Как жили башкиры. Счастливое детство в Абуляисово. Часть двадцать третья

А спустя день или два начинаются страшные морозы, прорубь покрывается толстым слоем льда, снова надо рубить прорубь. А детям хорошо, они на железных коньках и санках катаются на льду. У кого нет коньков и санок, те специально окунают в воду подошву то одного, то другого валенка, вода на подошве быстро замерзает, и самодельные «коньки» у детей готовы: они с удовольствием катаются в валенках.

Банат с Фарзаной в такие дни играют в только им знакомую игру: они идут к самому концу деревни, где граница между катком и снегом, куда не дошла разлившаяся вода из речки. Они здесь играют в домики, маленькой деревянной лопаткой, которую смастерил для дочки отец Банат, срезают снег на крутом берегу, делают себе кровати, столы и стулья, пробуя, выдержит ли их вес снег, ставший от мороза твердым. Убеждаются, что мебель их не развалилась, потом ломают ветки ольхи с сережками и украшают свой домик. А самую большую ветку ставят посреди домика, называют ее «елкой», какую впервые видели в школе на новогоднем празднике. Потом вокруг своей «елки» водят хоровод, поют песни, уже нисколько не стесняясь.

А тогда на праздник их водила Минсара-апай. Она ввела их в большой, ярко освещенный зал, где было очень много людей, а в середине зала стояла нарядно украшенная елка, на ней горело множество свечей. Вокруг елки водили хоровод школьники и их учителя. О, ужас, какие-то высоченные, достигающие почти до потолка своими головами, ярко накрашенные люди в длинных юбках, в ярких кашемировых павлово-посадских платках медленно ходят на деревянных лапках вокруг елки. Под елкой на полу стоит кукла-Дед Мороз, а вокруг елки ходит большой Дед Мороз в красном халате, с длиннющей бородой, с ним рядышком семенит ножками невысокая девушка-Снегурочка с короной на голове, сама в голубом костюме, украшенном звездочками из фольги. Дед Мороз заставляет школьников исполнять какой-нибудь художественный номер, внимательно наблюдает, как выступает школьник, а потом из большого красного мешка достает кому пряник, кому конфету и одаряет ими детей. К Деду Морозу и Снегурочке время от времени подходят даже взрослые и что-то говорят, потом тоже получают подарки, радуясь им, как маленькие дети.

Дома сестры учили Банат рассказывать на елке стих о золотом петушке, чтобы она тоже получила подарок от Деда Мороза. Вот Дед Мороз и Снегурочка тоже подошли к Банат и Фарзане со словами: «О, вот на наш праздник пришли, оказывается, и наши будущие первоклассницы, наверное, они тоже расскажут нам всем стих или споют песенку! Покажите-ка всем, как вы подготовлены к школе».

Хитрюжка Фарзана сразу же юркнула за взрослого дяденьку, а Банат не успела спрятаться. Громко рассказывать стих она застеснялась, поэтому почти шепотом рассказала Деду Морозу стих о петушке-золотом гребешке. Ей тоже достались в подарок несколько конфеток и блестящий стеклянный орех, она подарила одну из конфеток Фарзане, а другую – Минсаре-апай своей, а орешек сильно зажала в своем кулачке. Представив себе, что они будто бы на новогоднем празднике, девочки долго-долго играли на льду.

Весна в Абуляисово

Холодная зима прошла, наступила весна. Однажды Банат долго играла на улице, а когда зашла в дом, почему-то глаза плохо видели все вокруг. С таким явлением девочка встретилась впервые: ей стало страшно, не ослепла ли она. В передней комнате она остановилась от страха и громко заплакала: «Мама-а-а, почему я ничего не вижу?!»

Мать успокоила дочь, сказав: «Это глаза твои «остались» на улице, когда приходит весна, с глазами всех людей такое случается, подожди, поморгай глазами, все пройдет, и ты увидишь все, как до этого было». «Все радуются весне, теплу, а, оказывается, у нее есть и плохая сторона: человек после улицы на некоторое время перестает хорошо видеть вещи в доме!» – подумала девочка.

Скоро с свисавших с крыш сосулек стали капать капельки воды, под ногами стало вначале сыро, потом появились лужи, и взрослые запретили Банат выходить на улицу в валенках, чтобы не промочить ноги и не заболеть. Она видит, как старшие выходят на улицу в сапогах – кто в кирзовых, кто в резиновых ботах, а у нее такой обуви нет.

Девочка вспомнила, что в клети в большом ящике лежат какие-то старые боты сестер, забежала в кладовую и стала подбирать себе резиновые боты, нашла самые маленькие, занесла домой и стала примерять их. Видя, что боты велики ее ногам, голенища бот болтаются, девочка не растерялась, надела две пары шароваров с широкими штанинами, натянула на ножки две пары шерстяных носков Гульшат-апай и надела на ноги эти боты. Наспех оделась в курточку и тонкую шаль и выбежала во двор. Оказывается, в ботах можно ходить, только вот голенища их при каждом шаге больно ударяют ее по икрам ножек и коленок, да еще подошвы их очень скользкие.

Девочка несколько раз растянулась на скользком мокром снегу, набрала в боты холодной воды, но, не обращая внимания на такие пустяки, пошла в загон к ягнятам, стала с ними играть. Потом забралась на навес с сеном, улеглась на нем навзничь, подставив к солнцу личико свое. Когда надоело лежать, стала искать в сене высохшие ягоды земляники и отправлять их в свой ротик, ощущая забытый за зиму вкус лета.

На следующий день девочка заметила в окно, как к дому подступает вода, выходя из берегов речек Ергаиш и Ярсыу, затопляя загон для скота. Дальше – двор соседки Муглифы-иняй, а четырнадцатилетний внук ее, Миннибай-агай, катается в деревянном корыте, ловко управляя им длинной не то веслоподобной палкой, не то лопатой для посадки хлеба в нутро печи. Вот Миннибай-агай, прозевавшись, роняет в воду свою лопатку, и ее уносит течением в сторону двора Банат, а мальчик уже гребет своими руками в холодной воде, пытаясь достать лопату, но сильное течение уносит ее вперед. К счастью Миннибая, лопата доплывает до плетня между дворами их и соседей, застревает там, и подросток ловит свое «весло», гребет подальше от плетня.

С дальнего двора на эту картину смотрит Люзия. Наспех одевшись, и Банат выходит из дома, подбегает к Люзии, и они теперь уже вдвоем смотрят на стихию воды, на Миннибая, им тоже хочется поплавать в корыте по воде. Но мальчик, опасаясь, что те не смогут управлять такой «лодкой», не разрешает девочкам кататься на ней. Он говорит: «Молоко еще не обсохло у вас на губах, чтобы кататься на лодке! Вот года через три сами самостоятельно покатаетесь, если к тому времени наше корыто не треснет. Идите к себе домой. Нечего тут стоять и сопли свои морозить! Заболеете еще, промочив ноги, потом я буду виноватый».

Еще несколько дней стояла вода во дворах. Юнус-езняй, пользуясь большой водой, закидывал в Ергаиш морду, каждый день приносил богатый улов рыбы. По вечерам в доме пахнет жареной рыбой, домашние едят рыбу, и Банат угощают ею, заранее убрав из мяса рыбы косточки.

Оттого, что начался паводок, все проруби остались под водой, никак не подойти к ним, да еще по реке плывет грязная, с мусором, мутная вода, такую воду пить нельзя. Сестры Банат идут с ведрами, надев их дужки на коромысла, за питьевой водой в Айыргыуак. Приносят оттуда, усталые, чистую талую воду, делают несколько рейсов.

Девочке жаль сестер, им тяжело, да ничего не поделаешь: во всей деревне нет ни одного колодца с чистой питьевой водой, кроме родника Закир-агая, да и тот находится от дома Банат слишком далеко, на холмике, в другом конце деревни.

Скоро прошел паводок, обнажив голую землю, оставив после себя толстый слой ила на берегу Ергаиша… Кое-где на холмиках показались зеленые росточки трав. В одно раннее утро мама Банат вывела из сарая и загона домашнюю скотину; она, сестры и Банат погнали скотину в табун. Взяли, завернув в платок, несколько яиц для гостинца пастуху, чтобы задобрить его и Аллаха тоже, чтобы вся живность спокойно и благополучно паслась летом.

Вырвавшаяся после зимнего плена скотина разбредается по улицам, забегает в открытые ворота дворов, стоит шум и гам. Слышно, как пастух ударом кнута старается собрать в одно место расшалившуюся скотину, а жена пастуха принимает от каждого представителя дома, откуда скотина, гостинец. Она и хозяйка скота, подняв руки к лицу, долго молятся Аллаху, прося у него благословения на скотину. Наконец, весь скот собран в большой круг, мулла Шагимардан-олатай громко читает молитву, и стадо трогается на выпас в сопровождении хозяев животных и пастуха.

Вечером всем селом встречают табун. Коровы и козы помнят свой двор и сразу же идут в свои сараи, а вот овечки – такие бестолковые животные, в толкучке они не узнают ни своих хозяев, ни свое подворье, детишкам и хозяйкам их приходится кусками хлеба заманивать овечек в родное хозяйство. С превеликими трудами Банат и сестрам наконец-то удается загнать овечек в сарай.

Продолжение следует…