Космос Василия Кандинского и Александра Скрябина: анонс выходных дней в Воскресном лектории БГХМ им. М.В. Нестерова

Так называемым цветным слухом обладали Вагнер, Римский-Корсаков, Скрябин, Кандинский, Мессиан. Живопись представлялась им звучащей, а звуки претворялись в красочные образы, картины. Возникало естественное желание включить в произведение различные виды искусства - танец, динамичную меняющуюся архитектуру, танец, свет и цвет - то, что Вагнер мыслил как Gesamtkunstwerk. Технические возможности в 19 веке были весьма ограничены, но и при этом Вагнер ставил не просто оперы, а «драмы будущего», визуализируя философские идеи с помощью системы лейтмотивов и придавая оркестру огромную роль в их выражении. Он 20 лет работал над созданием тетралогии «Кольцо нибелунга», а дождавшись своего театра в Байрёйте, смог поставить оперу-мистерию «Парсифаль» со множеством технических средств, доступных той эпохе. После вагнеровских спектаклей Скрябин стал разрабатывать с проф. А. Мозером световой аппарат «Прометей», чтобы исполнять свою музыку со светоэффектами (симфоническая поэма «Прометей» со световой строкой датируется 1910 годом) начал работать с 1903 года над замыслом грандиозной Мистерии, которую надлежало исполнить в Индии в участием представителей всего человечества.

Скрябин и Кандинский, несмотря на отсутствие личных контактов между ними, могли пересекаться в Париже и Германии на лекциях Рудольфа Штайнера, который в 1913 году смог приступить к строительству «храма будущего» - Гетеанума, где бы в полной мере мог быть осуществлен синтез искусств. В Гетеануме ставились спектакли-мистерии. Лекции о теософии и антропософии, которые слушали в Европе Кандинский и Скрябин, повествовали о том, что человечество искало возможностей раскрыть секрет ауры музыки очень давно. Поющий космос, музыка сфер, семиструнная лира Аполлона интересовали ещё Пифагора в 6 веке до н.э. Он смог уяснить соотношение тонов музыкальной гаммы со строгими числовыми пропорциями - ступени гаммы связаны с цветом, вибрацией, планетой Солнечной системы. Это делает Космос звучащим, но на нефизическом уровне. Пифагорейская музыкальная космология была хорошо известна и на Востоке. Представления о музыке сфер были воскрешены в 1619 году в учении астронома-гелиоцентриста И. Кеплера. Под обаянием его «Гармонии мира» оказался физик И. Ньютон с его разделением спектра на 7 цветов в «Оптике». По прочтении этого труда монах Л.-Б.Кастель предложил создать «цветной клавесин» с соответствием нот и цветов. Эта идея вызвала в Европе дискуссию среди французских композиторов. В Российской Академии наук идею Кастеля безоговорочно провалили. Но на рубеже 19-20 вв. теософы возродили древнее учение о синестезии, связав его с развитием в человеке духовности. Кандинский мечтал о строительстве «грамматики живописи», вёл поиски соответствий музыкального и живописного тонов и в своём институте Художественной культуры (ИНХУК) совместно с институтом физики планировал изучать наследие композиторов с цветным сухом и заниматься проблемами синестезии. Василий Кандинский датировал свой спектакль «жёлтый звук» 1912-м годом. В. Кандинский писал картины, словно иллюстрируя музыку А. Скрябина - он неплохо знал его сочинения.

Начало лекций в 14:00, продолжительность - 1 час 35 мин. Билеты по 50 руб. для всех категорий населения. Внимание: шахматная рассадка и масочный режим обязательны.

Источник: Культурный мир Башкортостана