Жизнь, жизнь. Не только о себе. Часть восьмая

С Людой мы сидели за одной партой и читали друг другу стихи собственного сочинения. К ней в деревню Ярлыково я ездила весной и летом на мопеде (освоила, но до вождения мотоцикла и автомобиля так и не дозрела), и мы бродили по лесу. В апреле с ней я первый и единственный раз в жизни собирала грибы со смешным названием «сморчки», которые пробивались сквозь жухлую прошлогоднюю листву, а в конце мая – пунцовые полевые цветы, похожие на гладиолусы, только мельче. Больше нигде эти цветы мне не встречались, и их названия я не знаю. У Люды я впервые попробовала салат из свежей редиски с укропом, петрушкой и деревенской сметаной – показалось необыкновенно вкусно. У нас еще не было принято готовить такой салат, хотя огурцы, помидоры, морковь, лук и картошку выращивали. Но с водой для полива у нас тогда была «напряженка», водопровода еще не было, воду для питья, мытья, стирки, полива, для бани, для скота и птицы возили и таскали на себе и пытались обходиться минимумом. Люда жила вдвоем с бабушкой, об отце разговоров не заводили вообще, а мама ее умерла совсем молодой. Это мне тоже было непривычно – прежде все мои подруги были из «полных» семей. Чай у Люды пили, заваренный из листьев малины, смородины и еще каких-то пахучих трав, а яичницу жарили на свином сале, что у нас также не было принято. Все это были новые впечатления – вкусы, ароматы, несколько иной быт и образ жизни.

Где-то вы теперь, мои одноклассники? Судьба унесла меня, видимо, дальше всех, до отрогов Заилийского Алатау, в Алматы, на юго-востоке Казахстана. Мне редко доводилось встречаться с ними после окончания школы, да и то только по случайности. Когда одноклассники искали меня через маму, чтобы пригласить на вечера встречи, она даже не сообщала мне об этом, полагая, что в такую даль и при скромных своих средствах я приехать не смогу. Но один раз в год на родину я приезжала всегда. Отпускных хватало только на одну поездку – обычно домой, к родителям. Курорты и дальние страны оставались для меня недоступными много лет подряд.

Новенький

Среди новеньких в девятом параллельном классе был мальчик, на которого я обратила заинтересованный взор, обусловленный, видимо, подростковой фазой «развития». Коренастый, крепкого телосложения, молчаливый, с неторопливыми движениями, он несколько отличался от остальных мальчишек, с которыми я продолжала драться даже в девятом классе. Учился ни хорошо, ни плохо – сельская школа это место, где все знают обо всех почти все. Если бы я сама не заговорила с ним в кабинете физики, он бы, наверное, ко мне и не подошел. Этой дружбы-влюбленности хватило, однако, на пять лет, после чего «взрослая жизнь» внесла свои осложнения. Но именно его я провожала в армию, писала письма на Дальний Восток, его же не дождалась, вышла замуж. Служил он на полуострове Даманский, как раз в период военного конфликта на советско-китайской границе, отморозил там кончики пальцев на руках, но никогда не рассказывал впоследствии о своей службе в армии, хотя большинство мужчин всю жизнь охотно делятся армейскими воспоминаниями.

Он мечтал стать летчиком, но после прохождения первой же медицинской комиссии для допризывников стало ясно, что незначительная травма глаза при взрыве самодельного пугача в шестом классе не позволяет ему даже подавать документы в летное училище. Для него это было такое потрясение, что он даже попытался отказаться от нашей «дружбы»: «Ты встречаешься со мной, потому что думаешь, что я стану летчиком, а я не стану им никогда». Не помню, что говорила я в ответ, но март месяц девятого класса прошел под знаком этого горького разочарования. И только апрель слегка его развеял: уже можно было гонять на велосипедах, делая вид, что это не свидание, а просто катание на велосипедах, то есть вполне невинное времяпровождение. Однако у нас с братьями был один велосипед на троих, и после окончания учебного года брат-семиклассник уехал на нем к дедушке в деревню Зильдярово, за 35 километров от райцентра, где мы жили. Таким образом, волей-неволей пришлось идти на первое «пешее» свидание.

Чтобы сесть на рамку или багажник чужого велосипеда, я была уже великовата, да и неприлично это считалось. Мы оставили велосипед моего друга в кустах и пешком поднялись на гору. Когда смотришь в небо с горы, звезды кажутся намного крупнее, а небо – шире. Впереди была целая жизнь, а мы были бессмертны…

Продолжение следует...

Часть седьмая

Часть шестая

Часть пятая

Часть четвёртая

Часть третья

Часть вторая

Часть первая