Между небом и кукольным племенем...

Первый раз я была там еще на Варварке. Ныне он переехал на Арбат, в Плотников переулок, и занимает одну большую комнату на первом этаже Культурного Центра «Дом Булата». Давно мы хотели с моей внучкой Марьяной побывать там, да все как-то не получалось: то он закрыт летом на каникулы, то с поездкой не складывается.

И вот, в начале февраля мы пришли-таки в гости к куклам. Впечатлений – море, удовольствия – с избытком. «Рассказывайте о нас больше», – напутствовала нашу компанию милая сотрудница музея. Как не последовать ее просьбе!

Самая почтенная по возрасту кукла – это «Пандора» (ей больше двухсот лет). Таких «манекенщиц» делали во Франции и наряжали в модные туалеты с соблюдением мельчайших деталей, а потом рассылали по городам и весям, чтобы дамы могли «в натуре» увидеть, как будет выглядеть заказанный ими наряд.

Куклы с тряпичным тельцем и фарфоровыми головками – изобретение более позднего времени, с ними не столько играли, сколько любовались, берегли. Сразу вспоминается дивная кукла Козетты в романе Гюго. И пусть ее «сестры» несколько поблекли за минувшие годы, но нежный румянец на их щечках, уцелевшие локоны и пена кружев позволяют представить, как эти красавицы выглядели. Есть даже несколько кукол примерно того времени из окружения Марии Александровны Гартунг, старшей дочери Пушкина.

Куклы из папье-маше, куклы с личиками из тонированной холстинки, с деревянными ножками-ручками или на проволочном каркасе разместились в высоких стеклянных шкафчиках, увенчанных фигурными крышами со сказочными башенками и мансардными окошками. И там на каждом «этаже» они сидят на плетеных стульях, стоят в изящных (или не очень) позах, обедают, принимают гостей, танцуют на балу, копаются в комодах с платьицами, гуляют с собачками, читают детские книжки с яркими картинками, словом, ведут свою кукольную жизнь, нимало не прячась от любопытствующих глаз.

Вот школьный класс, полный маленьких учениц в пионерских галстуках и черных фартуках на фоне Пушкина (узнаете отсылку к песне Окуджавы?). Вот комната больной. Бедняжка обняла крошечного мишку, страдальчески захлопнула глазки. Рядом стоит медсестра с полотенцем наготове, а две другие куклы с цветами и мандаринами в авоське пришли навестить свою подружку. Мы ахнули: на столе среди лекарств стоит бутылочка с надписью «Капли датского короля».

Толпа игрушечных медведей – плюшевых, суконных, вельветовых, набитых опилками, захватила большой резной буфет (из квартиры Мейерхольда). Маленький бумажный театрик с балериной и ее кавалером расположился на крышке старинной фисгармонии (дар одной из бабушек с Арбата). Пластмассовые неваляшки нашего детства. Лошадки-качалки в яблоках, чайные сервизы на двенадцать кукольных персон, фетровые сапожки-бурки совсем как настоящие. И даже миниатюрный унитаз под рост целлулоидного малыша-голыша. Фигурки двух солдат (куклами их не назвать) эпохи Первой мировой войны, сделанные из хлебного мякиша.

«Что им нужно для комфорта? – спрашивает Булат Шалвович. – Тряпочки любого сорта, стеклышки и камешки, и реечки».

В торце зала на троне восседает принц в золоченой короне. Каждый год нового повелителя Кукольного королевства мастерит кто-нибудь из художников, а в начале марта устраивается детский бал, куда маленькие посетители приносят красавиц своего изготовления и выбирают принцу невесту. В прошлом году это была принцесса на картофелине.

Так из коллекции Ольги Владимировны Окуджава вырос целый музей с 1500 единиц хранения. «Между небом и кукольным племенем расстоянье – всего ничего. И, рожденные будто бы временем, все ж они понадежней его. Что б ни каркали там злопыхатели о кончине добра и любви, даже в бурю его обитатели остаются, представьте, людьми». Лучше не скажешь.