Все новости
ЭТОТ ДЕНЬ ПОБЕДЫ
27 Мая 2023, 14:05

Записки бывалого фронтовика. Часть третья

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Как девчата ни уговаривали нас остаться хотя бы на одну ночь, мы уехали, т.е. пошли на вокзал. Девчата гуртом пошли нас провожать. Надо добавить, что по своему простодушию я девчатам показал фронтовые дневники и альбом с фотографиями своих боевых друзей и с фотографиями девушек и дам, встреченных на Украине, с которыми имел заочное знакомство и переписывался и которые по возможности военного времени посылали свои фотокарточки. Девчата просили у меня на время оставить у них дневники, чтобы они могли прочесть и посмотреть фотографии моих друзей и знакомых.

Ранним январским морозным утром поезд прибыл в 4-й разъезд, еще было темно. Сходу мы не останавливались в станционном помещении, не ища попутчиков и односельчан, как обычно делают сходившие с поезда. Мы с Хайдаром торопливо шагали по родимой тюкульской дороге. Сердце мое разрывалось – все торопило – все быстрей. К родимому очагу. К той глухой башкирской деревне, где я родился и вырос, также здесь родились, жили кто-то до старости. Жили и похоронены наши отцы-матери, деды и прадеды.
Хотя мороз был градусов около сорока, но мы от радости, что идем к родному очагу, не чувствовали ни мороза, ни усталости, обгоняли даже подводы, которые ехали на дохлых колхозных клячах.

Когда мы вплотную подошли к деревне, из темноты выделялись то здесь, то там черные силуэты занесенных снегом домишек. Деревня спала мертвым сном. Не видно нигде света в окнах, не валит из труб дым. Даже не слышен лай собак. Уставшие от дневных забот, перед сном ужинавшие кто-как, в общем не сытно, на полуголодный желудок. Хотя люди в полуразрушенных, насквозь продуваемых зимними ветрами, с одинарными, и то неполными стеклами окон домишек, люди хоть и не спали сладким непробудным сном, не хотели вставать с нар из-под худых обветшавших одеял, на которые была накинута вся одежда, которая только имелась в доме. К утру в домах было так холодно, что на полу вода в ведре замерзала. Холодильник, а не дом, хоть как говорите, волков заморозить только...

А вставать надо. Надо побыстрее растопить железную прохудившуюся печку, а дрова сырые. Не хотят разгораться. Когда в хатенке запахло теплом, надо как-то готовить завтрак. Что готовить? Кроме картошки и сахарной свеклы в доме никаких продуктов нет. Нет хлеба, ни муки, ни крупы, нет никакого зерна. Вот на такую проклятую жизнь, замученный войной, я торопился. Подошли мы к родному «двору». Дому. Его не узнать. Заборов, обнесенных вокруг двора, нет. Бани нет. Клети нет. Летней кухни нет, сарая нет. Стоял, поникши в землю нескольким венцами сиротливо старый наш дом. Постучали. Молчат. Повторно еще. Спросила сноха Губайда: «Кто там?» Вот так вернулся я домой…

Какая жизнь меня ждала? Я уже написал. Могу прибавить к этому, что у наших даже картошки не было. Об остальном вспоминать не надо. Все хозяйство, вплоть до могучих двух верб, что росли с глухой стороны дома, все было переведено на дрова. Война не только людей, но и этих красавцев-великанов, может быть, самых старых жителей Тюкуни, наших двух любимцев, и этих не пощадила.
Посидев дома с полчаса, даже еще дома не раздевался, пошел будить дядю Максюта. Потом пошел на верхний конец деревни, к самой крайней избе, где жил дядя Муллагалей. Пока я так бродил, уже начало рассветать. Посидев немного у них, пошел к Ахсан-бабаю. Отметить свой приезд домой не пришлось. Люди про водку забыли. Когда нечем желудок наполнить, разве до пьянки?

Хайдар, переночевав две ночи, уехал в Уфу на работу. Он привез было в деревню кое-какое барахлишко, купленное на промтоварные карточки с целью продать или заменить на продуктовые. С этой «коммерцией» у него ничего не вышло. Никто не покупал и никто не выменивал. Он их оставил у брата Хасана, вернее, он их отдал им. Но Хайдару с его золотыми руками дома спокойно посидеть не дали. Узнав о том, что вернулся Халидар, стали приходить наши односельчане. И увидев, что и Хайдар приехал, стали таскать ему на ремонт всякую железную утварь. Несмотря на его отказ, все равно его упросили, чтоб он их не оставлял с худыми ведрами, протекающим самоваром и дымящей жестянкой. А заказчики за работу приносили картошку. Картошка была всему голова…

Пока он был два дня дома, даже часу, наверное, не сидел. Все стучал молотком и киянкой. И здорово помог брату.
Башкирская деревня. Фото 40-х годов
Башкирская деревня. Фото 40-х годов

В деревне было скучно. Так же, как по всему Союзу, многие мои сверстники погибли на фронте. На улице редко кого увидишь, большинство ходили в лохмотьях. После Хайдара пробыв в доме два дня, поехал в Уфу. Надо было отоваривать, т.е. получать по талону продукты на продуктовом пункте в Уфе. Денег у меня, конечно, было порядочно, более 8000 рублей. Да! И они по тем временам не так-то и много мне талоны отоваривали на 15 дней. Я хотел все. Но не дали. Закон есть закон. Купил на привокзальном базаре 1 литр спирту, папирос дешевых побольше. И вернулся домой. Вот тогда мы и отметили с дядей Муллагалеем и Хасаном мое возвращение.

Да! Трудные это были времена. Не хочется про них вспоминать. Особенно было трудно в деревне, в колхозе. Люди работали, а за работу им не давали. Колхозы государству до самых ушей были в долгу. Плана хлебопоставки государству не могли выполнить и ежегодно недоимка накапливалась за колхозами. Огромное количество. Также другие продукты животноводства и птицеводства. Колхозники при любой возможности, любыми путями старались уходить в город. Даже уходили без паспортов. И я долго не задержался в родной деревне. И окончательно решил обосновываться в городе.

Через 33 года опомнился. В городе ничего хорошего нет. Кроме пыли-дыма-газа-шума и хулиганства-убийства.

ШЛА ВОЙНА ГРАЖДАНСКАЯ

В нашей деревне в середине лета 1918 года стоял отряд Каширина. Они наступали в направлении Красноусольского завода через Белую. У нас во дворе стояла их кухня. Значит, возле кухни и были кашевары (повара). Когда дядя Хасан играл во дворе, повар-красный позвал, вернее, поманил его пальцем. Когда дядя Хасан от испуга на цыпочках подошел к кашевару, то тот снял с него тюбетейку и положил прямо в тюбетейку гречневую кашу. Тогда ему было 5–6 лет.

Он всегда рассказывал об этой каше. Однажды даже сказал: “В жизни никогда больше такую вкусную кашу не ел!”
А ему невдомек, каша-то, наверное, была заправлена свиным салом.

ВОСПОМИНАНИЕ О МОЛОДОСТИ, ИЛИ ЛЮБОВЬ К ПРИРОДЕ

Современная молодежь не только в городе, но и в деревне мало стала общаться с природой. Кроме того, что показывают по телевизору и кино, о природе ничего не знают. За лето раза два-три пойдут «на природу», но они там больше вреда делают.
Мы в детстве с ранней весной, с началом таяния снега начинали жить в основном на природе. Когда-то, в те далекие-далекие и такие, кажется, солнечные годы, мы, сопливая армия, в марте месяце бегали в березовую рощу пить березовый сок. И ходили каждый божий день, пока береза не переставала давать соку. А когда дни становились теплее, появлялась зеленая трава, каждый день носились оживленными стайками по полям и лугам.
Энергичные, подвижные, веселые и шумные, были почти всегда голодными, как волчата. И набрасывались как прожорливая саранча на все, что было хотя бы чуточку съедобным. Ели все: зеленый терн, дикий лук, щавель, кислятку, заячью морковь. Высасывали также крохотные и сладкие цветочки белены. А потом в середине лета землянику, смородину, черемуху, даже ягоды шиповника. Круглый год, в любую погоду умели ловить рыбу (раков и грибов не ели). Сейчас, когда стали пожилыми, стыдно сознаваться, но все же придется вспомнить о том, что специально ходили по берегам рек и лазали по кочкам болот, собирали яйца диких уток и чаек. В то время их было много. Собирали целыми ведрами. Там же варили, как картошку в мундире и ели кто сколько хочет-может, да, все было. И специально ходили в лес, разоряли гнезда хищных птиц.
С ранней весны до холодной осени купались, как лягушки. За частое купание попадало нам от родителей. Потому что мы рвем одежду, когда снимаем и одеваем. И одежда гниет, одетая на мокрое тело. Одежда была дорогой.
Ходили на берег Белой с лопатами, раскапывали старые окопы со времен Гражданской войны. Собирали пустые гильзы, ядра, пули. Большая удача была, если найдешь обойму с патронами (нужен был порох для поджигало). Свинец от пуль расплавляли для грузил.
Ранней осенью, катаясь по тонкому льду на самодельных коньках (у нас все было самодельным: коньки, лыжи, салазки, ходули, шары и мячи), проваливались в реку.
Весной во время ледохода, катаясь на льдине и попав в русло реки, отплывали беспомощно на неуправляемой льдине на несколько километров, пока нас не спасали на рыбацких лодках. Все было. Бывало, лазали и в чужие огороды за огурцами (не считая колхозных). Все это приволье продолжалось до 12 лет.
А с 12 лет деревенский мальчик уже подсобный рабочий, сила. Если есть отец или старший брат. При их отсутствии – уже хозяин. Все хозяйство на твоих плечах. В основном, заготовка корма и дрова. А при колхозе ты уже с 12 лет в колхозном списке подростков.

Продолжение следует...

ПРЕДЫДУЩИЕ ЧАСТИ
Автор:Халидар ХАСАНОВ
Читайте нас: