Биссер. Мясо и акварель. Часть семнадцатая

Как говорил мой дед. 1994

Рассказано моим покойным дядей Юрой.

— Подхожу к дому, издалека вижу: дед — мой отец, — с внуком, Толиным Сережкой, — ему тогда лет пять было, — что-то живо обсуждают. Подхожу ближе, дед объясняет, Серёжка кивает и что-то повторяет. Подхожу ближе — дед учит внука отборному мату.

Зачем звонил? 2024

— Зачем звонил? — спрашивает Марина в мессенджере на мои неотвеченные два вызова.

— Ну, нечаянно набрал в штанах, телефон что-то законтачило на тебя почему-то, не знаю. Нет, ну так-то я, конечно, хотел тебе позвонить. Я вообще не хочу с тобой расставаться. Я не знаю, что ты до сих пор не рядом находишься. Я попробую тебе сегодня подарок привезти, если смогу.

— Вау…

К чему относится это «вау» она не уточняет.

Ужас. 2008

Я перехожу улицу на свой квартал. На обочине навстречу мне стоит девушка. Боковым зрением — вроде бы молодая:

— Мужчина, у вас не будет пятнадцати рублей?

Я поднимаю глаза. О, ужас. Она вся избитая. Огромные синяки и ссадины на лице, шрамы на руках и ногах, грязное оборванное платье, опухоли и воспаления от побоев и алкоголизма. Я в омерзении меняю траекторию, добавляя в неё круг радиусом метра два вокруг девушки:

— Нет, не будет, я вообще никогда не подаю милостыню. Никому.

Прохожу дальше своей дорогой и метров через пять вдруг понимаю, что это девушка, в которую я когда-то, лет пятнадцать назад, был влюблен. Да, точно. Это её голос. Но я даже не оборачиваюсь. Неожиданно неприятно, во что может превратиться предмет обожания спустя годы.

Еще анекдот. 1989

Рассказан моим покойным дядей Толей.

На остановке в трамвай садится заяц с чемоданом. Встал в свободном месте, поставил чемодан на пол между ног, зажал его, вынул абонемент, прокомпостировал, убрал в карман. А чемодана-то уже и нет:

— Кто взял чемодан, верните на место, пожалуйста…

Тишина, молчание.

— Кто взял чемодан, верните обратно. А не то будет, как в Одессе!

Тут к нему протискивается лиса:

— Извини, заяц, это, наверное, твой чемодан, перепутала со своим, извини…

Заяц забирает чемодан, и через пару остановок выходит.

Лису разбирает любопытство, она за ним, догоняет:

— Заяц, так, а что в Одессе-то было?

— А, ну… там сперли… и не вернули…

Лучший художник. 1992

Универ

— Если у вас нет критериев для оценки картины или просто не хватает знаний, то есть один общечеловеческий — желание украсть произведение. Не купить, и не чтобы подарили, а именно украсть. Осмотреться по сторонам и унести домой, и владеть им в одиночестве, вдали от чужих глаз. И никому не показывать никогда. Вот тогда это точно шедевр. И не важно, насколько он грамотный, — так нас учит учитель по рисунку в институте.

В конце сессии мы выставляем свои работы для оценок в коридорных рекреациях, в свободном доступе. И мимо может пройти кто угодно, даже с улицы. И преподаватель может прийти туда для осмотра и через час, и через два. И тогда, правда, не очень часто, некоторые работы исчезают. В этом случае автору похищенной работы автоматом ставится пятёрка в сессии по рисунку. Независимо от посещений и уровня знаний и умений. И никто никогда этим не злоупотребляет и свои работы ради пятёрки не ворует и не подбивает на это друзей.

Потому что, если тебя украли — значит, признали.

Поэтому не надо спрашивать чужое мнение, если вам картина нравится — значит, она ваша. И она шедевр. Для вас. И художник не зря старался. И не зря жил. Это как с женщиной. Чужое мнение не имеет значения.

Хорошее произведение. 2024

Чем отличается хорошее произведение искусства от непроизведения неискусства? На мой тупой взгляд, это три отличия.

Во-первых, к хорошему произведению хочется вернуться второй раз. Во-вторых, хорошее произведение хочется либо украсть или присвоить себе, либо повторить или хотя бы процитировать. И, в-третьих, может вдохновить других авторов на своё собственное творчество, и это высший пилотаж гения.

Юбилей Союза Архитекторов. 1998

Универ

Преподаю. Выживаю на нищенскую зарплату преподавателя. Совмещаю с работой в типографии.

О типографии узнаёт Краснобаев, один из ведущих преподавателей кафедры. Предлагает замутить движуху к юбилею Союза Архитекторов Башкортостана. Организовать выпуск журнала по архитектуре и дизайну в Уфе.

Я-то не против. Только про деньги ничего. Но я же зелёный вчерашний выпускник и готов работать бесплатно.

Меня знакомят с Курилкиным. Он руководит крупной архитектурной фирмой. Он протягивает мне пачку журналов, выпускаемых рядом, в Самаре. Журналы красивые. Много статей, красивых фотографий, рекламы и прочего.

— Вот. Поедешь в Самару, узнаешь, как там всё организовано, сделаешь всё так же, тут, в Уфе.

Я со своей стороны предлагаю объединить усилия по изданию журнала с готовым журналом-каталогом, с которым я уже работаю больше года. Им для этого надо всего лишь выделить часть своего каталога на строительную тематику. Готовые рекламодатели, объём, издательство, дизайнеры и прочие моменты.

Курилкин одобряет, поскольку на носу юбилей Союза, и он хочет успеть к нему с новым изданием.

В Самару меня так никто не отправляет. Денег не дают. Издатель каталога выпускает всё за свой счет. Курилкин только подсылает несколько рекламодателей, которые немного снижают финансовую нагрузку на каталог по выпуску первого нового журнала.

Журнал выходит. Состоит он из двух половин. Пафосной, с поздравлениями от руководителей строительной отрасли региона. И жутко, занудно коммерческой — каталога строительных товаров и услуг. Обе стороны недовольны. Курилкин не получил себе новый глянец. Издатель не получил ответа от издания и траты денег. Выпускать второй экземпляр за свой счёт он отказывается.

— Лёх, я буду уходить, но уходить я буду очень вежливо, задом к выходу. И кланяясь. Боюсь Курилкина.

Но главная проблема не в этом. Просто в Уфе нет такого объёма новых интересных зданий для поддержки содержания такого журнала не то что каждый месяц, но и каждый квартал. По большому счёту в Уфе вообще нет интересной архитектуры даже на второй журнал. А старая активно сносится. Да если честно, самарский журнал тоже «постит» не только Самару, но и всю остальную Россию. Всё рассыпается. И благополучно сдыхает.

И мне уж тем более такая работа, освобождённая от зарплаты, вообще не нужна.

Курилкин же при каждой встрече пытается теперь меня оскорбить и как-то унизить. Обиженный пожилой парень выглядит каждый раз нелепо.

Продолжение следует…