Игрушка

Я задержался около витрины с фотоаппаратами, а жена за это время успела осмотреть все отделы огромного универмага. Купила для нашего внука игрушечный автомат Калашникова. Все-таки в последнее время научились делать разные игрушки для детворы. Вот и этот по виду не отличишь от настоящего, боевого. Жена со словами:

– Донесешь. Мне еще надо заглянуть в продуктовый магазин и заскочить хотя бы одной ногой на колхозный рынок, – сунула игрушку мне в руки.

– Мне тоже надо зайти в сберегательный банк. Да и несолидно пожилому мужчине таскаться с игрушечным автоматом, – воспротивился я. И зря. Жену словно прорвало. После получасового словесного водопада о тяжкой женской доле, сдобренного не очень лестными эпитетами в мой адрес, накинув автомат на плечо, я направился в банк.

Не успел я войти в фойе здания, как один из милиционеров-охранников, дико закричав: «Мамочка! Помогите!» – выскочил на улицу, второй проворно залез под стол и оттуда начал мне подавать знаки, чтобы я прошел дальше. Их поведением я был изумлен сверх меры, но продолжил свой путь.

Девушка-кассир, увидев меня, вся побелела. Даже ее ярко накрашенные красные губы ничем не отличались от извести на противоположной стене. Дрожащими руками она передо мной начала выкладывать толстые пачки денег.

– Мне столько не нужно, – сказал я твердым голосом, чтобы успокоить ее, но достиг лишь обратного результата.

– Больше нет. Еще рано. В следующий раз приходите, чуть попозже, – промямлила она дрожащими губами. Задержись я еще несколько лишних минут, она потеряла бы сознание.

На улице я сосчитал деньги. О, боже! Целых триста тысяч рублей! Чтобы вернуть их обратно, я направился в банк. Увидев меня через стеклянные входные двери, оба охранника опять стали похожими на мумию досточтимого Хаммурапи. Они, чуть не плача, махали рукой, чтобы я их банк оставил в покое и прошел мимо. Делать нечего. Но не могу же у своего родного государства украсть столько денег, когда Чубайс сидит без копейки из-за недобросовестных потребителей электроэнергии и питается одними «ножками Буша»! Направился в милицию.

На меня накинулись два сержанта. Один из них своим огромным кулаком ударил меня в лоб...

Когда я пришел в сознание, сержант сидел на мне верхом и, злобно шипя: «Сними маску, бандит! А то в сортире замочу!» – рвал мне лицо. Какая на мне может быть маска? Разве я виноват, что лицо у меня, как луна во время затмения, а нос достигает неимоверных размеров?!

После допроса продавцов универмага и моей благоверной с меня сняли обвинение в вооруженном ограблении банка и нападении на районный отдел милиции.

Эти строки я пишу из дома для сумасшедших. Начальник милиции сказал, что никогда еще не встречал нормального человека, добровольно возвратившего триста тысяч рублей, и сопроводил меня сюда.

«Истоки», № 32 (294), 13-19 ноября 2002. С. 7