламенная любовь к Украине, где все куда лучше, чем у нас. Либеральный круг противопоставлен народу, всем этим «родственникам из Ярославля», которые приезжают в годы застоя за колбасой, и чужды в силу своей серости высоким помыслам московской интеллигенции.

Содержательно и стилево это такой усредненный извод женской прозы. Когда новый этап в жизни начинается с появлением нового мужчины — который — увы! Увы! - оказывается в итоге плохим (как муж Петр). И все начинается заново… Написано очень культурно, эмоционально, даже увлекательно — но, в общем, все 200 с лишним страниц говорят об одном и том же. Естественное биографическое движение героини — от школы до литературных занятий — не помогает преодолеть унылую статику мыслей и переживаний, словно завязанных в один узел, все время возвращающихся к детству. «Я народ не любила. Сказывался опыт детских лет». Тем более, что к финалу автор теряет то ли нить истории, то ли охоту продолжать, и связные текст превращается в облако отдельных новелл.

Вот цитата как раз из описания детских впечатлений, ставших для героини определяющими на всю жизнь: «Очень рано я поняла, что в нашей большой семье почти никто не являлся тем, за кого себя выдавал. Мой дед никогда не рассказывал, что он делал во время войны – еще маленькой я приставала к нему с этим вопросом. Он все время отвечал какими-то шуточками и демонстрировал медаль «За Берлин», хотя отец по секрету рассказывал, что он ни в каком Берлине никогда не был. Моя бабушка по большей части молчала. Двоюродная бабушка по странной прихоти назвавшая себя однажды и навсегда невероятным для нашей семьи именем – Фрида, хотя на самом деле она была Фросей, говорила только о том, что где купить-продать и кто ее хочет обмануть или обокрасть. А ее муж Александр Сергеевич, бывший морской офицер и работник Морфлота, – вообще прикидывался дурачком. Это я видела с малых лет». Эх, не повезло героине с самого начала!

РЕЗЮМЕ: У автора огромный опыт по описанию бытовых биографий разных деятелей культуры, который тут обращен на себя самое. Все нормально, но один нюанс — прежними героями были Цветаева, Пастернак, Булгаков. Это делало книги, как минимум, любопытными для читателя — великие в бытовом разрезе, круто! А тут получилась обыкновенная автобиография обыкновенной культурной москвички, вот именно что бытовая, интересная (ну, это смотря для кого) разве что своей тенденциозностью. За горячую поддержку украинского Майдана 2014 года автору особый привет.