20.
Бозкурты, и с ними Еринчин, ехали и днем, и ночью, они не знали усталости. Они уже переходили Дон, когда Еринчин почувствовал себя плохо. Он приказал всем остановиться, чтобы попрощаться.
– Не умирай, Еринчин, – сказал Эдиге. – Мы довезем тебя до Карпат, ты будешь жить долго и счастливо.
– Нет, – отвечал Еринчин. – Я прожил двести тридцать два года, слишком мало для поэта, но невыносимо много для человека, мне пора. Бегите, за вами снова посланы нукеры Тохтамыша, бросьте меня в степи, – и он закрыл глаза.
Эдиге с товарищами смастерили лодку, положили в нее тело Еринчина, между зубов воткнули ему золотую монету, и пустили лодку вниз по Дону, чтобы люди, живущие вниз по течению, похоронили его. Монета была к тому призывом. Так оно и свершилось. Люди, жившие ниже по реке, найдя тело, взяли монету и похоронили по-человечески.
Сарайшик процветал недолго. Вскоре он был взят войском Тимура, разграблен и разрушен. Но народ, оставшийся в живых, сохранил и передал поколениям, живущим на этой земле и сейчас, сохранил предание о небесном братстве, и взывал к ним в часы отчаяния. Кто знает, сколько бозкуртов родилось среди людей на Яике и Едиле после Эдиге, но раз жива земля, значит, были и охраняющие ее братья, такие же благородные и сильные, как одиннадцать синих волков Сарайшика.
До Карпатских гор добрались десять синих волков. Они поселились в горах, где каждый выстроил себе дом. Девять товарищей и сам Эдиге женились на местных женщинах, и только вечерами они вспоминали свою родину, Яик и Едиль, и, собравшись вместе, пели грустные песни на языке своей земли.
Прошло много лет, когда Эдиге почувствовал приближение старости. Тогда он вспомнил о своем ремесле каменотеса, и в одном из походов, в причерноморских степях, установил каменную стелу, молясь и призывая на помощь Буркут-бабу – хозяина дождя и Камбара – покровителя диких коз и баранов.
Он молился перед бал-балом:
– Тенгри, Камбар, я хочу искупить свою вину перед небом за то, что бросил мирный труд и занялся ратным делом, я молюсь за благополучие земледельцев и охотников.
Умер Эдиге-бозкурт от раны, нанесенной ему в бою копьем, она не беспокоила его, но на самом деле оказалась смертельной. Перед бал-балом Эдиге воины, спустя годы, десятилетия и века, считают своим долгом спешиться и воздать ему честь, для чего и вонзают в сухую степную землю стрелы, вспоминая непобедимого воина Бозкурта, и говорят, что это придает им необычайную силу. Потому стрелы всегда торчат из земли у подножья бал-бала. А беспокойный дух Еринчина и до наших дней носится по степи.