История одной коллекции

Уфимская губерния до революции была одной из глубинок Российской империи. Лишь 1919 году в Уфе был создан Художественный музей, основу коллекции которого составили картины, подаренные М. В. Нестеровым своему родному городу. Лермонтовский рисунок был обнаружен И. Е. Бондаренко в имуществе Горкомхоза – среди вещей, оставленных господами, отступившими с армией Колчака. В 1960-е гг. Ираклий Лауарсабович Андронников, изучавший творчество Лермонтова, попытался определить, каким образом рисунок попал в Уфу. В результате удалось выяснить лишь то, что рисунок изъят из альбома неких Петровых.

Среди родственников Лермонтова по столыпинской линии, действительно, была семья Петровых, которая занимала довольно видное место в жизни писателя. На Кавказе в станице Шелкозаводской (в 65 км от Кизляра) жила родная сестра бабушки поэта Екатерина Алексеевна Хастатова, дочь которой была замужем за Павлом Ивановичем Петровым. В 1820 и 1825 гг. маленький Миша с бабушкой, Елизаветой Алексеевной Арсеньевой, приезжал в имение Хастатовых. Вероятно, в 1825 году здесь состоялась первая встреча Лермонтова с Петровыми. В 1830-40-х гг. Петровы жили в Ставрополе. Лермонтов постоянно бывал в их доме в 1837 году, возможно, и в 1840 году.

Сам Павел Иванович Петров (1790-1871) начал службу на Кавказе в 1818 году под началом Ермолова. До 1826 года командовал Моздокским казачьим полком. В 30-е годы был начальником штаба войск Кавказской линии и Черноморья при А. А. Вельяминове. Закончил службу в чине генерал-майора. Павел Иванович стал покровителем Лермонтова на Кавказе и по возможности стремился облегчить службу поэта. В доме Петровых Лермонтова привлекало не только гостеприимство хозяев и родственные чувства, но и возможность интересных бесед о литературе, искусстве, музыке. В семье Петровых было пятеро детей: сын Аркадий, ему Лермонтов посвятил стихотворение «Ровесник», и дочери: Анна, Мария, Екатерина и Варвара – Михаил Юрьевич называл их «милыми кузинами». В 1837 году Лермонтов подарил П. И. Петрову картину «Вид города Мцхета» и автограф стихотворения «На смерть поэта», а в 1840 году – автограф стихотворения «Последнее новоселье». Таким образом, уже в те годы в семье Петровых стали накапливаться материалы, которые позднее могли составить архив поэта.

Среди экспонатов Башкирского государственного художественного музея мое внимание привлекли две акварели – «Мужской портрет» 1852 года, подписанный «Варв. Петр.», и «Морской вид» 1850 года, подписанный «А. Петров». Работы поступили в коллекцию музея в 1920 году через Горкомхоз из собрания некой Вороновой. Из записок научного сотрудника музея Федора Людоговича Эрнста, сделанных в начале 1940-х гг., узнаем, что Воронова – фрейлина Императорского двора – была сослана в Уфу за германофильские настроения в годы первой мировой войны. В период гражданской войны, вероятно, покинула город, отступив с частями армии Колчака. Исходя из списков поступлений, можно отметить, что Вороновой также принадлежали работы русских художников П. В. Басина, С. М. Воробьева, Ф. А. Моллера. Сейчас все эти произведения входят в коллекцию Башкирского государственного художественного музея им. М. В. Нестерова.

В библиотеке музея нашлись книги с дарственными надписями Наталье Павловне Вороновой и Павлу Алексеевичу Воронову. Но наибольший интерес представляет рукописная небольшая книга А. П. Петрова, озаглавленная «Поездки по России в 1872 году», – своеобразный дорожный дневник, описывающий дорогу от Костромы до Тифлиса, с рисунками и картой. На странице 85 удалось установить полное имя автора – Аркадий Павлович. А далее на странице 221 А. П. Петров при описании грота в Пятигорске, называемого «Лермонтовским», отмечает, что на памятной доске, находящейся на внутренней стороне грота (в то время), была сделана неверная надпись, в которой говорилось, что прах Лермонтова был перевезен в Столыпинку. Далее Петров пишет: «…тогда как он перевезен в Тарханы, усадьбу общей нашей бабушки Елизаветы Алексеевны Арсеньевой, где и похоронен вместе с нею, ее мужем и дочерью, а его матерью». Это уже явное подтверждение того, что дневник действительно принадлежит родственникам Лермонтова из семейства Петровых, а конкретнее – Аркадию Павловичу Петрову (1825-1895), троюродному брату Лермонтова.

Известно, что А. П. Петров вел записи не только во время этой проездки. Имеются и другие уже ранее известные его дневники, относящиеся к другим годам. К сожалению, что касается книг, то здесь источник поступления не фиксировался, но, скорее всего, дневник поступил из того же источника, то есть из собрания Вороновой.

Возникает вопрос: кто же она такая, Наталья Павловна Воронова? Каким образом альбом и вещи, принадлежащие Петровым, попали к ней? В Формулярном списке о службе и достоинстве 9-го флотского экипажа капитан-лейтенанта Павла Яковлевича Шкота за 1856 год, хранящемся в библиотеке музея, от руки простым карандашом сделана приписка, проливающая свет на данный вопрос. Там написано, что он (П. Я. Шкот) был вторым браком женат на дочери генерал-майора П. И. Петрова, девице Варваре Павловне.

В Формулярном списке также есть приписка о том, что он от второго брака имел дочь. Вероятно, Наталья Павловна Воронова была дочерью П. Я. Шкота и Варвары Павловны Петровой. Тогда становится понятным, каким образом рисунок Лермонтова к произведению «Тамань» мог оказаться среди вещей, принадлежащих Вороновой. Особенно если учесть рассказ Павла Семеновича Жигмонда, внука генерала П. И. Петрова, который в письме к П. А. Висковатому пишет, что М. Ю. Лермонтов, остановившись в Ставрополе на квартире его отца Семена Осиповича Жигмонта, набросал начерно «Тамань» из «Героя», а потом передал этот набросок кому-то из Петровых» в 1837 году.

Но существует и другая версия. М. И. Цейдлер, однокашник Лермонтова по юнкерскому училищу, который был в Тамани через год после Лермонтова и останавливался в той же самой хате, вспоминал: «Мне даже помнится, что, когда я, возвратясь, рассказал в кругу друзей-товарищей о моем увлечении соседкой, то Лермонтов пером начертил на клочке бумаги скалистый берег и домик, о котором я вел речь». История создания рисунка «Тамань» довольно подробно изучена литературоведами. Э. Г. Герштейн в своем исследовании, решая проблему о дате написания самого произведения «Тамань», пришла к выводу, что рассказ Цейдлера заслуживает большего доверия. Но тот факт, что рисунок был обнаружен у потомков Петровых, делает более доказательным рассказ Жигмонда.

Военно-Грузинская дорога, издревле соединявшая Северный Кавказ с Закавказьем, отличается исключительной живописностью. В своем дневнике Аркадий Павлович, путешествуя по Военно-Грузинской дороге, делает зарисовки местных достопримечательностей, сопровождая их описания стихами и выдержками из поэм Лермонтова. Интересен тот факт, что часто его рисунки совпадают по темам с рисунками самого Михаила Юрьевича. Зарисовки Петрова выполнены акварелью и карандашом. Натурные зарисовки видов Кавказа представляют значительный историко-культурный интерес, так как с документальной точностью воссоздают те пейзажи и памятники культуры, на фоне которых проходила жизнь самого Лермонтова.

Так, Аркадий Павлович зарисовывает храм, где, если вспоминать поэму «Демон», была похоронена Тамара. На фоне Кавказских гор и снежной вершины Казбека сегодня, как и много лет назад, продолжает возвышаться силуэт ансамбля купольного храма и крепостных стен. И. Л. Андронников этот храм называет Гертис Самеба, расположен он на вершине Квепет-Лета, одного из отрогов горы Казбек. Храм воздвигнут в XII веке царицей Тамарой.

Петров изобразил также вид города Мцхета, первой столицы Иберии, с двумя храмами. Эти два храма, слившись в единый образ в творчестве Лермонтова, послужили прототипом монастыря, где обитал Мцыри.

В записной книжке Петрова имеются и другие иллюстрации. Например, двухэтажное здание почтовой станции и гостиницы в селе Коби, являвшейся военным кордоном. Именно здесь, согласно роману «Герой нашего времени», Максим Максимыч прощается с рассказчиком (здание не сохранилось) В Ессентуках он запечатлел Елизаветинский источник и внутренний вид галереи, похожей на ту, что описана у Лермонтова в главе «Княжна Мэри».

В дворянской среде увлечение художествами и умение рисовать были делом обычным. Варвара Павловна Петрова, окончившая Институт благородных девиц в Петербурге, вероятно, также владела искусством рисования. «Мужской портрет», подписанный «Варвара Петрова», вероятно, выполнен кузиной Лермонтова. На портрете изображен немолодой мужчина с офицерским орденом Святого Георгия в петлице и звездой. Скорее всего, это кто-то из ее окружения, либо родственник, либо хорошо знакомый ей человек. Им вполне мог быть Павел Иванович Петров, отец Варвары. Сопоставив «Мужской портрет» нашего музея с портретами П. И. Петрова из Ивановского и Пятигорского музеев, можно утверждать, что на портрете изображен именно он.

Среди вещей, поступивших из Горкомхоза в музей в 1920 году, имеется также бронзовый барельеф, на котором изображен адмирал Хрулев (1867). Работа выполнена Аркадием Дмитриевичем Столыпиным (1821-99), двоюродным дядей Лермонтова, генерал-майором от артиллерии, отцом будущего премьер-министра. В свое время А. Д. Столыпин пробовал свои силы в литературе: его рассказ «Ночная вылазка в Севастополе» был напечатан в седбмом номере «Современника» за 1855 год, куда его прислал его сослуживец – Л. Н. Толстой. Также он успешно занимался скульптурой, принимал участие в выставках Академии художеств. Лермонтов, слывший человеком замкнутым и малообщительным, прекрасно ладил с кузенами и кузинами. С Аркадием Дмитриевичем, который был моложе поэта на семь лет, он особо сдружился на почве юношеских приключений и игр, совершаемых в окрестностях Середникова, родового гнезда Столыпиных. Барельеф поступил в музей из Горкомхоза в 1920 году и, вероятно, также был частью коллекции Вороновой.

Итак, мы видим, что в процессе изучения вопроса о формировании фондов музея можно не только раскрыть некоторые неизвестные ранее факты о поступлении экспонатов в музейное собрание, но и восстановить некоторые пробелы в художественной жизни России.