Чудеса за порогом дома твоего

Как часто мы удивляемся, открывая для себя вроде бы в давно известном факте или слове что-то новое, интересное, а порою и удивительное. Это касается и обыденно-житейских, каждодневных сведений и той информации, которую мы черпаем из книг, газет…Например, многие из нас не вдумываются в народные названия деревень, скал, вершин, хребтов или водопадов, порою забываем о тех, кто им дал имя. Не означает ли это начала забвения истории языка, эпоса, людей, вписавших свое имя в историю родного края? И неважно, о чем идет речь, – о небольшом ауле, притулившемся на краю елани, или о речке, поившей своей студеной живительной силой многие поколения людей, нашедших на ее берегах свой приют и покой.

Горные породы, в народе попросту называемые камнями, оказывается, могут иметь магическую силу, нести в себе историю земли, насчитывающую миллионы лет. Камни тоже умеют говорить. И «услышать» их по силам не только специалистам-геологам, а всем, имеющим желание познать каменную «душу».

Да что далеко ходить… Бросьте взгляд на обеденный стол, уставленный кушаньями. Большинство из нас смогут назвать продукты, использованные для приготовления поданной вкуснятины. А откуда и как попали на наш стол овощи, фрукты, злаки? Пожалуй, не каждый знает это. Конечно, незнание не скажется на здоровье или амбициях, но наверняка некоторые сведения будут интересны всем – и особенно детям, впитывающим как губка все интересное и необычное, открывающим для себя тайны окружающего мира.

Многие убеждены, что гора Иремель является ключом к пониманию природы человека. В переводе с древнетюркского языка слово «Иремель» означает «место, дающее силу человеку» («ер-эмэ-иле»). То есть это точка выхода энергии на планете. Не случайно местные жители называют эту гору «пуп земли». Академик А. Дубров связывает это явление с влиянием космических объектов на определенные точки планеты. Действительно, величественный вид горы, открывающийся перед покорителями ее вершины, оставляет в душе каждого неизгладимые воспоминания о прикосновении к прекрасному. Удивительно светлое чувство, возникающее здесь, вызывает желание приехать сюда еще раз – вновь полюбоваться открывающимися с высоты голубыми волнами окружающих хребтов, тонущих в мареве обнимающего их тумана. Очевидно, не случайно деревня, находящаяся у подножья Иремеля, называется Тюлюк, что в переводе с древнетюркского означает «желание».

В любое время года вершина Иремеля выделяется среди других горных исполинов своим величавым белым куполом. Именно это и определяет значение этой священной для башкир горы.

По литературным источникам известно, что у башкир на Южном Урале была святая гора Иремель, на вершину которой к концу XIX века поднялся едва ли десяток человек – восходить на нее запрещалось неписаными законами. Священность этой горы среди башкир подтвердил случай, описанный в рассказе Мамина-Сибиряка. Произошел он с оренбургским губернатором, который поднялся на вершину Иремеля и поставил там палатку. Разразилась гроза. Ударила молния, сожгла палатку и убила проводника, а губернатор со своей свитой убежал вниз. «Святой Иремель его пугал», – говорили тогда башкиры.

Большинство посетивших Иремель людей считают, что прошли внутреннее очищение: чувствуют восстановление энергетического баланса организма. Многие утверждают, что это связано с целебной силой и свойствами воды, собранной по капелькам в ручейки, стекающие со склонов Иремеля и окружающих гор. Что сама гора Иремель – хранитель источников, созданных самим богом. Источников, которые дают энергию и силу всему живому в округе. Говорят даже, что ночью, в определенный час, природа воды Иремеля проявляется в форме свечения над поверхностью реки Карагайки, берущей свое начало у подножия Иремеля и светлыми струями несущей живительную влагу людям.

Неподалеку, на противоположном – восточном – склоне Иремеля, берет свое начало мать башкирских рек – река Агидель. За цвет воды, содержащей растворенный известняк, называют ее рекой Белой. Своеобразная ее красота воспета многими писателями и поэтами. О ней сложено немало песен, сказаний и легенд. Немудрено, что она, входя по своей длине в число 30 крупнейших рек России, приютила на своих берегах более половины городов Башкортостана. Одним из них она дала свое имя, другим помогла сберечь названия сел и деревень – как память о тех людях, которые впервые поселились и освоили ее благодатные берега.

Река издавна дает приют и пропитание всем, кто с уважением относится к ней. Хранит чистоту ее вод и берегов, охраняет леса и то, чем так щедро наградила природа наш благословенный край; пещеры в соколиных береговых утесах, елани с покосами на выровненных вершинах гор, Журавлиное болото и непроходимую урему – вдоль ручьев и малых речек, без устали питающих эту главную реку Южного Урала, несущую свои воды в русскую красавицу-реку Волгу.

Как повествуется в знаменитом эпосе «Урал-батыр», реки Яик, Идель, Нугуш и Сакмар являлись сыновьями легендарного Урал-батыра, что подарил миру бессмертие, опрыскав мир живой водой из волшебного родника. Собрались как-то братья вместе и решили новые места себе поискать. И, подобно своему брату Иделю, один за другим ударили они своими булатными мечами по горам, чтобы, разрубив их, дать воду людям, страдавшим в те времена от засухи. И тотчас же забила, забурлила потоком живительная влага, и побежали во все стороны из разрубленных гор еще три реки. Зажурчали наполненные влагой родники и ручьи, неся людям радость жизни. В память о них имена всех четырех братьев-батыров увековечил народ в названиях рек: Агидель, Яик, Сакмара и Нугуш.

Овеянная легендами глубокой старины Белая с каждым годом становится все интересней и привлекательней, как для ученых, так и для жителей нашей республики. Среди башкирских рек первенствует она во всем: в красоте и своеобразии скал, видах, открывающихся с вершин гор и скальных стен, обрамляющих ее долину. Привлекает река и тайнами, сокрытыми от людских глаз в глубинах озер, чарующими закатами и восходами дневного светила.

«В косматую, седую старину родилась эта сказка. И была она столь древней, что мало кто уже помнит ее.

А сказка эта о девушке смелой и очень отважной, красавице Агидели.

В те времена, когда жила Агидель, не шумели на каменных перекатах среди глыб и утесов воды рек Белой и Юрюзани. Одни лишь горные шумели родники, да могучие хребты из века в век хранили свое суровое молчание. Не вилась в дремучих лесах тропа, проторенная человеком, а на широкой елани не вился дымок костра. Только по утрам в лесах вместе с зарей просыпались птицы да спали под коврами трав и цветов степи. И так шло веками…

Говорят, что время не остановить, как бы ни хотелось этого человеку. Бег же времени все обновляет в жизни: на смену лету приходит осень, вечерняя заря уступает место ночи. Всему своя пора.

Пришла своя пора и для Камня-горы. Так раньше назывался наш Урал. Откуда-то издалека пришли люди. Но не по одному человеку шли они, а будто разлилось большое человеческое море, и одна волна докатилась до каменных гор – до Урала. Кипела и бурлила волна, заполняя все на своем пути…

Откуда были эти люди, не поведали нам деды. Да разве возможно добраться до истоков этой сказочной волны из людских потоков, коли не осталось от них ни седых курганов, ни каменных надгробных плит, ни золотых колец и ожерелий самой тончайшей работы, какие находят люди в более поздних кладах. Только мечи и стрелы, медные наконечники для копий и горшки из глины и меди находят здесь, в этих местах, люди.

Нелегко узнать и о том, когда и где родилась сказка об Агидели. И какого Агидель пола – то ли мужского, то ли женского? Многие сказания и легенды трактуют это по-своему: поди разберись! Да и стоит ли это делать? Пожалуй, лучше всего оставить все так, как есть. В таком виде, как донес до нашего времени их народ. Что хранил и берег их веками и будет хранить вечно.

Кто помог Агидели покорить зной, посланный из пустыни чудищем-драконом, и на века в каждом камне Урала сохранить память о себе? Давайте лучше вспомним эту сказку про Агидель, может быть, узнаем больше.

Будто в большой горной стране Сыростане, что лежала в самом сердце Камня-горы, жил когда-то, давным-давно, старик Иремель. Жил он долго. Голова его покрылась сединой, под бременем прожитых лет и забот согнулась его спина, а некогда богатырская сила покинула старика. Только в глазах еще горело пламя могучей силы и такой человеческой воли, которая может опрокинуть горы, остановить грозу и разогнать тучи. Вселить в людей храбрость и отвагу, покорить непокоренных. И любить, любить жизнь, как может любить молодой джигит…

И любил старик Иремель свои горы, а за ними – бескрайние просторы, их загадочную, уходящую к небу степь. Любил он озера с их бездонной глубиной, тишину лесов и шум родниковой воды. Пил старик эту воду, прозрачную, чистую, как девичья слеза… Но больше всего на свете любил он свою дочь Агидель. Она была для него дороже всего на свете, самым дорогим родником, глядя на который он черпал свои силы. Она ведь была продолжением его рода, его народа.

Мать Агидели умерла давно, и отец один растил свою дочь. Он научил ее храбрости, по силе она была равна отважному джигиту, по уму не уступала древним мудрецам. Научил любить родные горы больше, чем свою жизнь…

Недаром, когда состязались конники-джигиты в езде на конях или в беге, Агидель всегда была первой. Когда же собирались аксакалы-мудрецы, Агидель не раз помогала им прийти к мудрому решению и положить конец их спорам.

Одетая зимой в тулупчик из горностаевых шкурок, и шаровары из шерсти, спряденной умелой ее рукой, и в шапку, отороченную золотистой лисой, Агидель была на диво хороша собой. Оттого все люди любовались нежностью ее лица, подобного горному цветку, что растет и ныне в горах Урала. Ее улыбка, светлая и добрая, была подобна утренней заре, а в глазах ее всегда мерцала словно капелька росы…

Сердце Агидели не познало еще радости любви, хотя многие джигиты не задумываясь отдали бы жизнь за ее улыбку и любовь.

Вместе с другими девушками она трудилась. Летом работала в поле, пасла скот, доила кобылиц. А какой кумыс получался у нее! Выпьешь пиалу – и голову закружит, ароматом трав обдаст. Забьется сердце радостней у человека, и кровь по жилам побежит быстрей. Зимой же она пряла, ткала шерсть, шила из медвежьих шкур одежду для джигитов, расшивая ее разноцветными узорами. Одним словом, не любила Агидель сидеть без дела, трудилась, как и все остальные.

А как, говорят, она пела! Все старики и старухи, не только девушки и парни, приходили слушать, как она поет. В ту пору люди пели после работы, когда на землю приходила ночь и все кругом засыпало. Спали и горы. Даже вершины сосен и елей не качались. Не пробегал и бурундук, на елях не плакали совы.

Вот и говорится в сказке, что хоть и есть на свете много-много гор, но такой тишины, какая бывает только на Урале – в горах, никогда и нигде не услышишь. Послушайте сами. Постойте ночью на одной из гор или заберитесь на какой-нибудь шихан – почувствуете сами, как вокруг вас разливается тишина. Ни единого шороха и звука не услышишь. И все это будто потому, что, когда пела Агидель, замирали горы, слушая ее…

Так и жила она, как и все другие девушки ее племени. Но вдруг замолкли песни Агидели, перестала она петь оттого, что не до песен стало людям. Примечали люди, что с каждым годом на горах становилось все жарче. Придет весна – и сразу весь снег будто жара слижет. Словно большое-большое чудище откуда-то дышало огромной пастью, из которой шел огонь и раскаленные ветры. От зноя изнемогала степь и горы. Три лета подряд стояла жара над хребтами. Пересохли все родники, ушла под землю вода. Начали гореть леса. В полях даже полынь пропала. Молили Аллаха люди, чтобы смилостивился он над народом и послал дождя, но и он был бессилен перед природой.

И собрались тогда мудрейшие аксакалы решать, как быть.

Долго-долго советовались мудрецы, как спасти людей и скот, как отвести беды от народа, преградить дорогу дракону и его знойным ветрам, вырвать из его пасти воду, а заодно и шайтана с Аллахом уничтожить. Говорили старики-аксакалы. Печально стоял народ, поникнув головами. Казалось, не было дороги к спасению от жары.

И вдруг с кошмы поднялась древняя старуха. Она вместе с другими слушала мудрецов.

Сухая, как палка, воткнутая в землю много-много лет назад, старуха едва держалась на ногах. Ее кожа на лице сморщилась, как корочка на пареной репе, только что вынутой из печки, а почти мертвые глаза ее говорили: «Чужой век я уж захватила».

И вот старуха заговорила, шамкая губами. Долго и терпеливо слушали ее мудрецы и народ. А когда она беззубым ртом прошептала, что спасти народ может только тот, у кого есть крылья, – не поняли ее люди и даже мудрецы. Хотя знали, что старость редко ошибается и она мудра.

И верно: чем дальше старуха говорила, тем больше открывалось перед народом тайн гор и седых преданий. Самая же большая тайна, открытая старухой в тот страшный день и год для народа, была тайна о копье из хрусталя. Ежели кто его найдет (а оно скрыто в глубине горных кряжей), то этим копьем можно пронзить любой камень, скалу и целые хребты.

– И потечет тогда из расщелин гор хрустальная живая вода, – шамкала старуха, – только живая вода может спасти людей и землю от засухи и смерти. Смерть же несет дракон. Погибнуть он может только от живой воды. Сгинет он – и тогда все снова зацветет. Но может сделать такое только тот, кто смел, как редкостная птица – большой орлан, мудр, как все мудрецы нашей земли, чист душой, как только что родившееся дитя.

Так сказала напоследок древняя старуха. Сказала и умолкла навсегда, отдав тайну людям для спасения народа на родной земле.

Замолкла старуха, а люди, не сговариваясь, поглядели на Агидель. Каждый сердцем понял, что это сможет сделать только она – Агидель. Поняла и она слова старухи. К тому же единый взгляд народа – большой знак, и не каждый бывает им отмечен.

Молча поклонилась она народу и отцу за то, что пал выбор на нее спасти людей от смерти и горя. Недолго мешкала она. Стала собираться в путь. Не привыкать ей было сесть на коня и скакать по нехоженым тропам, встречаться со зверем лютым и всяких чудищ видать.

И когда наступила ночь, хотя не стало от этого прохладней и ночное небо не потушило далеких огненных зарниц и туманов, ползущих по горам и пологом висевших над землей, собрались люди поводить Агидель. А она уж коня за повод держала. Обняв отца и поклонившись людям, она надела убор воина, посылаемого на ратный подвиг, на трудные дела, села на коня и помчалась в ночь, навстречу… кому – и сама не знала. Вослед ей кричали люди:

– Агидель! Агидель!

Немало сменилось дней и ночей, пока девушка не наткнулась на след хрусталя. Много ей довелось встретить диких зверей и страшных чудищ по дороге. Но говорят, что сердце, отданное на подвиг, не боится самых злых зверей и самых жутких страшилищ.

Мал бурундучок, а силен тем, что знает, как в любую норку можно убежать. Вот и помог бурундук Агидели, показав ей дорогу к хрусталю. Бурундук юркнул в расщелину скалы. Агидель, привязав коня к кедру, кинулась за зверьком, поняв, что не просто зверушка крутилась возле нее.

Протиснулась Агидель в расщелину горы и вдруг на большой поляне очутилась. А поляна вся была окружена горами, и не простыми, а были они все из хрусталя. Зажмурилась поначалу Агидель, оттого что горы разными огнями отливали. Была тут и черная хрустальная гора, и красная, и желтая, но больше всего сияла гора из белого прозрачного хрусталя. На траве у самой горы лежало хрустальное копье, а рядом стояло такое чудище, что Агидель в страхе попятилась назад.

Но в это время откуда ни возьмись появился огромный красавец лось. Он кинулся на чудище и, подняв его на рога, швырнул в пропасть.

Подняла Агидель хрустальное копье и увидала, как на том месте, где оно лежало, забил родник. И такая была в нем чистая вода, что ее можно было принять за капельки ожившего хрусталя.

Взяла девушка копье, напилась живой воды и опять села на коня. И снова в путь пустилась. Помчалась она к людям, хотя вновь через зной и мимо огненных зарниц и чудищ. Хрустальное копье она держала острием вперед, и перед ним, как старуха и говорила, рушились горы, раздвигались скалы. Опять она немало дней и ночей мчалась в горах и один раз вдруг за спиной услыхала плеск воды. В радости она оглянулась и остановилась: за ней, как самая чистая роса, вода бежала. Она пробивалась за Агиделью сквозь горы, то бурля на перекатах, то, успокоившись, бежала тихо-тихо, то, споря с камнями, весело шумела.

Радостно встретили люди Агидель. Новую реку ее именем светлым назвали. И на горе семь древних мудрецов, одетых в белые одежды, подали Агидели самую большую награду их племени – редкостной и смелой птицы крыло, большого орлана. Гору же, на которой Агидель с отцом жила, и по сей день называют в память об ее отце – Иремель».

…Вот и закончилось наше знакомство с этим удивительным чудом природы. Думается, что оно не оставило равнодушным тех, кто любит и бережет природу родного края во всем ее многообразии и величии.